Бернард Вербер - Муравьи

— Папа, тут приходил какой-то дядька, сказал, что ему нужно сделать переплет для книги.

— Переплет для книги? Для какой книги?

— Не знаю, он что-то говорил про большую энциклопедию, которую написал дядя Эдмон.

— Вот оно что… Он вошел? Вы ее нашли?

— Нет, он был какой-то противный, к тому же книги-то все равно нет…

— Молодец, сынок, ты правильно сделал.

Новость озадачила Джонатана, а затем заинтриговала. Он обыскал всю квартиру, но безрезультатно. Потом он долго стоял на кухне, разглядывал дверь в подвал, большой замок и широкую щель. К какой тайне вела эта дверь?

Надо идти в эти заросли.

От одного из самых старых участников экспедиции поступает предложение. Если нужно передвигаться по негостеприимной территории, говорит он, лучше всего построиться в форме «змеи с большой головой». Все немедленно соглашаются — мол, как нам это самим не пришло в голову.

Пять разведчиков, возглавляющие группу, становятся перевернутым треугольником. Теперь они — глаза отряда. Продвигаясь вперед небольшими размеренными шагами, они прощупывают почву, вдыхают воздух, осматривают мох. Если ничего подозрительного не обнаруживается, они посылают обонятельное сообщение, означающее: «Опасности нет!» Затем разведчики возвращаются в арьергард, их сменяют «новенькие». Такая система ротации делает группу одним длинным существом, чей «нос» всегда остается сверхчувствительным.

«Опасности нет!» — звонко звучит двадцать раз. Двадцать первый прерван тошнотворной фальшивой нотой. Один из разведчиков неосторожно подошел к плотоядному растению. Дионея. Муравья привлек одуряющий аромат, и его лапки приклеились к смоле. Теперь все пропало. Прикосновение к ворсинкам включает механизм органических петель. Два широких листа с прожилками неумолимо закрываются. Длинная бахрома служит им зубами. Перекрещиваясь, она превращается в прочную решетку. Когда жертва совершенно расплющена, растительный хищник выделяет свои ненасытные ферменты, способные переварить самый жесткий панцирь.

И муравей растворяется. Все его тело превращается в пенящийся сок. Он испускает облачко пара, как сигнал бедствия.

Но, увы, ему уже ничем не поможешь. В долгосрочных экспедициях подобное случается сплошь и рядом. Впору ставить предупредительный знак — «Осторожно, опасность» на подступах к естественной ловушке.

Забыв про эту неприятность, муравьи снова идут по пахучей дороге. Феромоны следов указывают дорогу. Пройдя через заросли, экспедиция движется на запад, по-прежнему придерживаясь 23 градусов относительно солнца в зените. Путники дают себе чуть-чуть отдохнуть, когда становится или слишком холодно, или слишком жарко. Они должны торопиться, чтобы не вернуться домой в разгар войны.

Уже бывало так, что участники экспедиции возвращаются и видят, что Город их окружен неприятельскими войсками. А прорывать блокаду всегда нелегко.

Так и есть, они нашли феромон следа, указывающий на вход в пещеру. От поверхности земли поднимается тепло. Разведчики углубляются в каменистую темноту.

Чем ниже они спускаются, тем лучше слышат тихое журчание ручейка. Это источник с теплой водой. Он дымится и сильно пахнет серой.

Муравьи утоляют жажду.

Потом они замечают странное животное: какой-то шарик с лапками. На самом деле это навозный жук, катящий комочек из помета и песка, внутрь которого он отложил яйца. Как легендарный Атлант, он держит на плечах свой мир. Когда почва идет под уклон, шарик катится сам, а жук бежит за ним. Когда нужно подниматься в горку, жук задыхается и скользит, шарик скатывается вниз и за ним надо возвращаться. Странно, что здесь встретился навозный жук. Это скорее теплолюбивое насекомое…

Белоканцы пропускают навозника. Тащить этого толстяка с мощным панцирем тяжело, да и незачем, мясо у него невкусное.

Слева появляется черный силуэт и тут же прячется во впадине скалы. Уховертка. Она-то, напротив, восхитительна. Самый старый солдат среагировал быстрее всех. Он покачнул своим брюшком под шеей, принял позу для стрельбы, удержал равновесие, опершись на задние лапки, интуитивно прицелился и издалека выпустил каплю муравьиной кислоты. Едкий сок сорокапроцентной концентрации рассек пространство.

Цель поражена.

Уховертка убита прямо на бегу. И то сказать, муравьиная кислота действует уже при концентрации раствора сорок единиц на тысячу, а уж при сорока процентах из ста убивает наповал. Насекомое падает, все накидываются на его обгоревшее мясо. Осенние разведчики оставили хорошие феромоны. Похоже на то, что здесь есть, чем поживиться. Охота будет удачной.

Муравьи спускаются в артезианский колодец и распугивают каких-то, неизвестных им доселе, подземных жителей. Летучая мышь пытается положить конец их вторжению, но солдаты обращают ее в бегство, окутав облаком муравьиной кислоты.

Но несколько дней напролет отряд прочесывает теплую пещеру, собирая останки маленьких белых насекомых и кусочки зеленоватых грибов. При помощи анальных желез муравьи оставляют новые феромоны следов, которые должны позволить их братьям беспрепятственно охотиться здесь.

Задача выполнена. Пройдя через западные кустарники, они освоили этот район. Тяжело нагруженные съестными припасами, уже собираясь в обратный путь, они водружают в пещере химическое Федеральное знамя. Его запах плещется на ветру: «Бел-о-кан!»

— Повторите, пожалуйста!

— Уэллс, племянник Эдмона Уэллса.

Дверь открылась, и в нее вошел великан двухметрового роста.

— Господин Язон Брагель?.. Извините за беспокойство, но я хотел бы поговорить с вами о своем дяде. Я его не знал, а моя бабушка сказала мне, что вы были его лучшим другом.

— Ну, заходите… Так что конкретно вас интересует?

— Все. Я не знал его и очень об этом сожалею…

— М-м-м. Понятно. В любом случае, Эдмон был из тех, кого называют «ходячей тайной».

— Вы его хорошо знали?

— Как можно утверждать, что ты кого-то хорошо знаешь? Скажем так, нам нравилось часто проводить время вместе.

— Как вы познакомились?

— На факультете биологии. Я работал с растениями, он — с бактериями.

— Еще два параллельных мира.

— Да, только мой все-таки более дикий, — уточнил Язон Брагель, демонстрируя гостю настоящий лес, буйно разросшийся по всей его столовой. — Видите? Все это конкуренты, готовые убить друг друга за лучик света или за каплю воды. Как только листок оказывается в тени, растение забрасывает его, соседние листья развертываются шире. Вот уж действительно закон джунглей…

— А бактерии Эдмона?

— Он сам заявлял, что всего лишь занимается своими предками. Ну, углублялся больше, чем обычно, в изучение своего генеалогического древа…