Игорь Водолеев - Где кот идет 3. Упругая вселенная

Гарун посмотрел на часы. Хронометр показывал: [1986.03.14], «19:52» (по Гринвичу).

Ремонтникам потребовалось три минуты, чтобы отключить защиту подстанции и заменить сгоревший предохранительный блок. В 19 часов 55 минут главный радиотелескоп закончил навигационный разворот и нацелился на сползающий с зенита солнечный диск. Громко взвыла сирена. Над долиной пронесся металлический звон, словно миллионы песчинок ударили разом в огромный бронзовый гонг. Зазевавшийся в небе ястреб сарыч в долю секунды превратился в кучку обгоревших костей и просыпался на землю черным пеплом. Мощный электромагнитный импульс пронзил земную атмосферу и устремился через космическое пространство к пылающему светилу.

В 20 часов 03 минуты космический аппарат «Джотто», приняв корректирующий сигнал из Аресибо, приблизился к узловой точке и пересек границу пылевого облака вокруг кометы Хэлли, которая пересекала плоскость земной орбиты со скоростью шестьдесят километров в секунду. Опоздавший на минуту «Джотто» пролетел в плоскости эклиптики почти на две тысячи километров выше границы снежных облаков, после чего безнадежно отстал от ядра кометы. Комета Галлея, с замороженной биологической бомбой внутри, уже пересекла к тому времени плоскость земной орбиты и понеслась по вытянутой траектории к точке афелия за орбиту Нептуна, чтобы вернуться к Солнцу через семьдесят шесть лет.

Американский сателлит «ИКЭ», пролетавший двадцать пятого марта на расстоянии тридцати миллионов километров от кометы, передал в Пасадину последнее изображение ядра кометы, наблюдаемое как туманное пятнышко неправильной формы. Доктор Ньюберн продемонстрировал полученный фотоснимок на итоговом совещании рабочей группы Запада и выразил сожаление по поводу неудачи, постигшей их европейских коллег. Закрывая заседание научного совета, он высказал надежду, что учёным XXI века повезёт больше и они смогут исследовать более явным способом объект «Э-1», открытый их коллегами из Старого Света.

В дверь энергично стукнули. Вошел Мамаев. В руке он держал пластиковый пакет с рекламой сигарет «Донской табак». Из пакета торчали горлышки бутылок.

– Ты один? – подозрительно спросил он. – В коридоре я заметил двух странных типов. Мне показалось, что они вышли от тебя и двинулись в первый отдел.

– Какой еще первый отдел? – поморщился я, откладывая рукопись, – Тебе только показалось. Могу объяснить: когда ты заходишь в комнату, часто кажется, что кто-то вышел. Это действие принципа Паули, не более того.

Поиграв бровями, Мамаев опустился на соседний стол.

– Илья, я толстею, – проскрипел он вместо стола. – Вчера специально взвешивался возле пельменной на Пушкинской. И что ты думаешь? Сто сорок три кило без одежды.

– Бить тревогу пока рано, – успокоил я Мамочку. – Три кило можно смело скинуть на пельмени. Остаётся всего сто сорок. Но почему без одежды? Ты раздевался прямо у памятника великому поэту?

– Что тут такого, – Мамаев пожал плечами. – Весы были медицинские. Разве ты не раздеваешься на приеме у сексопатолога? Кстати, к вопросу о здоровье. Я тут немного еды притаранил. Чтобы твой ишиас не усложнился глубокой дистрофией.

Расстелив на столе салфетку, Мамочка начал доставать из пакета свежий белый хлеб, сыр, копченую колбасу и другие продукты, которыми обычно питаются люди.

– Ма… Руслан, ты знаешь, как это называется? – запротестовал я, увидев появившийся на свет порядочный кусок лососины, отливающей розовым жемчугом.

– Знаю, – подтвердил Мамочка, ставя на стол две бутылки пива «Экспресс». – Дача взятки должностному лицу. Только учти, сейчас половина первого и ты, можно сказать, уже не при исполнении. Не волнуйся, все в порядке, – успокоил он, открывая пиво. – Я командировочные получил. Завтра повезу учебную группу на практику. Договор уже подписан, но ребят еще надо разместить. Прикрепить к столовой, раскидать по наставникам и все такое. Дело хлопотное. Обратно смогу выбраться через неделю, не раньше. Вот Сергею передачу собрал. Он вишневого компоту просил. Заодно и нам харч прихватил. Давно мы с тобой не сидели, как белые люди.

– Ты даже в больницу успел слетать? – удивился я. – Как он там?

– Нормально, – сказал Мамочка, ловко нарезая колбасу. – Гипс уже сняли, но ходит пока с тростью. Волнуется, конечно, но виду не подает. Он тебя сразу вспомнил.

– Вот как? – удивился я.

– Точно, – заверил меня Мамаев. – Память у него, как у слона. На работе у себя Сергей любую методику измерений выдает, как из пушки. Ходячий руководящий документ. Испытатели с ним кучу времени экономят. К примеру, раньше, на испытаниях новой техники, силовые цилиндры переключали вручную, а для памяти ставили галочки. Представляешь, каково было оператору целую смену щелкать тумблером и считать циклы? А он за два дня слепил в коробке из-под сгоревшего тестера программирующий пульт, причем со счетчиком. Теперь цилиндры переключаются сами, а счетчик показывает, сколько циклов наработано. Автоматика, святое дело. Ну-c, приступим, пожалуй! Поначалу – пивка для рывка?

– Погоди, – взмолился я. – Дай хотя бы руки помыть.

– Больше грязи – толще морда, – назидательно поднял палец Мамаев. – Не геолог, сразу видно. Ладно уж, иди, – сжалился он.

Это были его последние слова. Я вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Направо в конце коридора находился мужской туалет, прокуренный до кирпичей не одни поколением газетчиков. Во время обеденного перерыва он обычно пустовал. Но сегодня здесь обитали два незнакомца явно не местного вида. Один из них, высокий загорелый брюнет лет двадцати пяти, курил импортную сигарету с угольным фильтром и смотрел в окно, прислушиваясь к неторопливой речи коренастого седеющего шатена с профессорской бородой на бледном лице.

– Как вы не понимаете, – рокотал, упирая на «а», бородач хорошо поставленным баритоном, – Что сезон охоты на уток пока еще не открыт. Это вам, Гарри Иосифович, не Кавказ.

– При чем тут Кавказ? – возразил брюнет, в голосе которого проскальзывал слабый южный акцент, полустёртый постоянным пребыванием в России. – Вы, Алексей Алексеевич, что-то путаете. Утка птица болотная, а в горах болот не бывает.

Москвичи, подумал я. Приехали в командировку. Ну-ну. Взяв кусок мыла, я начал сосредоточенно мыть руки. Брюнет загасил сигарету под краном и забросил окурок в мусорный бачок. Москвичи деликатно отошли в сторону.

– Я бы не утверждал так категорично, – продолжил Алексей Алексеевич. – Взять хотя бы Урал. Горы, но и болот там предостаточно. А где болота, там и утки.

– Какие же это горы? – обиделся кавказец. – Одно название. Да по этим горам любой из диверов без страховки пройдет. И уток заодно настреляет.