Стас Северский - Боец тишины (СИ)

– Ты просто напугана.

– Да… Я не знаю, что и думать теперь…

– Думай, что скоро это кончится.

Она крепче обхватила дерево, будто земля уходит у нее из-под ног, и это – ее единственная опора,

не позволяющая ей сорваться в пропасть.

– Я стараюсь… Только – не могу… Люди гибнут и…

– Агнешка, я надежнее этого дерева – отпусти его, наконец.

Отцепил ее руки от растрескавшейся коры, и они сцепились на мне. Обхватил ее, отбрасывая ее

волосы.

– Я боюсь, Вольф… Я не знаю, кого бояться… и боюсь всех. Даже тебя.

– Не надо. Меня не бойся. Верь мне, Агнешка.

– Я хочу… Хочу верить тебе, только ты все время… Мне все время кажется, что ты не говоришь

мне правды. Я не знаю, врешь ты мне или просто – не говоришь. Ты не отвечаешь на мои вопросы.

Я же вижу, что…

Не дал ей говорить, думать дальше. Целую ее, задыхаясь, забывая, что только что целовал

бензобак… забывая, что устал и…

– Ян, закопал я яму! Что теперь?

Агнешка отстранилась, опустила голову, потупила глаза. Войцех… Глотку ему перегрызть готов.

– Дерном забросай, и пойдем!

Припер девушку к дереву, склоняясь к ее шее.

– Агнешка, я к тебе не с пустыми руками. У меня для тебя подарок. Еще не цветы, конечно…

Только он не хуже – это тебе не срезанный букет, а живой…

– Человек?

– Ждет тебя в багажнике… Посмотришь? Только вручу я его тебе позже. Пока его взаперти

подержать придется.

Агнешка забыла, что старается отвернуться от меня, спрятаться от моего горячего дыхания. Она

замерла в ужасе и изумлении, словно и не замечая моих…

– Вольф, ты что, привез его? Священника? Ты не отпустил его?

– Будет тебе теперь товарищ для совместных молитв.

– Как ты можешь? Как ты можешь так поступать с ним?

– Так нужно, Агнешка. Он видел меня. Я отпущу его – позже. А сейчас… Сейчас он составит

тебе общество. Священник сумеет утешить тебя.

– Вольф…

– Не называй меня так при Войцехе.

Агнешка уперла тоненькие ручки мне в грудь, отталкивая.

– Отпусти меня. И его – отпусти.

– Я не могу. Не могу и не сделаю.

– Я прошу тебя.

– Он еще не твой. Станет твоим – позже. А пока он – мой пленный. Пока его участь – решать мне.

И я решил его запереть.

– Прекрати… Отойди… Как ты можешь говорить так о человеке?

– Я так шучу, Агнешка… Привыкай к моим шуткам.

– Ты не шутишь, ты… Я тоже твоя пленная. О боже…

– Нет, Агнешка. Нет…

– Тогда отпусти…

– Нет, не пущу… Я просто… Я просто защищаю тебя…

– Защищаешь? Ты меня просто…

– Я защищаю тебя и…

– Отпусти меня к моему парню…

74

– Не пущу… У тебя больше нет никого – только я… И вздумай искать связи с людьми из

прошлого – их убьют с тобой заодно…

Войцех бросил лопату мне под ноги, угрожающе сложил на мощной груди руки, угрюмо

нахмурился.

– Ян, ты мне платишь, конечно… Только я… Ты нанял меня охранником, а не могильщиком! Я не

собираюсь один рыть и зарывать ямы! Особенно, смотря, как ты с ней… Ты меня вообще втянул…

И теперь…

– Не кипятись. Решим задачу.

Поляки – народ вспыльчивый, с норовом. Даже Войцех – наемник – гордость в наем не сдает. Это

тебе не немец, у которого с решением стать наемником в голове начинает ровно и размерено

щелкать счетчик купюр. С немцами проще вообще – четкий договор, точное выполнение

условий…

Хорошие они вообще солдаты – немцы. А поляки – они хорошие вояки. Подумал про англичан и

ехидно растянул рот. Они – солдаты плохие. Когда за них техника воюет – еще сохраняют

видимость, а так… Придется мне, видно скоро с ними столкнуться… на чужой земле… на земле,

чужой и для них, и для меня. Черт… Искуплю я вину, Игорь Иванович, – не волнуйтесь, никуда не

денусь. Скоро… Скоро на связь выйду… Как только выживу, как только Агнешки добьюсь…

Глава 40

Связанный священник все осложнил. Мсцишевский недоволен, что я в его автосервис связанного

священника приволок, и свалил почтенного святого отца ему на седую голову. Только я на его

недовольство решил внимания пока не обращать. Пока Войцех ему про пристреленного агента все

не выложит – можно не обращать внимания. А Войцех выложит – вопрос времени. Черт… Надо

выворачиваться как-то. Как? На перехват пойду… на опережение. Первым все выложу… и свалю

все на Войцеха. Выставлю его тупым и… Войцех допустил ошибку. Он не сообразил ничего и

застрелил не причастного к моим делам человека.

Войцех знал, что я девушку прячу от, преследующего ее, прошлого, – и только. А, когда к нему

представитель власти заявился с вопросами, – тогда и решил, что прячу я ее – от властей. Он и без

того был взвинчен, а когда ему карточку показали с похожей на Агнешку девицей, он совсем

занервничал. В итоге Войцех признал в другой девице Агнешку – перепутал просто из-за

нервотрепки последнего времени. Ему показалось, что ищут Агнешку, что он узнал ее, и он –

выдал себя поведением. Агент счел, что нашел след разыскиваемой девушки, решил проверить.

Войцеху ничего другого в голову не пришло, как пристрелить агента, когда агент вовсе и не при

деле был, когда стрелять в него совсем не надо было. А после мне с Войцехом пришлось следы его

преступления скрывать, и мы с ним их – скрыли.

Власти меня с Агнешкой не искали и не ищут… и поляков искать не начнут. С вида все чисто –

никто не придерется, никто не подставлен. Разве что проверят поляков поверхностно.

Подозрительное направление прощупают – и только. Никто ничего не найдет. Проверять больше

вопросами будут – на нервы, на поведение. Главное, – при такой проверке нервами себя не

погубить. Тогда глубже копать не станут – оставят всех в покое.

И еще… Полякам могут снова карточку девушки показать. Придется настолько достоверно

убедить их в том, что ищут не Агнешку, что они – с ее карточкой не сходство, а расхождение искать

станут. Они должны увидеть только нужную мне видимость – я должен убедить их так, чтобы

дальше они убеждали себя без моих усилий. А не выйдет добиться такого доверия – свалю все на

ее скверного бывшего дружка, от которого я ее и скрываю. Вероятно, – он что-то натворил, и

Агнешку разыскивают, стараясь через нее на него выйти. А главное, – я ничего про его

преступления не знаю. И еще… Чуть не упустил деталь. Агнешку я у психопата приятеля отнял –

от него и прячу. И запугал ее именно он – и никто иной. Так, план намечен, теперь – осуществить.

Глава 41

75

Мсцишевский скосил поблекший глаз на Войцеха. Войцех угрюмо уставился в пол, кивнув мне в

подтверждение, – мол все так и было. Поверили мне оба – знает старик, что его боевик, бывший

десантник, не умеет ни долго думать, ни терпеливо ждать.