Эдвард Брайант - Блеф

Холли кивнул со всей серьезностью.

– Мужчины и женщины, наделенные силой. Именно так.

– Они обладают даром волшебства.

Бадди Холли расхохотался.

– К счастью, те, кто считает, что наделен таким даром, на самом деле не имеет ничего. А те, кто им действительно обладает, не знают о нем на сознательном уровне.

Корделия доела маффин.

– Все, кто будет выступать на благотворительном концерте в следующую субботу, обладают силой.

Холли встревоженно поглядел на нее.

– Меняю тему разговора, – непринужденно сказала Корделия.

– Не думаю, что со вчерашнего вечера что-то изменилось. Вы хотите, чтобы я играл мои старые хиты. Я просто не могу этого сделать.

– Это… – Корделия тщетно пыталась подобрать слова, – кризис уверенности в себе?

– Вероятно, отчасти.

– То же самое случилось с Си-Си Райдер, – сказала Корделия. – Но она передумала. Она собирается выступить.

– Хорошо ей.

Холли задумался.

– Суть в том, что я действительно не могу играть те песни, которые вы хотите от меня услышать.

– Почему же?

– Они мне больше не принадлежат. Когда все уже потихоньку катилось ко всем чертям, нью-йоркская контора под названием «Шрайк Мьюзик» купила права на все мои песни. Настоящие душки. Не видели их логотип? Банкнота в двадцать пять баксов, наколотая на штырь. И с тех пор они положили мою музыку в холодильник. Я бешусь от этого, но ничегошеньки не могу сделать, чтобы получить ее назад.

Холли беспомощно развел руками.

– Посмотрим, – не раздумывая, ответила Корделия. – У «Глобал Фан энд Геймз» есть свои ходы. Это единственная помеха?

– Ты думаешь, что сможешь что-то сделать, правда?

Холли улыбнулся, и на этот раз улыбка была искренней. Покачал головой. У него были ровные белые зубы.

– О’кей, слушай. Ты вытащишь из их лап мои песни, хоть сколько-то, и тогда мы, наверное, сможем договориться. Просто ради старых добрых времен.

– Я не… не понимаю, – сказала Корделия.

– Ну, тогда позволь кое-что сказать тебе, – ответил Бадди Холли. Его голос и мимика оживились.

– Тогда, в старших классах школы в Лаббоке, когда я и Боб Монтгомери впервые собрали команду и сделали первые записи, безумные, была одна девушка. Я думал, она просто… ну…

Холли глубоко вздохнул и застенчиво улыбнулся.

– Сама знаешь, как это бывает. Она меня не замечала, и все такое. Пару лет спустя я все так же думал о ней, когда записал «Девушку моей мечты» в Нэшвилле. Как раз тогда, когда «Декка» хотела, чтобы я играл такие же рок-н-ролльные хиты, как все остальные, в 1956 году. А с «Девушкой» я, типа, вышел за пределы этого шаблона.

Он покачал головой.

– В общем, ты мне ее напомнила. Она тоже очень хорошо знала, чего хочет.

Откинувшись на спинку стула, он поглядел на Корделию.

– Чудесная история, – сказала Корделия. – Прямо…

– Рок-н-ролл, – закончил за нее Холли.

Они рассмеялись. Вот все и возвращается в нужное русло, подумала Корделия.

Утром в понедельник Корделия, усевшись за стол, уже успела вспомнить все свои прегрешения, пока слушала голос автоинформатора из отдела по авторским правам «Шрайк Мьюзик». Классическая запись на пленке, унылым и похоронным голосом. Корделия предположила, что это тактика такая, чтобы отпугнуть навязчивых клиентов.

Пока разглядывала ногти, вспомнила, что так и не связалась с агентом Мика Джаггера. Лас Алкала вряд ли обрадуется. Ладно, по крайней мере, она вернула Алкала «Мерседес», без единой царапинки и вмятинки. Ну, у каждого свои приоритеты. Для нее было очень важно добиться участия Бадди Холли в концерте в «Доме смеха».

Она перебрала записанные на бумагу сообщения, сложенные стопкой на столе. Менеджер «Ю-Ту» сообщал, что Эдж на выходных прищемил пальцы дверью машины. «Ю-Ту» может оказаться без гитариста. Может, подумала Корделия, удастся уговорить Боно дать акустический концерт? Из технического отдела записка, оповещают, что «ШоуСат III» над Индийским океаном забарахлил. Они над этим работают. Почти уверены, что неполадки с ретрансляцией удастся устранить. Почти? Лучше бы не «почти», а «совершенно». Она вот была абсолютно уверена, что у нее не хватит авторитета, чтобы убедить руководство «Глобал Фан энд Геймз» оплатить сервисный полет «Шаттла» в течение пяти дней после подачи заявки. В течение любого срока. Боже, о чем вообще она думала? Глотнув кофе, Корделия гневно поглядела на телефон. Интересно, сколько еще в «Шрайк» намерены держать ее на проводе?

Другое сообщение от Тами, гитаристки «Герлз уиз Ганз», наполовину эскимоски. Величайшая в мире женская группа, играющая неопанк, застряла без денег в Биллингсе. Получится ли у Корделии найти достаточно денег, чтобы все участницы группы к субботе попали в Нью-Йорк? Возможно. Корделия сделала пометку. Надо поговорить с Лас.

В трубке прозвучал двойной гудок.

– Мисс Дельвеччио, отдел по авторским правам.

Корделия представилась спокойным, уверенным голосом, контролируя себя изо всех сил. Для нее она вполне авторитет.

– Я хочу поговорить насчет прав на музыку Бадди Холли, – продолжила Корделия. – Знаю, что права принадлежат «Шрайк». Мы в «Глобал Фан энд Геймз» очень хотели бы, чтобы мистер Холли принял участие в субботнем концерте в поддержку жертв болезней, имеющем всемирное значение, и мог исполнить свои старые композиции.

Тишина была недолгой.

– Жертв каких болезней?

Тон вопроса Корделии не понравился. Девочка из Южного Бронкса.

– Дикой Карты и СПИДа. Прямая телевизионная трансляция…

Дельвеччио перебила ее:

– О, понятно, этот концерт. Извините, мисс Шасон, но в этом проекте сотрудничество с «Глобал» для нас совершенно невозможно. Извините.

В ее тоне чувства вины не было ни на каплю.

– Но, безусловно, есть…

– У «Шрайк» исключительные права на музыку мистера Холли. Мы просто не имеем возможности выдать вам требующиеся разрешения.

И это окончательный ответ, звучало в ее голосе.

– Возможно, если я смогу поговорить с начальником вашего отдела…

– Боюсь, мистера Лазаруса сегодня нет на месте.

– Ну, возможно…

– Благодарю, что связались с нами, мисс Шасон, – сказала мисс Дельвеччио. – Хорошего вам дня.

И повесила трубку.

Корделия тупо глядела на телефон минуту или две. Проклятье. Чтоб тебе пришли самые больные месячные в жизни. Просидев еще минуту, она включила компьютер с модемом и подключилась к онлайн-справочнику «Вэрайети» [5]. Прочла пару страниц наугад, потом перешла в поисковую систему. По ключевым словам «Шрайк Мьюзик» ответов было предостаточно, по Бадди Холли – изрядно меньше, но лишь одна ссылка касалась обоих. Заметка была датирована временем в три месяца назад. Как раз, когда она была в Австралии. Судя по всему, «Шрайк Мьюзик» заключили многомиллионный контракт со второй по величине в Америке рекламной фирмой. А рекламная фирма, в свою очередь, работала с крупной организацией евангелистской церкви, которая собиралась рекламировать свои тематические парки и другие коммерческие проекты при помощи «чистой, но очень энергичной музыки Бадди Холли, пробуждающей ностальгию». Процитированная фраза принадлежала Лео Барнетту.