Роберт Сойер - Мнемоскан

Женщина засмеялась.

— Мне двадцать два, мистер Салливан. Не хочу вас обидеть, но я буду огорчена, если снова вас увижу раньше, чем лет через шестьдесят.

Я улыбнулся.

— Будем считать, что свидание назначено.

Она указала на роскошно обставленное фойе.

— Не подождёте пока здесь? Мы заберём ваш багаж позже. Фургон из аэропорта придёт ближе к вечеру.

Я снова улыбнулся и отошёл.

— Ого, какие люди! — услышал я голос с южным акцентом.

— Карен! — воскликнул я, глядя на седую старушку. — Как у вас дела?

— Надеюсь вскорости выйти из себя.

Я засмеялся и почувствовал, как кружащиеся в желудке бабочки понемногу успокаиваются.

— Так что вас сюда привело? — спросила Карен.

Я сел напротив неё.

— Я… ох. Я вам так и не сказал? У меня есть одна проблема — называется «артериовенозная мальформация»; непорядок с кровеносными сосудами в мозгу. Я… в тот вечер я примерял процедуру на себя.

— Я что-то такое и подумала, — сказала Карен. — И вы, очевидно, решили её пройти. — Я кивнул. — Что ж, отлично.

— Простите, — сказала подошедшая к нам секретарша. — Мистер Салливан, вы не хотите чего-нибудь выпить?

— Э-э… да. Кофе? Двойной с двойным сахаром.

— Перед сканированием вам можно только кофе без кофеина. Вас устроит?

— Конечно.

— А вы, миз Бесарян, — спросила секретарша, — хотите чего-нибудь ещё?

— Нет, спасибо.

Секретарша удалилась.

— Бесарян? — повторил я с внезапно заколотившимся сердцем. — Карен Бесарян?

Карен улыбнулась своей асимметричной улыбкой.

— Да, это я.

— Вы написали «Диномир»?

— Да.

— «Диномир». «Возвращение в Диномир». «Возрождение Диномира». Вы всё это написали?

— Да, написала.

— Вау. — Я помолчал, пытаясь придумать, что ещё можно сказать, но не смог. — Вау.

— Спасибо.

— Я любил эти книжки.

— Спасибо.

— Нет, я правда их обожал. Впрочем, думаю, вам такое часто говорят.

Её морщинистое лицо сморщилось ещё больше, когда она улыбнулась.

— Но мне это никогда не надоедает.

— Нет, нет. Конечно, нет. У меня даже есть бумажные издания этих книг — так они мне нравятся. Вы предполагали, что их будет ждать такой успех?

— Я даже не предполагала, что их когда-нибудь издадут. Для меня их успех стал такой же неожиданностью, как и для любого другого.

— Что, по-вашему, сделало их такими хитами?

Она шевельнула костлявыми плечами.

— Об этом не мне судить.

— Я думаю, то, что они интересны и детям, и взрослым, — сказал я. — Как «Гарри Поттер».

— Я, без сомнения, многим обязана Джоан Роулинг.

— Ваши книги совершенно непохожи на её, но у них такая же широкая аудитория.

— «В поисках Немо» встречается с «Гарри Поттером» в «Парке юрского периода» — так написали в «Нью-Йорк Таймс», когда вышла первая книга. Антропоморфные животные: мои разумные динозавры, похоже, пришлись публике по душе так же, как и те говорящие рыбы.

— А что вы думаете об экранизациях своих книг?

— О, я их обожаю, — сказала Карен. — Они просто восхитительны. К счастью, фильмы по моим книгам снимали после «Гарри Поттеров» и «Властелина колец». Раньше студии приобретали права на экранизацию лишь для того, чтобы выпотрошить книгу; фильм мог не иметь с книгой ничего общего. Но после «Гарри Поттеров» и фильмов по Толкиену они осознали, что существует ещё бо́льший рынок для точных экранизаций. Теперь публика недовольна, когда не находит в фильме любимой сцены или когда запомнившаяся реплика в диалоге оказывается изменена.

— Не могу поверить, что вот так вот разговариваю с создательницей принца Чешу́я.

Она снова улыбнулась одной стороной лица.

— Каждый должен где-то быть.

— Принц Чешуй — это такой убедительный персонаж! Кто был его прототипом?

— Никто, — ответила Карен. — Я его выдумала.

Я покачал головой.

— Нет, нет — я хочу сказать, кто вдохновил вас на его создание?

— Никто. Это продукт моего воображения.

Я понимающе кивнул.

— А, ну ладно. Не хотите говорить. Боитесь, что он вас засудит, да?

Карен нахмурилась.

— Нет, ничего подобного. Принц Чешуй не существует, он не настоящий, и его образ не основан ни на ком реально существующем и не является пародией. Я просто его выдумала.

Я посмотрел на неё, но ничего не сказал.

— Вы мне не верите, не так ли? — спросила Карен.

— Я не стал бы так говорить, но…

Она покачала головой.

— Людям непременно хочется, чтобы писатели выводили своих персонажей из реальных прототипов, и чтобы описанные ими события каким-то завуалированным образом происходили на самом деле.

— Ах, — сказал я. — Простите. Я… я думаю, это своего рода эгоизм. Я не могу представить себя сочиняющим достойную публикации историю, так что я не верю, что другие на это способны. Такой талант вызывает в остальных чувство неполноценности.

— Нет, — сказала Карен. — Нет, если позволите мне объяснить, проблема здесь гораздо глубже. Неужели вы не видите? Идея о том, что несуществующих людей можно просто сотворить, идёт вразрез с нашими глубинными религиозными убеждениями. Когда я говорю, что принц Чешуй не существует в реальности и вам лишь кажется, что у него есть реальный прототип, я тем самым намекаю на возможность того, что Моисей никогда не существовал — что какой-то писатель просто его выдумал. Или что Мухаммед на самом деле никогда не говорил всех тех вещей, что ему приписывают. Или что Иисус — тоже вымышленный персонаж. Вся наша духовная жизнь базируется на негласном допущении о том, что писатели записывают , а не сочиняют — а если и сочиняют, то мы всегда способны заметить разницу.

Я обвёл взглядом фойе здания, в котором сращивали искусственные тела с копиями, снятыми с живого мозга.

— Как же хорошо, что я атеист, — сказал я.

Пока мы ждали, подошло ещё трое решивших пройти мнемоскан. Однако секретарша первым вызвала меня, и я оставил Карен болтать со своими ровесниками-стариками. Я проследовал за секретаршей по ярко освещённому коридору, с удовольствием наблюдая за покачиванием её упругих бёдер, и оказался в офисе, чьи стены казались мне серыми — что означало, что они могли быть зелёными, голубыми, или в самом деле серыми.

— Здравствуйте, Джейк, — сказал доктор Портер, поднимаясь из-за стола. — Рад видеть вас снова.

Эндрю Портер был высок и медведеобразен, возрастом под шестьдесят, немного сутулый от жизни среди людей значительно ниже него ростом. Он был бородат, зачёсывал волосы назад, а глаза его немного косили. Брови на его добродушном лице пребывали в постоянном движении, словно он их накачивал для участия в Олимпиаде по мимической гимнастике.

— Здравствуйте, доктор Портер, — ответил я. Я уже виделся с ним дважды во время своих предыдущих визитов сюда, когда проходил различные обследования, заполнял бумаги и подвергался сканированию всего тела за исключением мозга.