Сатоясу (TENKY) - Хроники Конца Света 1-B

Камин в центральном зале обвалился, и камень внутри обгорел и рассыпался.

У стены в задней комнате под упавшей балкой раскололась шестирядная клавиатура.

Стену и потолок мансарды украсили раскатанной тканью с надписями, желающими удачи. Ее заготовили для фестиваля.

— Почему это произошло в день фестиваля?..

Дрожь земли усилилась, и она споткнулась. Клетка упала на пол, и она едва не повалилась на нее сверху.

Как раз тогда к ней потянулась рука и поддержала её сзади.

Она подхватила клетку и обернулась, обнаружив рыжеволосую женщину.

— Леди Гутрун…

— Да, — кивнула женщина.

Она попыталась обнять Брюнхильд, но ее глаза остановились на клетке. В этой шатающейся хижине она улыбнулась и поцеловала Брюнхильд в щеку.

— Послушай, Найн. Мне нужно отправляться в королевский дворец. Я могу лишь предполагать, но с Концептуальным Ядром там нечто произошло.

— Э?..

Брюнхильд, которую назвали Найн, удивилась, но земля содрогнулась вновь, и крыша заскрипела.

Гутрун подняла взгляд, и сказала:

— Оружейная лаборатория, скорее всего, закрыта. Если что-то случится, врата откроют, поэтому жди там. Доктор и Лорд Хаген в лаборатории. Они дадут тебе что-нибудь поесть, хорошо?

— Нет, я хочу быть со всеми. Где доктор и остальные? Они не тут?

Гутрун замолчала, но Брюнхильд продолжала задавать вопросы:

— Из задней комнаты исчезла книга о Граме. А еще книга о Фафнире… Где Зигфрид? Он что, нас предал? Эй, он правда нас предал?!

Гутрун встретила вопросы в лоб. Она закрыла глаза, и приоткрыла рот, чтобы ответить.

— …

Но она тут же его закрыла.

Она перевела дух, и открыла глаза. Она смотрела прямо на Брюнхильд.

— Он…мог так поступить. Но он мог так и не поступить.

Брюнхильд осознала, что ее лицо посветлело, едва она услышала эти слова. Она знала, что Гутрун тоже ему доверяла.

Гутрун притянула Брюнхильд к себе, слегка обнимая ее вместе с клеткой.

— Я пойду проверю, потому ты беги вперед меня.

— А т-ты не можешь пойти со мной?

Гутрун мягко отстранилась и погладила ее по голове.

— Я член королевской семьи. На время фестиваля знать вернулась домой, потому только доктор и я могут войти в подвальные помещения. И что-то, должно быть, там произошло. Я должна идти.

— Почему? Почему тебе нужно идти?

— Я уверена, мне удастся кого-то или что-то спасти, — она горько улыбнулась. — После смерти моей матери отец ослаб. Мне следовало его спасти… но, похоже, я могу сделать это сейчас. Чтобы ни случилось, и как бы всё не обернулось, есть кое-что, что я должна сделать как член королевской семьи.

— Что ты будешь делать, если Зигфрид нас предал?

— Не волнуйся. Что бы ни случилось, я постараюсь его убедить. Вместе мы сможем сохранить и спасти этот мир… Но как член королевской семьи, мне, возможно, придется быть с ним настойчивой. Если это произойдет, позаботься о нем.

— И… и если это случится, мы однажды снова сможем быть вместе?

— Конечно. Я буду его убеждать, а ты будешь его поддерживать. И… мы всегда будем вместе.

— Обещаешь? — спросила Брюнхильд.

Гутрун улыбнулась и ответила:

— Да. Я обещаю, что мы всегда будем вместе.

Она погладила Брюнхильд по голове. Мягкое прикосновение успокоило девочку, и она, наконец, улыбнулась.

— Ты хорошая девочка, Найн, — произнесла Гутрун со своей обычной улыбкой.

Птица в клетке защебетала в унисон содроганию и звукам тряски.

Едва Брюнихьд услышала этот щебет, она пробудилась ото сна.

Когда Брюнхильд открыла глаза, она увидела повернутую набок комнату изобразительного искусства.

Она уснула, положив голову на рабочий стол. Ее лицо было повернуто налево. Шея занемела, когда она попыталась выпрямиться.

Она дотронулась до щеки, и обнаружила там черепичный узор, отпечатавшийся от поверхности стола.

— Это не лучший образ жизни.

Она глянула вниз и увидела, что птенец оставил свою коробку и поднял на нее глаза.

Содержимое блюдца с едой определенно уменьшилось. Птенец, похоже, сильно проголодался.

Она протянула руку, и птенец, захлопав крылышками, вскарабкался на ее плечо.

Брюнхильд засмеялась. Ее шея слегка болела при повороте, но она себя пересилила. Она взглянула чирикающему птенцу в глаза. Девушка не могла сказать, были ли слёзы на ее глазах ото сна, от боли в шее, или от выздоровления птички.

Брюнхильд глянула вниз и поискала глазами черного кота.

Но его тут не было.

Она задумалась, и в ее голове возникли события, случившиеся перед тем, как она заснула.

Она повернулась к двери и обнаружила, что та не заперта.

— Мне удалось отправить его прочь на регулярный отчет…

Хозяйка кота облегченно вздохнула. Она отвернулась от двери, и ее взгляд сам по себе устремился к центру комнаты изобразительного искусства.

Там на мольберте стояла незаконченная картина.

В черно-зеленом лесу виднелась одинокая маленькая хижина. Брюнхильд заговорила с птенцом, глядя на хижину, которую начали окрашивать темно-серым.

— Вот мир, из которого я родом, — она горько засмеялась. — Последнее обещание, данное мне там, никогда не было выполнено. Она так и не возвратилась. Я сомневаюсь, что она смогла его убедить. И… похоже, он предал и покинул нас. Единственной, кто остался, была я, та, что доверяла всем остальным.

Брюнхильд глянула на птенца.

— Но, — начала она, -…

Птенец чирикнул. Он счастливо замахал хвостиком вверх и вниз.

Слушая его чириканье, Брюнхильд села на стул перед мольбертом. Она слегка опустила голову.

— Мне не следовало у него спрашивать, почему он тебя спас, — пробормотала Брюнхильд, вспоминая сцену из своего сна. — Почему она это сказала, отправившись во дворец, и приняв от его руки смерть? Почему она попросила меня позаботиться о нем и сказала, что мы всегда будем вместе?

Никто не мог ответить на эти вопросы. Вместо этого птенец перестал чирикать и наклонил головку.

В центре общественной площади резервации 1-го Гира несколько синих плит были перевернуты. Внизу этих плит находилась надпись «пол», а сверху — «общественная площадь».

Саяма и остальные сидели на этих плитах на «полу», слушая рассказ Фасольта.

Он вёл рассказ, охватывающий огромный период времени, начиная от создания богом драконов земли.

Ведя повесть об этом несколько минут, он перешел к созданию человека и основанию королевства.

— То было Королевство Вотана? — спросил Саяма, и Фасольт кивнул.

Он продолжал свой рассказ даже когда селяне проходили мимо и когда он приветствовал крылатых людей и гигантов.

Когда Фасольт дошел до лидера королевства три поколения назад и черного дракона, захваченного во время перелета из мира бога драконов, закончился пересказ чужих слов.