Павел Комарницкий - 30 июня

— Ну и умница ты у меня, тёть Кать! — Борис смотрел на тётушку с восхищением — Жениться мне на тебе, что ли? Документы подделать…

— Ой, не могу! — снова захохотала тётушка — Ох, Б орис, Б орис… Ты меня ум орис.

— … А-ахрр… Ещё!

Ярара обхватила инженера ногами и руками, её пальцы гладили Ухурра, жадно, но нежно, чувствительными подушечками пальцев — когти были втянуты назад.

— Умррр… Ещё!

Они находились в тесной каюте, но стены, пол и потолок были подключены к обзорным экранам, и оттого казалось, что они плывут среди звёзд, над чужой чёрной планетой — корабль снова шёл над ночной стороной Земли.

— А-а-уррр… Ещё!

Ухурр старался вовсю, лаская гибкое извивающееся тело. Последнее усилие…

— Мрм-м… Любимый мой…

Они отдыхали, прижавшись друг к другу. Двое во Вселенной.

— Когда вернёмся, первым делом куплю алые подушки — Ухурр гладил Ярару, и та чуть изогнулась назад, подставляя ему грудь и шею, прикрыв глаза.

— А мне нравятся зелёные…

— Значит, будут зелёные. Тоже неплохо. И вообще, всё будет так, как ты захочешь.

— Всё-всё?

— Всё-всё.

— Тогда вот что… Ты возьмёшь видеозапись с обзорных экранов корабля, вот этот самый фрагмент. Поставим дома экраны сферического обзора. И пусть всегда у нас будет, как сейчас.

— Тебе страшно? — Ухурр смотрел девушке прямо в глаза.

— Страшно — она прижалась к нему — Но я ни за что не откажусь от этого страха.

Бледное сияние уже окутывало их, заливая черноту космической ночи — корабль выходил на дневную сторону планеты.

— Урумма предупредила, что после обратной регенерации я могу заметно измениться…

— Я буду любить тебя, даже если ты станешь чёрной и здоровенной, как наш Вахуу.

Ярара фыркнула, засмеялась.

— Ничего, дома поправят, если что. Не могу же я так обмануть своего мужа!

Свет обрушился на них разом, будто открыли некие сказочные шлюзы, заливая золотом — экраны инженерской каюты не обладали той мощью, как экраны корабельной рубки, и не могли передать режущей силы свет местного светила в вакууме.

— Красиво как… Знаешь, мой дядя до сих пор старается не пропускать ни одного рассвета на орбите…

— Твой дядя — старый упрямый зверь, сам загнал себя в ловушку. Сейчас ему туго. Пора бы ему уже отменить своё решение насчёт Вахуу. Корабельные инструкции и устав — одно, а жизнь — несколько другое…

— Это не про дядю — фыркнула девушка — Мне порой кажется, он даже рад. Не хочет служить под началом командора, в рубке-то он полный хозяин… Ничего, он крепкий.

— Когда ты ложишься в камеру?

— Завтра. А ты?

— Сразу за тобой. Мы должны выйти вместе, не ждать друг друга. Время идёт.

Ярара снова обняла Ухурра.

— У нас с тобой ещё масса времени. Ты отдохнул?

Камера трансмутатора была похожа на неглубокую громадную ванну, приподнятую над полом, над которой висел массивный колпак, точно по размеру «ванны». Край «ванны» густо оброс какими-то шнурами и прозрачными трубками.

Ярара стояла возле аппарата, одетая в странный прозрачный плащ-балахон, на ногах были обуты бахилы. Но главным было не это — девушка полностью лишилась своего роскошного золотого меха, с ног до головы, став трогательно жалкой. Волосы были сведены эпилирующим-дезинфицирующим раствором.

— Ну всё, Ярара. Ложись. Ноги шире плеч, руки вверх и в стороны.

Девушка, стоявшая у края «ванны», скинула своё одеяние, чуть помедлив, забралась внутрь. Легла, вытянувшись и приняв требуемую позу.

Урумма ободряюще улыбнулась ей, сморщив нос.

— Всё будет хорошо. Я отвечаю.

Из дна «ванны» выскользнули гибкие змеи, обвили запястья и лодыжки девушки, мягко, но плотно обхватили голову. Крышка аппарата медленно опустилась.

— Включаю. Будет невесомость, не бойся.

Вспыхнули экраны, на которых заплясали разноцветные символы и линии. И только на центральном экране было изображение распятой фигурки, трогательно беспомощной.

— Пошёл ксенон. Дыши спокойно и ровно.

Грудь Ярары вздымалась медленно и ровно. Вот глаза её закатились, и девушка смежила веки.

— Всё, она уснула.

Урумма вовсю тыкала пальцами в сенсоры пульта. Бахрома шнуров и трубок ожила, потянулась к беспомощному телу, присосалась к нему…

— Хорошо, что газ — подал голос Ухурр — Уснул, и кол исколько влезет…

— Ты помылся, котик? — обратилась к нему Урумма.

— А то не видишь…

Инженер выглядел не лучше Ярары — голокожий, жалкий, с крысиным хвостом без кисточки.

— Ну так ложись вон туда — она указала на стоявшую поодаль камеру реаниматора — Устраивайся поудобнее, позу ты видел. Я сейчас подойду.

Камера реаниматора была ещё более мелкой — ни дать ни взять бильярдный стол, с гладким, мягким и упругим покрытием. Правда, крышка имелась и здесь. Ухурр повозился, устраиваясь поудобнее. В помещении было тепло, но без меха инженер мёрз, с непривычки.

— Урумма, ты скоро?

— Скоро, скоро.

Закончив с камерой трансмутации, докторша уже подходила к Ухурру.

— Ну вот и я. Сейчас, Ухурр.

Она начала привязывать ноги и руки инженера мягкими ремнями. Закрепила голову, и даже хвост не забыла.

— Потерпи, котик. Не так это и больно, правда.

— При чём тут? — Ухурр следил за действиями докторши с нарастающей тревогой — Я же усну, и все дела. Давай свой газ!

— Не так всё просто, Ухурр — доктор смотрела виновато — Тут другой принцип, пойми. Там колпак герметичный, а тут…

— Не может быть! — инженер смотрел на неё с ужасом. В руке Уруммы блеснул шприц, размерами превышавший все виденные Ухурром доныне — Только не в попу!

— Ну разумеется, не в попу — виновато-ласково улыбнулась Урумма, нащупывая в паху инженера толстую вену.

— Слушай, Урумма… Я тебя люблю, как сестру, как родную маму… Но если повредишь органы, я тебя убью…

— Не надо меня убивать, котик — Урумма воткнула иглу — Всё будет хорошо, вот увидишь.

— … Я пилот, Иахрр, а не бортинженер. Я не работал раньше с планетарным томографом.

— Придётся научиться, Вахуу — командор орудовал сенсорами, наводя резкость, меняя ракурс — Больше некому, пойми. Я загружен под завязку, а Урумма… я даже не знаю, когда она теперь спит. Так что на томографе теперь будешь работать ты, причём чаще всего в одиночку.

— Иахрр, ты сильно занят?

Изображение капитана протаяло посреди изображения, синтезируемого аппаратом.

— Сильно — не то слово — командор сморщил в улыбке нос — Говори, Хррот.

— Даю изображение тебе на экран.

В окошке-врезке вместо капитанского лица появился фрагмент планетного пейзажа, снятого с орбиты. На чёрном фоне мигала яркая точка.

— Что это?

— По-моему, это передача. Ты знаешь аборигенский код?