Дмитрий Фокин - Космическая ферма

Иван открыл ворота и вошел внутрь. Дракон находился в том же положении и при его приближении приподнял голову. Раненый лежал на боку, слегка подогнув колени к груди. Когда его осветил луч света, он повернул голову и открыл глаза. Клапан на груди был открыт и Иван увидел еще две руки, придерживавшие повязку на животе.

Раненый виновато улыбнулся и поздоровался с Иваном. по Украински- Дьякую тоби друже, — раненый протянул правую внешнюю руку, — менэ зовут Иван Стэпанюк.

Поляков забрался внутрь кольца из тела дракона и уселся на его бок.

Дракон покосил глазом, но возражать не стал. Поляков осторожно ответил на рукопожатие и сказал, что его зовут так же Иван. Раненый устало прикрыл глаза и продолжил.

— Вот бачишь, шо дурна зверюга може зробыты? Не бачить куда летить.

После этого раненый замолчал и отключился. Смирнов осмотрел рану и убедился, что повязка не сползла, потом накрыл брезентом раненого и посмотрел на дракона. Тот как то виновато отвернулся и сделал вид, что заснул.

— А ты все таки не такой недоразвитый, как про тебя рассказывают, — сказал Иван перелезая назад через бок дракона. Жди зверюга завтра в гости, и сторожи хорошо хозяина.

Поляков вышел через ворота, и уже подходя к цеху, где они устроили лагерь, услышал хлопанье крыльев других драконов, после его ухода опять занявших свои места на крыше. Иван сменил Михалыча и пока его друзья спали, разогрел завтрак. Отон ни о чем его не расспрашивал. После завтрака Михалыч и Отон направились в цех. Проводив друзей и помыв посуду, Поляков отправился проведать раненного, прихватив с собой немного еды и кружку горячего чая.

Степанюк выглядел получше. Он уперся спиной о живот дракона и с жадностью принялся за еду. Поев, Степанюк поинтересовался у Ивана, почему тот не убил его и дракона. В этот раз разговаривал он на русском языке. Иван честно признался, что не может ответить на этот вопрос. С одной стороны — они вроде как враги. А с другой, на него в этот раз нападать не собирались, а добить раненного врага и дракона, не ставшего ради своего хозяина никуда улетать, рука не поднялась. Ну а в третьих, лично он ни с кем не воюет, кроме садистов извращенцев, а их они уже истребили.

Степанюк внимательно выслушал его ответ и сказал, что сам так же не знает, что бы предпринял в этой ситуации.

— Кстати, — поинтересовался он, — А что за лекарство ты мне дал? Такая рана запросто могла меня вогнать в могилу, а я, тем не менее, сейчас чувствую себя очень даже не плохо.

— Это из аптечки Граберов, — ответил Иван.

— Так ты из Этих? — Удивился Степанюк.

— Из каких? — Уточнил Поляков.

— Ну, из тех, кто служит Граберам?

— Можно сказать, что да, только в прошедшем времени- служил.

— А как тебе удалось выжить после яда?

— Послушай, дружище, а ты не много ли задаешь вопросов, — ощетинился Поляков.

— Извини, друг. Я могу так тебя называть? — поинтересовался Степанюк.

— Пока не надумаешь меня убивать, да.

— А мне нет никакого смысла это делать, — ответил его собеседник, — Когда корабль разбился, я получил свободу и отставку. У Фарамонтов так принято. Теперь я свободный человек и могу делать все, что мне заблагорассудится.

— И что собирается делать свободный человек?

— С моими зверюгами я не пропаду, — весело рассмеялся Степанюк. Иметь таких собак мечта любого человека. Обустроюсь, если повезет, найду свою семью и буду коротать свой век. Мне много не надо.

— На Родину вернешься?

— Конечно. Ты бы знал, как замечательно жить на Львовщине, — Степанюк мечтательно закатил глаза. А то, что твои хозяева извели всех людей на Земле, я не верю. «Не спящих» имелось очень много, и они обязательно бы раскусили проделки инопланетян. И Ваша группа тому наглядный пример.

— А ты тоже «не спящий»?

— Ну да.

В коммуникаторе раздался недовольный голос Михалыча, возмущавшегося по поводу лености его помощников.

— Кстати, а Вы что тут на заводе забыли, — спросил Степанюк?

— «Шилки» ремонтируем, хотим организовать защиту от твоих «Тузиков».

— Бросьте это бесполезное занятие. Я обещаю, что через пару дней мы отправимся ко мне домой и Вас беспокоить не будем. О западно- украинцах много рассказывают плохого, но могу сказать точно, что хорошее мы никогда не забываем. Я, мои дети и правнуки, и все кто будет жить потом, никогда в Сибирь не придут, и не будут тут охотится, обещаю.

— Ну, так далеко я бы не советовал клясться, — усмехнулся Иван. Потомки, они, иногда, бывают очень не благодарны.

Поляков собрал посуду, а потом, не удержавшись, потрепал морду дракона, принюхивающегося к остаткам еды на тарелке. Дракон как настоящий пес мотнул головой и легко боднул его головой. Иван засмеялся и вытряхнул остатки еды в открывшуюся пасть. Конечно, это меньше чем леденец для слона, но рептилия легким повизгиванием дала понять, что оценила такое проявление заботы о ней.

— Кстати, а Ферамонты, что набирают себе помощников только с Украины? — поинтересовался Иван, — давно не слышал Украинскую речь.

— Да нет, — удивленно ответил Степанюк и в свою очередь поинтересовался, — А ты зразумиешь Украинску мову?

— А як же ш! — ответил Иван. В Сибири очень много Вашего брата. Переселенцы, ссыльные, беглые. Всех не перечесть! При этом, очень много из них по-прежнему бережно хранят традиции и язык. Кроме этого, мне пришлось в конце войны пару месяцев «позагорать» в самом Львове- ранили в руку. Там я познакомился с одним парнем Марьяном Иваницким, страстным поклонником полазать по пещерам. Кажется, это занятие он называл спелеологией, или нет, в общем, не помню. Так вот, когда мы поправились и могли управляться с оружием, легкораненых в составе группы военнослужащих отправили в Стрый для прочесывания местности, так как накануне там пропали два военных врача из нашего госпиталя. Вот тогда и проверили находившиеся рядом пещеры, вырытые для укрытия жителями еще во время монголо-татарского нашествия.

— Так ты бывал на Львовщине? Степанюк расплылся в улыбке как объевшийся сметаны кот. — Друже! Дай я тебя обниму и расцелую. Вот як, не ждал не чаял, шо зашукаю здесь чоловика, побывавшего в моем родном селе! — мешая Русскую и Украинскую речь, восторженно произнес Степанюк. Да ведь возле этих пещер и находится моя хата. От пещеры влево и вверх через бугор моя хата, третья.

Поляков сказал, что он там побывал в 1944 году, то есть, когда его новый друг еще не родился, но деревня там действительно имелась. Предвидя вполне резонный вопрос, Иван рассказал Степанюку о временном перемещении.

— Кстати, а как Вас там встречали?

— В общем, нормально. Люди очень устали от войны и радовались, что наступила хоть какая то передышка. Тела врачей нашли в пяти километрах от села возле дороги на Львов. В лесах в то время еще пряталось очень много всякой недобитой нечисти. Уже после Победы я опять вернулся туда и почти год наш батальон принимал участие в боях с «лесными братьями». Так, что если наши, а может и я лично, подстрелил кого то из твоих родственников, не обижайся. Время такое и, честно, говоря, очень многие из бандеровцев заслужили это в полной мере.