Сатоясу (TENKY) - Хроники Конца Света 1-A

Саяма вздохнул, даже не пытаясь обернуться.

— Что тут происходит?

Этот фургон наверняка продолжит путь к трассе, и проедет сквозь стену еще раз.

И за стеной, естественно, лежал привычный мир.

Лишь это пространство почему-то было перекрученным. Теперь он в этом убедился.

Саяма неожиданно нагнулся. Он заметил камушек, лежащий неподалеку.

Он его подобрал.

Затем Саяма взглянул в то место, где камушек только что лежал. Там оставалась нечеткая тень аналогичной формы.

Она была настолько призрачной, что он ее бы не увидел, если бы очень сильно не присматривался.

Саяма заменил камушек, и прошептал:

— Объекты в этом пространстве вообще реальны? Или они просто тени?

Он не знал.

Саяма слегка покачал головой и перестал спорить сам с собой в голове на эту тему. Его нынешнее приоритеты лежали в другом месте.

Он наполнил легкие воздухом. И тут же замер на месте.

Он услышал шум. Он вновь услышал тяжелые шаги и короткий крик вдалеке.

Крик принадлежал тому же голосу, что и вопль ранее.

— Этот человек все еще жив, — пробормотал Саяма, взглянув вперед.

Он увидел склон. Тот же склон, на который он забрался, чтобы сократить расстояние между собой и врагом.

Однако он сделал глубокий вдох, и начал бежать вниз по этому самому склону.

Сумерки уже подменяла ночь.

Ночь также окутала почти покинутую школу.

В общеобразовательном корпусе второго года обучения Академии Такаакита Ооки заведовала закрытием помещений на ночь. Она находилась у западного края коридора на первом этаже. Конкретнее, у дверей запасного выхода.

Библиотека Кинугасы располагалась на том же этаже. Пространство коридора, протяжностью четыре классных комнаты, использовали под складское помещение.

— Что это за зона беззакония?

Обширная Библиотека Кинугасы занимала четыре классных комнаты, но и коридор не избежал власти ее книг. Книжные и прочие полки выстроились вдоль стен коридора, и стопки с книгами нагромоздились тут и там. Чтобы добраться до этого места, Ооки пришлось петлять и перескакивать через стопки книг. Коридор превратился в своеобразный лабиринт.

Книг и полок не скапливались вокруг запасного выхода лишь потому, что его, обычно, и использовали, дабы притащить их сюда.

Ооки повернула ключ в запасной двери, чтобы ее закрыть. На секунду она бросила взгляд на восток, сквозь окошко запасной двери. Восточные горы окрасились малиновым, но небо над ними приобрело оттенки от багрового до черного.

— Надеюсь, это к лучшему… — пробормотала она перед тем, как повернуться спиной к окну.

Она не хотела оставаться в этом заброшенном книжном лабиринте подолгу. Оттолкнув парочку книг со своего пути, Ооки преодолела пространство длиною в четыре классных комнаты на пути к центральному холлу.

В такие моменты эта узкая юбка только мешает нормально передвигаться , подумала она.

Лампы дневного света в коридоре казались слишком яркими из-за глубокой ночной тьмы, что просачивалась из северного окна меж двух книжных полок. Ее отражение в окне явило пластырь на лбу. Он был на том же месте, куда Саяма щёлкнул ее пальцем.

— Этот мальчик не сдерживается… Будет лучше предположить, что если бьет, значит любит.

Едва она это промолвила, дверь у стены отворилась.

—!

Она резко выдохнула и развернулась. При этом движении ее каблук зацепился за стопку книг, и она упала назад.

— ….ой!

Ее ноги взлетели вверх, а голова ударилась о пол… или, так она предполагала. Но…

— Прошу прощения, — произнес низкий и спокойный мужской голос, когда рука в черной перчатке подхватила ее в падении.

Как только она поняла, что ее поддерживают, ее взгляд стал подниматься вверх.

Ее ноги вновь коснулись пола, и она встала уже самостоятельно.

— …

Ооки не совсем поняла, что произошло. В её голове лишь застряло слово «вращение».

— Эмм... — промямлила она, взглянув на того, чья рука поддерживала ее за талию. — Зигфрид-сан?

— Вы в порядке?

Этот вопрос задал высокий пожилой мужчина, статный, широкоплечий, одетый в белую рубашку, черный жилет и черные брюки. Он носил седую бороду, но на его голове не было ни единого волоска, и его голубые глаза взирали на нее сверху вниз.

Зигфрид молча убрал правую руку с ее талии, и приблизил левую, с белой чашкой, ко рту. Аромат, достигший Ооки, указывал на то, что это был кофе.

Пытаясь не отвлекаться на аромат Ооки поклонилась:

— С-спасибо Вам большое. Что это было, когда меня развернуло?

— Это похоже на то, что Вы в Японии зовете айкидо. Но что более важно, Вы в порядке, я рад. Вы запираете двери? — спросил Зигфрид, перед тем как его взгляд переместился на лоб Ооки. — Я прошу прощения, что задаю так много вопросов, но в связи с чем у вас этот пластырь?

— О, это мне досталось немножко раньше от ученика.

— Школьное насилие? Мы не должны этого допускать. Я применю к этому школьнику меру наказания, что передается в моем роду из поколения в поколение. Не имеет значения, насколько упрямы они будут, они покаются в том, что были грязными ведьмами, всего с одного удара.

— Почему вокруг меня одни ненормальные? — пробормотала Ооки себе под нос, перед тем, как, отрицая, помахать рукой в разные стороны. — Нет, нет. Этот мальчик упорно занимался каратэ в свое время, потому я думаю, он не нарочно. К тому же, — она почесала лоб, — это произошло при полном взаимопонимании ученика и учителя. У меня нет никаких претензий.

— Вот как. В таком случае, я не имею права высказываться против него… Полагаю, у каждого свои предпочтения.

— Оу, это… Не уверена, что сформулировала бы это так, ну да ладно. Чем Вы тут занимаетесь, Зигфрид-сан?

Зифгрид вытащил из грудного кармана листок бумаги. Перед тем, как ответить, Он сделал еще один глоток кофе.

— Кое-кто нуждается в помощи, чтобы найти определенные сведения. Часть моей работы — это помогать тем, кто ищет эти сведения. Возможно, Вы тоже окажете мне помощь? Где-то тут, в коридоре, должна быть книга под названием «Первый Плутоний».

— Нет, нет, нет, нет, — зачастила Ооки, делая шаг назад.

Со словами прощания она поклонилась и направилась к главному холлу, который на самом деле был довольно небольшим. Она поднялась по ступенькам, чтобы запреть второй и третий этажи.

Находясь в главном холле, она заметила, как потемнело в школьном корпусе, даже при свете дневных ламп. Здание предназначалось для использования только днем.

— Страшновато, — поежилась Ооки, включая свет на лестнице.

Осветилась светло-зеленая лестничная клетка, но лампы дневного света выглядели несколько холодными.