Стас Ас - Тени прошлого - тени будущего (СИ)

и его черные “тени”, обыскивающие этот свет, как самую скрытную темноту. Я и не помышлял, что

Влад меня выручит, – он вроде блуждал где-то мыслями, но вдруг поднял синие глаза, наставив их

на Хорна, как наведенные лучи…

– Нет, не прячет он ничего – ему просто нечего.

– Бесстрашие – следствие тупости. Не страшны человеку его страхи – не воевать ему с ними и

не победить. Не страшны ему его боли – не терпеть ему их и не преодолеть.

– Хорошо вам Айнер мозги промыл…

– Параноики заразны. Учти это, Лесовский…

– Учту… Только с этим он прав, если то бесстрашие не от головы идет. А с Герфом это не от

тупости…

– Лесовский, чтоб так дух закалить, нужно преодолеть и ледники, и пламени и штандарты

славы, поднятые на твоем пути, что лишь Хантэрхайм на нас обрушить может.

Лесовский снова опустил глаза в пол… Мы уже придвинулись друг к другу вплотную, и крыс

никто гнать и не думает… Но они нас еще, как чужих, стороной обходят…

– Не скажи, Хорн… Не с конвейера Герф таким сошел…

– Выходит, ему умом впору с машиной тягаться…

– Нередко он соображает туго. Порой кажется, что ему в голову один только устав загрузили.

Но это не так. Привык он просто по правилам решать – прямо и без отклонений. Но хоть в его

нейропрограмме этот порядок стабильной установкой прописан – он не только по нему правоту

видит. И тут ему тугой на разгон разум, считай, на руку. Дойдет до него, что не так что-то, – не

будет он горячку пороть, обдумает все спокойно, без спешки. И делать что-то будет только тогда,

когда разберется точно, что не так и как должно быть. От этого и действует он в

непредусмотренных уставом ситуациях верно – и по порядку, и по чести. Еще гордый он – не дает

ему это не по правоте думать и делать. Поэтому и тайн у него нет. Поэтому и сил ему достает:

искать – со страхом потерять и терять – с надеждой найти. А поддержку он от прямых мыслей и

простой честности берет. У кого-то много размышлений на подключение к такому аккумулятору

уходит… и дел кто-то для этого совершить до черта должен… А Герф…

– Устроен он так, что ему не надо этого.

– Что правда, то правда – да не только. Не сделали еще нейропрограммисты ни одного такого

бойца, которого ничто не могло бы ни сломить, ни перегнуть. А Герф такой – его трудом это

достигнуто, его стараниями. Увидишь еще, что он способен сделать со всей этой разрухой…

– Когда его время перегонит.

– Когда попробует перегнать.

Фиксирую боковым зрением устремленные на меня проницательные взгляды старых солдат,

прошедших и идущих через чертову бездну, но смотрю только Владу в глаза… хоть он их и

опускает. Я знаю, как бы он в пол взгляд ни упирал, хоть краем глаза, он меня видит… Почаще бы

он так думал… Мне теперь осталось только под землю провалиться. Я уже готов начать рыть

подкоп… Еще что-нибудь такое Влад открытым сигналом передаст, и мне ничего не останется –

придется присмотреть прорехи этих глухих стен, через которые к нам крысы пробрались… Влад с

168

этим точно лишку дал… Мне и без этого уже приперло свалить из этой мрачной, поджидающей нас

в углах, темени, смотрящей мне в затылок крысиными глазами…

Сорг резко поднялся, сбросив с себя сонных крыс – будто скинул шубу… или полинял

клочьями, которые разлетелись от него с визгом и скрежетом, достойным дрожи…

– Выходит, не сыскать Айнеру лучшего бойца Нору на замену…

Хорн еще резче поднял руку – будто обрубил Соргу сигнал… И это движение окончательно

разбудило всех дремлющих зверушек… Уже не понятно – дрогнул это свет, вздернув тени, или это

просто крысы лезут на стены… вернее, в стены. Они, похоже, уходят, покидают нас. Кажется, мы

нарушили наш хрупкий мир и покой…

– Сорг, кончай нас морозить – и без этого холодно… А ты, Лесовский… Ты, видно, Герфу друг

хороший… Но неужто и ты ничего не прячешь?..

– Прячу то, что не понимаю, но до времени – пока не разберусь.

– Хорошо сказал – и правду, и нет.

– Хорн, я не таю того, что прячу мысли. Доверие, с которым открыты слабые стороны

обозначает, что их на деле нет.

– Как-то не думал… А так и есть. Ясно теперь… Ты, Лесовский, с разрухой воюешь… Хаос по

пунктам разбираешь, чтобы порядок – систему – построить…

– Когда что-то знаешь, можешь что-то сделать. Главное – понять, что сделать необходимо, и

чего делать не следует совсем… А ты, Хорн?.. Ты знаешь страх в лицо?.. Смотришь ему в глаза?..

– Редко. Столкновение с ним каждый раз – бой, и каждый раз – как первый. Кого-то что-то

может заставить побороть его одним ударом, кто-то с ним по жизни воюет – либо без продвижений,

либо с гонкой вооружений, но не ко мне это… Разбить его, разложить его обломки по прочным

контейнерам, запечатать их наглухо и сложить где-нибудь подальше, запомнив, где сложил, чтобы

больше к ним и близко не подходить – это да…

– И что ты так надежно запираешь?..

– То, с чем по собственной воле драться не намерен – и то, чему другое применение не нашел.

Мой страх. Тут нет моей победы – мы с ним так как-то существуем поодаль… Держу его под

присмотром голодным и усмиренным…

– Значит это не то, что обладает большой мощью…

– Этого не скажу, Лесовский… Я боюсь найти настоящего друга, потому что знаю, как это –

потерять его.

Сорг перевел на него замерший взгляд покойника…

– Знаешь, как “защитник” – как машина. У тебя не было друга. Твои друзья все и никто.

– Это одно и то же. По мне лучше так… Когда погибает друг – ты стоишь один, среди

соратников, среди врагов – ты один, не с ними…

– Ты прав… Сложно понимать, что теряешь друга, но постигнуть, что уже потерял, – еще

трудней. Редкий случай обрубает дружбу одним махом – верных товарищей разом убивает. И

враждой настоящую дружбу разъединить не просто…

– Сорг, не быть между тобой и Нором вражде. Но если ты не поймешь, что ваши дороги

разошлись… Он выстудит тебе душу до мертвого безразличия машины. А ты выжжешь его –

звериной яростью.

– Не такой у нашей дружбы конец – не равнодушие, не ненависть. Нор скоро забудет про страх

– он перешагнет его пределы, но не борясь с ним, а подчиняясь ему. Его отчаянье положит конец

этому сраженью – Нор прервет его, прекратит о нем думать. Сейчас такой боец еще нужен и

Айнеру, и капитану. Но скоро им будет его не сдержать. Он уже опасен.

– Не держи его больше и ты, Сорг.

– Не могу. Мы схватились насмерть где-то на границе и держим друг друга. Отпущу – он мне

руки скрутит, за собой утащит – и мы пропали.

Окончательно загруженный Сорг замолчал, склонил на острые колени голову. Не понятно –