Фредерик Пол - Кометы Оорта

Потом Вонг повернул ключ. Открылся внешний шлюз. Деккер почувствовал, как его куда-то потянуло: это в космос улетало небольшое количество воздуха шлюза. Затем оба они забрались в ремонтную шлюпку. Шлюпка представляла собой крохотный, хрупкий на вид скелет корабля, не более чем каркас, снабженный двигателями и механизмами для ремонта в открытом космосе всего, что могло сломаться на внешней оболочке станции. Вонг отдал швартовы.

У Деккера перехватило дыхание. Все мысли о ребенке Аннеты или о чем-либо другом разом вылетели у него из головы от восхищения открывшейся перед ним картиной.

Они плыли в космосе. Рядом высилась громада станции Co-Марс Два — Деккер не мог бы сказать, была она справа, над или под ними. Станция — это единственное, что на самом деле было на расстоянии миллионов километров в этой необъятной пустоте. И повсюду, куда бы не взглянул Деккер, сверкали точки и пятна света: звезды, планеты и прежде всего череда ярких комет, несущих жизнь на Марс. Этих световых точек было так много, больших и близких или отдаленных и тусклых, их факелы яркого газа зажглись впервые за многие миллиарды их жизней — их согревало Солнце. Если смотреть с поверхности Марса, кометы сверкающими точками усеивали небо, даже сквозь дымку земной атмосферы видно было насколько они красивы. Но здесь в космосе они гирляндой ярчайших фонариков освещали небеса.

Однако времени любоваться ими не было, поскольку Вонг уже начинал проявлять нетерпение. Он махнул Деккеру, предупреждая его о необходимости приготовиться к ускорению, и запустил двигатель. Ремонтная шлюпка была слишком крохотным суденышком, чтобы воспользоваться энергией чего-либо столь мощного, как Аугенштейн. Ему требовались двигатели, но это были всего лишь уменьшенные версии тех же самых машин, какие использовала сама станция для корректировки своего положения на орбите. Машины ремонтной шлюпки, конечно же, были гораздо меньшего размера, достаточные лишь для того, чтобы мягко вытянуть суденышко из шлюза. Вонг резко перевел рычаги управления в положение сравнительного бездействия, что потянуло шлюпку в сторону обращенного к Солнцу борта станции.

Деккеру было видно, что на их стороне не горел ни один из предупредительных огней сенсоров станции — иначе они бы просто напросто сгорели. Их шлюпка медленно скользила над дисками и антеннами коммуникационных приемников, сенсоров и телескопов, и по мере того, как они обходили станцию, линзы этих приборов все больше темнели, реагируя на лучи ослепительно яркого Солнца.

Вонг остановил шлюпку над приборами и поднял над головой усилитель, кивком давая понять Деккеру, чтобы тот последовал его примеру.

Через некоторое время он подплыл, чтобы коснуться шлемом шлема Деккера.

— Что ты думаешь, Де Во? Есть какие-нибудь повреждения?

Деккер не спешил с ответом. Если бы во внешних глазах станции было бы какое-либо механическое повреждение, его можно было бы увидеть — разбитое вследствие удара микрометеорита зеркало или какая-нибудь отсоединившаяся деталь.

— По-моему, все в порядке.

— Вот и мне так кажется. Все конекторы на месте. Не вижу ничего необычного. Возвращаемся.

— А мы должны это сделать? — спросил Деккер, которому так хотелось остаться.

Однако спросил он об этом лишь после того, как Вонг уже отодвинулся от него на несколько сантиметров, и к тому моменту Вонг, как прекрасно было известно Деккеру, ничего услышать не мог.

От того, что они просто вернулись на станцию, ощущение чуда не исчезло. Когда они выходили из шлюза, Деккер не мог сдержать улыбки при воспоминании об увиденном. Улыбнулся он и Аннете Бэнкрофт и ее напарнице, когда они появились в дверях контрольного пункта, только что сменившись с вахты.

Аннета поглядела на него с удивлением, а потом улыбнулась в ответ.

— Рада видеть, что ты счастлив, Деккер, — сказала она.

Вонг поглядел на нее, потом с еще большим любопытством на марсианина, махнул им на прощание рукой и удалился. Вскоре он и напарница Аннеты исчезли в конце коридора. Аннета сказала:

— Но, кстати, спасибо, что вернули нам наши дисплеи.

— Дисплеи? — повторил Деккер.

Замечание Аннеты застало его врасплох, он никак не мог собраться с мыслями, поглощенный с одной стороны красотами космоса, а с другой мыслями о ребенке Аннеты. Потом он понял, что они имеет в виду. Конечно, дисплеи всех контролеров погасли при отключении внешних приборов станции, когда они с Вонгом были в космосе.

— Прости, — сказал он.

— Все в порядке. Нам пришлось отложить один из взрывов, но мы нашли новое решение и произвели его пять минут спустя. Никаких проблем.

Она держалась за поручень у стены, и ее тело висело под углом приблизительно в сорок пять градусов, причем казалось, что Аннете вполне комфортно, и она готова поболтать.

— Во всяком случае, — весело продолжала она, — такое происходит уже не в первый раз. У нас помехи последние день или два. Вас уже этим беспокоили?

Деккер покачал головой, вполне сознавая, что смотрит на нее в упор. Тот факт, что когда-то она была беременна, естественно, ничего не менял, не говоря уже о том, что это, конечно, не его дело. Ему казалось, что от него требуется что-то сказать, и попытался:

— Если эти помехи будут продолжаться и дальше, насколько много у нас может быть проблем с коммуникациями?

В ответ она пожала плечами.

— Ничего серьезного, если сами эти помехи не станут хуже, — сказала она, — Раздражает, а так все в порядке. У меня такое впечатление, как будто поврежден код в повторяющих устройствах, так что если изолировать прием из цепей станции, нам довольно быстро удастся отследить, что именно сбоит. Починка удаленных дисплеев займет гораздо больше времени, но если придется, мы вообще можем обойтись и без них.

Аннета переместилась вдоль стены, потом подтянулась немного, чтобы смотреть Деккеру прямо в лицо.

— Деккер? У тебя что-то на уме? Ты все время смотришь на меня так, как будто у меня две головы.

Деккер покраснел.

— Прошу прощения.

— Черт побери, Деккер, не извиняйся. Просто скажи то, что собирался сказать.

Он помедлил, но все же решился:

— Аннета, когда с тобой произошел тот несчастный случай…

— Да?

— Ну… это правда, что ты была тогда беременна?

Аннета крепче вцепилась в поручень и посмотрела на него в упор. Поначалу казалось, что эти слова ее не оскорбили. Как это ни странно, но, судя по всему, она испытала облегчение. Потом выражение ее лица изменилось.

— Черт. Кто-то распускает обо мне слухи.

Деккер снова извинился:

— Я знаю, это не мое дело…

— Вот уж точно, черт побери!

Сглотнув, он рискнул:

— Я просто… задавал себе вопрос, не был ли его отцом Пелле Марине?