Роберт Хайнлайн - Звездный зверь: Астронавт Джоунз. Звездный зверь. Туннель в небе

В обязанности Макса входила работа только на нижних палубах. Выше палубы «Си» он подымался только затем, чтобы сменить песок в коробках для кошек; обычно он делал это, пока пассажиры еще спали. Он хотел побывать в кабине управления, но ему не представлялась такая возможность: кабина находилась выше пассажирского отделения. Часто владельцы семи собак и трех кошек, которые находились под опекой Макса, спускались вниз навестить своих любимцев. Иногда Макс получал от них чаевые. Поначалу гордость заставляла его отказываться от них, но когда Сэм узнал об этом, он его отругал.

— Не будь дураком! Они могут себе это позволить. Зачем отказываться?

— Я же все равно присматриваю за их собаками и кошками. Это моя работа.

Возможно, его так и не удалось бы убедить, если бы в конце первой недели мистер Джи сам не спросил его об этом. Вероятно, он знал о возможности брать чаевые и ожидал получать от Макса определенный процент… «в фонд благотворительности».

Макс спросил Сэма об этом фонде, и Сэм его высмеял.

— Это очень интересный вопрос. А еще у тебя есть какие-нибудь вопросы?

— Нет.

— Макс, ты мне нравишься. Но ты еще не понял, что с волками жить — по-волчьи выть. У каждого племени свои обычаи, и то, что морально в одном месте, аморально в другом. Есть расы, у которых первой обязанностью сына является убить своего отца и подать его к торжеству в качестве угощения, как только он станет достаточно крепким, чтобы справиться с этой задачей. И они считаются вполне цивилизованными, их дипломатически признает Имперский Совет. Как ты оценишь это с точки зрения морали?

Макс читал о таких культурах — они были тихие и миролюбивые, а также богатые неуклюжие амфибии с планеты Палдрон, они также были очень миролюбивы. Возможно, были и другие культуры с таким обычаем, и Макс не был склонен давать моральную оценку представителям рас, отличных от человеческой. Сэм продолжал:

— Я знаю стюардов, по сравнению с которыми наш пузатый Джи выглядел бы просто филантропом. Взгляни на это с его точки зрения. Он считает, что такие вещи являются прерогативой его должности, такой же законной частью его дохода, как и зарплата. Таков обычай. Ему потребовалось много лет, чтобы занять свое теперешнее положение, и он считает, что имеет полное право на вознаграждение.

«Сэм всегда может переговорить меня», — подумал Макс.

Но он не мог признать, что тезис Сэма верен. Существуют вещи правильные и неправильные. И это вовсе не зависит от того, где ты находишься. Это было его внутренним убеждением, настолько глубоким, что на него не могла повлиять даже задорная циничность Сэма. Макс был обеспокоен тем, что попал на корабль обманным путем. Иногда он даже не мог заснуть, размышляя об этом.

Но еще больше его беспокоило то, что обман рано или поздно раскроется. Согласиться ли на предложение Сэма… этот вопрос все время занимал его мысли.

Единственным инопланетянином из подопечных Макса был детеныш паука с планеты Эспера. Приступая к своим обязанностям в «Асгарде», Макс нашел это существо в одной из клеток для кошек. Макс заглянул в клетку, и оттуда на него посмотрело маленькое и печальное обезьянье личико.

— Привет, человек.

Макс знал, что некоторые пауки в определенной степени осваивали человеческую речь, но его это так поразило, что он отскочил назад. Придя в себя, он посмотрел внимательнее на существо.

— Привет, — ответил Макс. — Ого, да ты симпатичный паренек.

Его шерсть была темно-зеленой на спине, а к бокам переходила в оранжевый, который, в свою очередь, переходил в теплый кремовый цвет на маленьком круглом животике.

— Хочу выйти, — сказал паучок.

— Я не могу тебя выпустить. У меня много работы.

Макс взглянул на табличку, прикрепленную к клетке: «Мистер Чипе, — было написано на ней, — Pseudocanis hexapoda hesperae, владелец — мисс Э. Коубен; А-0992»; далее следовала детальная инструкция по диете и уходу. Мистер Чипе ел личинки, запас которых находился в холодильном отделении Н-118, свежие фрукты и овощи, вареные и сырые, и должен был получать йод, если нельзя будет достать морских водорослей или артишоков. Макс полистал страницы своей памяти, вспомнил, что он читал об этих существах, и решил, что инструкция была верной.

— Пожалуйста, выпусти! — настаивал Мистер Чипе.

В его голосе было столько мольбы, что трудно было отказать. Отсек, в котором располагались кошки, был небольшим, и дверь запиралась. Может быть, Мистера Чипса и можно будет выпустить на прогулку, но попозже; сейчас хватало забот с другими животными.

Когда Мак отошел, Мистер Чипе держался руками за решетки и тихонько плакал. Макс оглянулся и увидел, что существо плачет настоящими слезами; капелька дрожала на его смешном носике. Как его бросать в таком состоянии? Макс убрал в хлеву, затем занялся конурами. Когда собаки и кошки были накормлены, а их клетки вычищены, он наконец смог уделить внимание своему новому другу. До этого он его накормил, и тот перестал плакать. Но когда Макс вернулся, существо снова потребовало, чтобы его выпустили.

— Если я тебя выпущу, ты потом вернешься обратно?

Паучок задумался. Условные предложения, по-видимому, не входили в число его семантических достижений, поскольку он повторил свое требование:

— Хочу выйти.

Макс решил рискнуть.

Мистер Чипе прыгнул ему на плечо и начал шарить по его карманам.

— Конфету, — потребовал Чипе. — Конфету.

Макс погладил его.

— Извини, приятель, я не знал.

— Конфету.

— Нет конфеты.

Мистер Чипе лично обследовал карманы Макса, затем уселся на сгиб его руки, приготовясь провести там неделю или больше. Он был не похож ни на щенка, подумалось Максу, ни тем более на паука, хотя у него и было шесть ног. Две передние служили ему руками, а пара средних выполняла двойную функцию. Существо было больше похоже на обезьяну, но гладить его было приятно, как кошку. У него был несколько пряный запах, и, казалось, он был вполне чистым.

Макс попытался говорить с ним, но обнаружил, что его интеллектуальные достижения весьма ограниченны. Конечно, он использовал человеческие слова, но его лексикон был не больше, чем у глуповатого малыша.

Когда Макс попытался возвратить его в клетку, Чипе надумал удрать от него, и Максу минут двадцать пришлось энергично скакать по комнате, пытаясь загнать его в угол. Мистер Чипе носился по клеткам, вызывая тем самым истерику у кошек. Когда же он позволил себя поймать, он все еще сопротивлялся заключению в клетку, прижимаясь к Максу и громко рыдая. В конце концов Максу пришлось выгуливать его, как маленького ребенка, пока тот не заснул.

Это было ошибкой. Был установлен прецедент, и после этого Максу уже не удавалось уйти из питомника, не погуляв с «ребенком».