Виктор Милан - Джокертаунская комбинация

– Алло?

– Это регистрация.

– О. Здравствуйте.

– Скажите, вы хотите остаться еще на день?

– Да, я хочу остаться еще на день.

– Вы все еще хотите платить наличными?

– Да, я хочу заплатить наличными.

– Тогда вам нужно спуститься и сделать это.

– Я спущусь через несколько минут.

Он встретил ее у лифта и нажал на «Стоп», остановив его между этажами.

– Я думал, у тебя будет новое тело, – сказал он.

– Да, они мне пообещали. – Она облизнула свои отвисшие губы. – Дело в том, что я должна выбрать.

– О.

– У них есть каталог. Прямо как в магазине одежды.

– Расскажи мне, что случилось.

– Меня снова переместили. Они надели мне мешок на голову. Ехали куда-то некоторое время, затем привели меня в маленькую комнату. Она выглядела словно тюремная камера – металлические стены, тяжелая дверь с большими замками и решетка на окне. Наверху была сетка, по ней ходил парень с оружием.

– О’кей.

– Были и другие камеры. Я слышала, как говорят люди. Кто-то плакал и кричал. – Она улыбнулась чуть странно. – Мне было все равно. Это было чудесно. Я снова была человеком. Девушкой! И красивой. Они показали мне мое лицо в зеркале. Оно было прекрасно.

– Кто показал?

– Двое ребят. Мальчики, лет пятнадцати. Прыщавые, но одеты очень хорошо. Ролексы, украшения. Золотые цепочки, должно быть, стоят по пятьдесят тысяч баксов. И там был джокер. – Она поморщилась с отвращением. – Коричневый, с панцирем. Похожий на таракана.

– Они называли его Кафка?

– Да, – она снова посмотрела на него. – Откуда ты знаешь?

– Он околачивался поблизости несколько лет назад. Познакомился с ним, когда присоединился к Египетским масонам.

Ее глаза округлились.

– Египетским масонам? Людям, которые… которые…

– Да. К этим людям. Я только-только вступил в их ряды, но тут кто-то взорвал их храм, как раз в тот момент, когда я там был. Я едва успел выйти и не знал, что были другие выжившие, пока они не попытались свалить козырных тузов.

Она смотрела на него, ее погребенные в морщинах губы кривились в том, что можно было бы назвать улыбкой.

– Ты ведь Черная Тень?

– Меня зовут Симон.

– Ну да, конечно.

– Так что произошло в камере?

– Пришел кое-кто еще. Доктор Тахион.

Разум Шэда перевернулся. Он с трудом заставил себя говорить.

– Ты уверена?

– Кто не знает доктора Тахиона? – Она поежилась. – Иисусе. Я и предположить не могла. Боялась, что он прочтет мои мысли или что-то вроде и узнает, что мы знакомы.

Может быть, он так и сделал, подумал Шэд.

– Ты видела одноглазую женщину?

– Нет. А что?

– Не важно. Просто скажи, что случилось дальше.

– Тахион произнес речь. О правах джокеров. Теперь я испытала на себе, что значит быть членом угнетаемого сообщества, и, вероятно, захочу присоединиться к нему в его великой работе.

– Великой работе?

– Они прыгают в богатых, – она пожала плечами. Если я соглашусь делать, что они велят, меня переместят в новое тело. Я забираю все деньги со счетов и фамильное серебро. Половину забирают Тахион и джамперы, на оставшееся я начинаю новую жизнь где-нибудь еще. Если… – она помедлила, – я решу сделать это снова. И снова. Он сделал такое предложение. Я сколочу себе неплохое состояние, затем, когда я захочу выйти из дела, они переместят меня в любое тело по выбору.

– И что ты сказала?

– Я сказала, мне надо подумать.

– Что ты собираешься делать?

Она посмотрела на него.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– Решение за тобой. Я не собираюсь заставлять тебя делать что-либо.

Она вздохнула.

– Я ненавижу это тело. Я не хочу причинять боль тому, кого переместят в него. Но, – она покачала головой, – я должна подумать.

– Это можно уладить. Может быть, мы сможем найти жертвам другие тела.

Зачем он сказал это? – спросил он себя. Он сам не верил в это. Но он хотел вернуть Шелли. В этом все дело.

Он заставил себя думать о Тахионе.

– Это займет несколько дней, – сказал она. – Я должна узнать поближе жертву из каталога, чтобы знать, как себя вести. Все это время я буду оставаться в клетке.

Она приняла решение, понял он. Она сделает это.

Он вспомнил старый фильм, который смотрел однажды. Третий человек. Орсон Уэллс поднялся с Джозефом Коттеном на колесе обозрения, указал на крошечных человечков внизу и сказал: если бы ты получил миллион долларов в обмен на то, что один из этих людей умрет, ты б согласился?

Какой-то незнакомец, пятнышко под колесом обозрения, лишится своего состояния и закончит свои дни в теле собаки.

– Когда они отпустят тебя, позвони мне, – сказал он. Номер 741-PINE. P-I-N-E. Там будет автоответчик. Оставь сообщение, где тебя можно найти.

– О’кей.

– Номер?

– 741-PINE.

– Хорошо.

Он снова нажал кнопку лифта и вышел двумя этажами ниже.

Ему было чем заняться.

Шэд решил: пришла пора кое-что разузнать о Тахионе. Ему нужно было с чего-то начать, и он отправился в публичную библиотеку – просматривать файлы газет. Серьезные издания были слишком осторожны, чтобы использовать их как источник информации, но таблоиды с лихвой компенсировали это.

ТАХИОН УХОДИТ! РАЗБИТОЕ СЕРДЦЕ ПРИЗВАНО К ОТВЕТУ – гласила первая полоса «Пост». Шэд взглянул на непременную фотографию девушки пинап на третьей странице: Хэппи Холли, как утверждалось, любит профессиональную борьбу, утят и соблазнительные пеньюары для особенного мужчины – странное сочетание, вызвавшее у Шэда образ Холли, позирующей для слюнявого Стога Колхауна [7]в цветастом пеньюаре с маленькими желтыми уточками.

Он вернулся к статье о Тахионе. Доктор Тахион, говорилось в ней, оставил свой пост в клинике Джокертауна. «Близкий друг», говорила статья, сообщил, что Тахион потерял разум после исчезновения его «одноглазой Джил», Коди Хавьеро, и не мог сосредоточиться на работе. Статья намекала, что дни он проводит в алкогольной коме. Доктор Финн, которого Шэд знал также как Уола Уокера и мистера Замогильного, мягко намекал, что расстройство Тахиона было на руку Блезу Андриё, внуку Тахиона, который оставался «неколебимым маяком в этой буре». Что не очень походило на Блеза, насколько Шэд его знал по рассказам, но может быть, мальчишка немного повзрослел.

Там был также длинный пересказ истории Тахиона, сконцентрированный в основном на его «пьяном паломничестве», последовавшем за смертью Блайта ван Ренселлера. Было и описание «спорной карьеры доктора Хавьеро» наряду с версией, что Коди была убита агентами ЦРУ, стремящимися скрыть свои дела во Вьетнаме. Газета не нашла никакого более заслуживающего доверия источника, чем «профессионального экстрасенса, известного полиции». Готов поспорить – известного, подумал Шэд.

Шэд прищурился и посмотрел на изображение Коди Хавьеро. Одноглазое лицо со шрамом выглядело интересным. Возможно, ему следовало заняться ею. Он мог предложить деньги и узнать на улице то, что не было известно ни полиции, ни ФБР.