Юрий Тупицын - Инопланетянин (сборник)

— Горький миндаль, — сказал он безнадежно своему напарнику. — Но готов держать пари, что это не чистый циан, а нечто более современное.

После секундного раздумья он расстегнул на упавшем пиджак, ловко ослабил галстук и, не утруждая себя последующими манипуляциями, рывком расстегнул рубашку, оторвав часть пуговиц. Приложив ухо к груди упавшего и меняя его положение, он некоторое время выслушивал грудь. Потом распрямился, кое-как привел в порядок костюм лежавшего и поднялся на ноги.

— Готов, — сказал он хмуро, отряхивая брюки. — Ни дыхания, ни сердца.

Врач официально констатировал смерть посетителя, предположительно Кил Роя. Предположительно потому, что никаких документов при погибшем не оказалось, а как потом выяснилось, назвался он в баре не Кил Роем, а другим, еще более странным именем — Немо Нигилом. Развернулась обычная картина обследования и описания места происшествия, в которой самое активное участие принял фотограф. Прямо в зале шел опрос немногочисленных посетителей, фиксировавшийся в магнитофонной записи; после опроса и проверки документов всех, кто не вызывал подозрений и не представлял немедленного интереса для следствия, выпроваживали из зала.

Опросом Керол занялся пожилой инспектор с суровым лицом. Она отвечала как во сне и все косилась на труп, распростертый возле стойки, на это жалкое и жуткое подобие человека, с которым она разговаривала всего несколько минут тому назад и который держался так свободно, уверенно и даже игриво. Керол никак не могла поверить в реальность случившегося, и на ее лице время от времени появлялось выражение ужаса и растерянности. Хотя инспектор усадил ее так, чтобы Керол не видела трупа, он притягивал ее как магнит. Она нет-нет да и оборачивалась через плечо и потом смотрела на инспектора непонимающими глазами, тому приходилось два или три раза повторять один и тот же вопрос.

— Вы были знакомы с умершим?

— Нет.

— Может быть, все-таки были? Подумайте хорошенько.

— Нет!

— Вы уверены?

— Да нет же. Нет! Какой ужас!..

— Не явился ли он к вам по чьей-либо рекомендации?

— Откуда мне знать?

— Но он же говорил вам что-либо в этом роде?

— Нет.

— Подумайте хорошенько. Это могло быть сказано не прямо, а из-за угла, намеком.

Керол невольно припомнилось, с какой точностью незнакомец назвал ее адрес. Конечно, при желании это можно было посчитать и намеком, но не хватало еще впутываться в детективную историю. Тем более, что он умер. Умер! И все еще лежит там, возле стойки, страшный, совсем не похожий на самого себя.

— Никак он не говорил и не намекал.

— О чем же вы так долго с ним разговаривали? Она пожала плечами.

— Посетителей в этот час мало, скучно… — Керол покосилась через плечо. — Боже мой! Да разве это запрещено, разговаривать с посетителями?

— Разумеется, нет.

— Почему же вы пристаете с расспросами? — Керол вдруг закусила губу. — Вы спросите Боба. Он привязался к… нему, к Нигилу. И чуть не устроил драку.

Когда барменша назвала имя Боба, по губам инспектора скользнула мимолетная, почти незаметная улыбка. Керол вдруг догадалась, что пройдоха Боб не просто так привязался к посетителю, а сделал это по наущению полиции, которая выиграла время и подготовилась к операции. Подготовилась, а все равно ничего не вышло!

— Он назвал себя Нигилом? — с любопытством уточнил между тем инспектор.

— Да. Немо Нигилом.

— А вы знаете, что значат эти слова?

— Нет. — Керол вдруг вспомнила одну деталь — как и у многих других людей ее профессии, память у нее была фотографическая. — Я знаю, кто такой Немо. Был такой фильм «Капитан Немо» — капитан Никто.

— Совершенно верно, мисс Керол. Немо — это никто, а вот Нигил — ничто.

— Странно.

— Очень странно, мисс Керол.

Керол заплакала. Она заплакала потому, что труп уложили на носилки и пошли к выходу. Заплакала потому, что тот, живой человек, загадочный Никто-Ничто понравился ей, ухитрился оставить в ее сердце какой-то след Оставил и ушел навсегда.

— А еще говорил — фокусник! — сквозь слезы выговорила она.

— Успокойтесь. — На лице инспектора отразилась некая заинтересованность. — Он называл себя фокусником?

— Да… то есть нет… Это я его так назвала. Но он показывал всякие такие простые фокусы.

И, поощряемая инспектором, барменша довольно подробно описала, как в руке посетителя появлялись и исчезали деньги.

— Простите, мисс Керол, а кроме платы за виски покойный вам ничего не передавал?

Керол неприятно резануло слово «покойный», к тому же она вспомнила о деньгах, которые теперь лежали в ее сумке. Керол была по-своему доброй, отзывчивой, но весьма деловой женщиной. Несмотря на неприкрытое потрясение, которое она испытала в момент внезапной смерти Нигила, в ходе возникшей вслед за этим суматохи барменша успела наскоро пересчитать и перепрятать их. Там оказалось около пятисот долларов, причем четыреста пятьдесят — крупными купюрами, а остальные Керол не пересчитывала, просто оценила на глаз. Поскольку Нигил умер, она совершенно искренне считала эту сумму своей личной собственностью, тем более что он сам показал глазами, но очень выразительно, чтобы Керол забрала деньги. Она вовсе не собиралась говорить о них полиции! Наверное, взамен, чтобы хоть формально соблюсти некую внутреннюю справедливость, она рассказала о часах.

— Еще он передал мне часы, вернее, он мне подарил их, в шутку. Эго были мои собственные часы.

Керол продемонстрировала свои часы инспектору, тот нахмурился.

— Не понимаю! Расскажите-ка об этом хорошенько.

Керол рассказала. Инспектор задумался, собрав в горсть свою физиономию.

— Стало быть, он ухитрился незаметно снять их у вас с руки?

— Да, инспектор. Он же фокусник!

— Был, мисс Керол, был, — хмуро поправил инспектор. — А вы уверены, что он снял у вас часы именно за стойкой? Может быть, это случилось где-нибудь в другом месте? Наконец, вы могли забыть часы дома.

— Нет-нет, — уверенно заявила барменша. — Когда я наливала ему виски, часы были у меня на руке. Я еще подумала — как медленно сегодня тянется время.

— Теперь оно пошло быстрее, — рассеянно заметил инспектор и покосился на рослого молодого человека в сером костюме. Литые плечи, сильная шея, легкая кошачья походка, — все изобличало в нем силу и тренированную ловкость. «Сыщик», — решила про себя Керол. Приблизившись к инспектору, сыщик молча протянул ему претенциозную визитную карточку — черную с золотыми тиснеными буквами. Эту карточку извлекли из кармана покойного, Керол это видела мимоходом. Инспектор положил карточку перед собой на стол. Барменша со своего места конечно же попыталась незаметно рассмотреть ее, но ничего не разобрала, кроме центрального вензеля — золотой рыбы, похожей на акулу, на фоне облака, прописанного тончайшими паутинными нитями. Если бы барменша сидела на месте инспектора, она увидела бы следующий текст: