Пол Андерсон - Психотехническая лига

Он, безусловно, мог блефовать, но…

— Хорошо, — сказал Холлистер бодро. — В данный момент вы находитесь взаперти, без пищи и воды. У нас есть время подождать. Но я думаю, вам лучше спасти свою жизнь.

— Ты безумец. Мы сотрем тебя…

— Это ваше дело. Значит, когда надумаете выбираться оттуда, наберите номер телефона в офисе. Вас поместят в камеры и обеспечат пропитанием, чтобы вы не умерли с голоду до нашего отъезда.

Холлистер повернулся и направился прочь.

После этого он посвятил несколько часов реорганизации; построил всех заключенных в шеренгу, после чего выяснилось, что большая часть их, несмотря на радость освобождения, готова примкнуть к отряду Холлистера-. Его армия быстро увеличилась до двух сотен с лишним человек. Бараки были на скорую руку отремонтированы и обставлены чем придется; амуниция найдена и распределена поровну, транспорт и припасы инвентаризованы. Наконец, пришло сообщение о том, что горстка фанатиков во главе с Томасом готова сдаться, Холлистер препроводил их в камеры и назначил нескольких заключенных охранять надсмотрщиков.

Он имел твердое намерение выполнить свое обещание, но когда часом позже его разбудили, сообщив жуткую новость о том, что «охранники» буквально разорвали узников на части, Холлистер не нашел в себе силы сурово наказывать их, просто задал им хорошую головомойку.

— А теперь, — обратился землянин к своему военному советнику, — нам лучше двигаться дальше. Мы явно поймали удачу за хвост, и никакой информации о наших делах не просочилось наружу, но до Нью-Америки еще долог путь.

— Но у нас нет транспорта для перевозки более ста человек, — заметил Фернандес.

— Я знаю. Мы возьмем с собой только самых лучших из числа заключенных, а другие… пока останутся. Они МОГУТ проделать тот же трюк на следующем составе с продовольствием, что собираются предпринять с ракетой наши люди на Последнем Шансе, — но могут этого и не делать. В любом случае, я в самом деле не надеюсь, что они смогут продержаться или что мы сможем застать врасплох следующий… объект — но зачем кому-либо об этом знать?

— Ладно, — нахмурился Фернандес, — но все равно это грязное дело.

— Война всегда грязное дело, — резонно заметил Холлистер.

Он потерял весь следующий день на организацию нового отряда. Среди новичков было очень мало умеющих стрелять, но все оружие было автоматическим, без отдачи, и Холлистер надеялся, что обойдется без травм. Главным было восстановить на крайний случай строительное оборудование, которое было им знакомо. Сорок латиноамериканцев, как испытанные солдатские кадры, распределялись между шестью десятками заключенных в соотношении, эквивалентном числу сержантов и рядовых. Вся эта организация заставила бы любого военного проснуться в холодном поту, но другого выхода не было.

Вагоны со всем необходимым были подготовлены, а на некоторых танках установили пулеметы. У Холлистера было четыре венерианских дня, чтобы добраться в Нью-Америку и захватить город; а если восставшие прибудут слишком скоро, полицейские силы сумеют отбросить их опять, и если в битве разрушатся системы радиоконтроля, то паромы не смогут приземлиться.

Ситуация складывалась непростая.

Первую ракету они увидели на пятый день кампании. Она за пару минут пересекла небо, разрывая его от горизонта к горизонту, но скорее всего, смогла обнаружить беглецов. Холлистер вел свой караван по равнине к брошенному селению, где можно было бы укрыться, но, к сожалению, времени на отдых не оставалось. Что ж, придется ехать днем и ночью.

На следующий день появился бронированный монстр с атомным двигателем, прогрохотавший над головой. В бескислородной атмосфере, разрываемой бурями, летательный аппарат с Земли двигаться не мог — ни вертолет, ни ленивое воздушное судно, — но иногда на непредвиденный случай создавались и такие модели. Холлистер включил радио, уверенный, что с ним попытаются связаться.

— Назовите себя! Это Корпус Охраны.

Землянин начал придумывать новую версию, не ожидая, что кто-либо поверит в нее, но каждую минуту, когда он пытался остановиться, танк дергался вперед еще на сто метров или больше.

Голос звучал саркастически:

— Вы, конечно, не имеете ничего общего с атакой на Люцифер.

— Какой атакой?

— Ну, хватит! Убирайтесь с равнины и устраивайте лагерь, а потом мы вас проверим.

— Конечно, — сказал Холлистер кротко. — Конец связи.

С этого момента по всей его армии было объявлено строгое радиомолчание. Холлистер выиграл примерно час, так как наблюдатели не могли быть твердо уверены, что он может ослушаться — тут как нельзя кстати началась пыльная буря.

Следуя намеченному плану, танки разделились на пары, и каждая двигалась сама по себе, до объединения в районе Нью-Америка в определенное время. Кто-то мог в дороге поломаться, кто-то погибнуть, некоторые придут позже — а возможно и раньше, — но выбора не было. Холлистер был уверен только в одном: никто не станет дезертировать, потому что они сами выбрали этот путь.

Землянин посмотрел на Барбару; ее лицо вытянулось, черты его заострились, потускневшие рыжие волосы спадали на плечи безжизненными прядями. Под глазами были темные круги и мутные капельки пота. Но все равно прекрасней этой женщины для Холлистера не было никого на свете.

— Мне очень жаль, что пришлось втянуть тебя во все это, — тихо сказал он.

— Все в порядке, дорогой. Конечно, я боюсь, но мне спокойно от того, что ты рядом.

Холлистер поцеловал Барбару, долго не отрываясь от ее губ, а потом резким движением опустил на голову шлем.

Первые бомбы упали еще до заката солнца. Холлистер сначала увидел вспышки в тучах пыли, а потом почувствовал, как сотрясение от их удара отдалось эхом в корпусе танка. Он продолжал вести машину по узкому оврагу. Во втором танке находилось двое заключенных — Джонсон и Васкович, — хорошие ребята, особенно если вспомнить о том, что им пришлось пережить.

Пыль и песок стали его настоящими друзьями, скрывая его даже от инфракрасных датчиков над головой, которые все видели в темноте. Селение тоже здорово помогало. Главное — нельзя было останавливаться ни на секунду, ехать день и ночь, держась поближе к отвесным утесам и лощинам, прячась в случае атаки и потом наверстывая упущенное. Скорее всего, Холлистеру предстояло потерять много боевых единиц, но он подумал, что угроза будет исходить сверху, пока они не достигнут Нью-Америка. Охранники не стали бы рисковать своими дорогостоящими машинами без нужды, да еще на огромном расстоянии от дома.

Танк возник из-за горной вершины и неожиданно остановился перед ним. Это была военная машина, и ее приближение прикрывали вращающиеся орудия.