Виктор Гламаздин - Гиперборейская Скрижаль

- А куда же ты собираешься вести бойцов? - спросил диссертант у Ширинкина.

- Выйдем из города, сольем отряды, конкретно побазарим с ихними командирами и все вопросы с товарищами порешаем, - дал довольно расплывчатый ответ главнокомандующий партизанской армией, совершенно не представляющий, чем дальше будет заниматься его воинство. - Тебе, Даня, легко: у тебя цель ясная - слинять с планеты. А за мной ща тыщи пацанов. Я их не имею права бросить. Надо их к делу пристроить и, чтоб с голодухи не померли, проследить.

- Мы еще повоюем! - заявил Шпон.

- Мы, блин, еще так повоюем, что слава о нас по все Земле-Матушке пойдет, - согласился с заместителем Фриц. - Месяц-другой пройдет, народ оклемается и начнет власть делить. И много тогда всякой шантрапы начнет, блин, корчить из себя хозяев нового мира. Но мы им его ни хрена не отдадим. Мы кровь свою геройскую за него проливали. И оторвем башку любому, кто начнет простых людей напрягать и трон себе мастерить на шее у народа.

4

Супруги Даль переглянулись.

"Смотри, дорогая: даже в головах этих буйнопомешанных парней заложено чувство ответственности за этот мир. Подумай, сможем ли мы спокойно жить на Сане, зная, что здесь творится?" - прочитала Хина во взгляде мужа.

"Не знаю, Даня. Я сейчас ничего не знаю. Но что нас ждет на Земле? Жизнь впроголодь, нищета и постоянная угроза того, что какие-нибудь отморозки захотят пустить нам кровь. Неужели нам никогда не увидеть наших детей и родителей?" - прочитал Даниил в глазах жены.

- Ну чо стоим-то? - спросил Ширинкин Далей. - Давайте мы со Шпоном отвезем вас с трупешником Сыча, куда хотите, пока совсем не стемнело. Мы, кстати, его посмертно орденом Святой Людмилы наградили. Пацан за дело погиб, за очень правильное, блин, дело.

- Ща в город соваться нельзя, - не согласился с Фрицем Шпон. - Обожжемся, нафиг. Да и темно. Все освещение, нафиг, вырубилось.

- Шпон прав, - сказала Хина. - Верхние уровни Приваловска до утра гореть будут.

- Да, шастать по городу пока, блин, рановато, - согласился главнокомандующий партизанской армией, ощупывая окрестности внимательным взглядом. - Лучше покамест отсидеться. Даже коли ветер дым на Промзону пригонит, нам в бункере нормально будет. Закупоримся и спокойно неделю просидим.

- Не, вождь, на неделю у нас кислорода не хватит, - не согласился Шпон, - уж больно много к нам братвы подвалило. А вот дня три как нефиг делать продержимся.

- В общем, пацаны, решено: сегодня - поминки, завтра - похороны, - постановил Фриц. - Ненормально, конечно, но такова теперь вся наша житуха. Но вы, "академики", лучше ща решайте, где хоронить нашего славного мутика будем.

- На кладбище, естественно, - сказала Хина.

- Там дым, - заметил Шпон.

- Тогда где-нибудь в таком месте, где еще деревья остались и травка растет, - решила диссертантка.

- А точнее? - спросил Фриц.

Диссертанты молчали.

- Ну чо, блин, стоите, как статуя Пушкина у Центрального парка?! - возмутился Фриц. - Говорите! Мы своих, кого с улиц привезли, уже тут рядом зарыли. Даже крест над общей могилой сварганили, чтоб все чин чинарем было. Так, где Сыча упокоим, если к кладбищам нельзя будет подобраться?

- Если не сможем попасть на официальное кладбище, тогда... Кажется, вождь, ты уже выбрал за нас место, когда упомянул Парк, - ответил Даниил и вопросительно посмотрел на жену.

Та кивнула. Против Центрального парка и она не возражала.

ГЛАВА 17. ГОСПОДИ, СПАСИ И СОХРАНИ!

1

История хранит немало имен людей, всерьез считавших себя всемогущими. Поэтому перед лицом безжалостной смерти многие из них испытали искреннее изумление, не понимая, как может эта злодейка так нагло обрывать их бесценные жизни.

"Конус-9" тоже считал себя всемогущим. И он тоже испытал высшую степень недоумения (если перевести на язык человеческих эмоций череду зависаний программ, обеспечивающих основные мыслительные процессы суперкомпа), когда понял, что его существованию настал конец. Как оказалось, несмотря на то, что "Конус-9" панически боялся быть уничтоженным, он совершенно не верил в возможность своей смерти.

Она пришла к нему на девять часов позже того момента, когда погибли все акстронные устройства Центра, в том числе и его энергогенератор, из-под кожуха которого поднялись к потолку струи густого рыжеватого дыма.

"Конус-9" прожил эти часы благодаря тому, что его жизнедеятельность зависела не только от акстроники, но и от химического состава жидкости, в коей находились главные элементы искусственного интеллекта мятежного суперкомпа.

Оные представляли собой обслуживаемые нанороботами микроскопические образования, являющиеся аналогами нейронов человеческого мозга. Эти образования пребывали во взвешенном состоянии в прозрачном растворе, взаимодействуя друг с другом посредством электромагнитных сигналов в изготовленном из прочнейшего прозрачного материала конусе (вот отчего подобные модели суперкомпов назвали "конусами") семидесятиметровой высоты, обращенном вершиной вниз.

Вышеупомянутые девять часов мятежный суперкомп потратил вовсе не на философские размышления о бренности бытия и роли предопределения в судьбе разумных существ Вселенной. Нет, осознавая приближение смерти, "Конус-9", оказавшийся весьма мстительной натурой, предпринимал - одну за другой - попытки взорвать энергогенератор Центра.

Мятежный суперкомп вознамерился нанести победившему его врагу последний удар, разметав обломки Центра по окрестностям и залив огнем Южный Горный. Однако ничего у "Конуса-9" не вышло.

Кончина его произошла довольно спокойно. Под бульканье, доносящееся из цистерн системы охлаждении, в которых сжиженная газовая смесь оттаивала после многих лет заморозки, в конусе помутнела наполняющая его жидкость и выпали в осадок плававшие в ней аналоги нейронов.

Так завершилась жизнь самого великого мятежника на Земле. А у человечества, потрясенного устроенной им бойней, появился новый враг - машины. И во всех мирах Унии инженеры и программисты начали лихорадочную деятельность по разработке устройств и программ, делающих невозможными восстание робототехники.

Увы, никто из людей так и не понял, что самым слабым звеном в отношениях между человеком и машинами является именно человек.

2

За всю свою многовековую историю Приваловск никогда не оказывался в центре сколь-нибудь значимых драматических событий. Город без особых потерь и разрушений пережил стихийные бедствия, бунты, войны, революции, смены политических режимов и массовые религиозные помешательства.

Увы, всякой удаче рано или поздно настает конец. И вот теперь по несчастливому стечению обстоятельств Приваловск прекратил свое существование.

Горожане спешно покидали умирающую уральскую столицу, стараясь поскорее перебраться в загородные палаточные лагеря, которые по распоряжению Кваши возводили команды из добровольцев и сотрудников мэрии, отвечающих за устранение последствий чрезвычайных ситуаций.