Авторов Коллектив - Летящие сквозь мгновенье: Коллективная повесть

POLARIS

ПУТЕШЕСТВИЯ ПРИКЛЮЧЕНИЕ ФАНТАСТИКА XLVII

Есть такая игра — «буриме». Сначала ее участники сообща придумывают несколько забавных разнородных рифм, а затем поочередно, «по кругу», оснащают их веселыми строчками.

В позапрошлом веке увлечение «буриме» захлестнуло буквально всю Францию, а сто лет назад знаменитый Александр Дюма выпустил целую книгу «буриме», представленную… 350 авторами!

«А что, если старинный фрегат “буриме” оснастить современными “научно-фантастическими парусами”?» — задумались мы. Так в клубе любителей фантастики возникла идея предложить группе советских писателей-фантастов сыграть в «фантастическое буриме» — написать коллективную повесть.

Статут «буриме» прост и состоит в следующем:

а) каждый предыдущий «игрок» не знает, что будет писать последующий;

б) нельзя убивать сразу всех героев;

в) следует даже на журнальных страницах избегать возможности непосредственного соприкосновения с антимиром (аннигиляция — страшная штука!);

г) писать надо интересно, но понятно.

Повесть будут писать ю-12 писателей-фантастов: Анатолий Днепров, Ариадна Громова, Михаил Емцев и Еремей Парнов, Север Гансовский, Владимир Григорьев, Александр Полещук, Александр Мирер и другие.

Каждый из них пишет свою главу, которая печатается в очередном номере журнала.

В этом номере журнала герои необычной повести начинают жизнь, полную приключений и научно-фантастических загадок. Развязка поджидает их через восемь-девять номеров. Итак, первая глава…

Авторы первой главы: Михаил Емцев и Еремей Парнов.

Оно настигло Питера Брейгена в «Казино-рулетт». Шарик остановился против черной семерки. Питер едва заметно вздрогнул. Ладони стали влажными и жаркими. Он знал, что выпадет именно этот номер. Точнее, когда шарик остановился против семерки, Питер понял, что знал это заранее. Он прикрыл глаза и ясно увидел бегущий шарик. На латунной крестовине рулетки метались световые блики. Мелькнул ледяной манжет крупье. Перстень сидящей напротив дамы вспыхнул колючей звездой. Шарик остановился на красной 25. Питер открыл глаза. Лимб еще вращался. Шарик, как крохотная планетка, летел вокруг желтого крестообразного солнца. Он остановился на красной 25. Питер судорожно сжал в кармане фишки и вновь прикрыл глаза.

Красная 34. Он поставил все на номер и цвет. Шарик остановился на красной 34. Костяная лопатка миниатюрным бульдозером надвинулась на Питера, подгребая к нему груды разноцветных фишек. Кто-то тихо ахнул. Питер ослабил галстук и расстегнул пуговку.

Красная 30. Он опять бросил все на номер и цвет. Шесть коротких и стремительных заходов белого бульдозера, и валы пластмассовых дисков отгородили Питера от стола, как стены неприступного форта.

Он не слышал ни шума, ни шепота. Не чувствовал горячего дыхания стоящих за спиной людей.

Черная 11. Он хотел вновь бросить в атаку все войска. Но вдруг передумал и поставил несколько фишек на другой номер. Выпала черная и. Он еще несколько раз поставил незначительные суммы не на «те» номера. Потом забрал свои фишки и направился к кассе. Он знал, что так теперь будет всегда. Торопиться опасно и глупо. Он наверстает свое.

Питер прошел в бар. Лениво следил, как тяжелый джин мутными струями оседает в бокале мартини. Бармен бросил лед. Крохотный айсберг закачался в круглом и тесном океане. Питер зажмурился и вытер платком разгоряченный лоб. Айсберг превратился в белый шарик.

Черная 17. Питер резко отодвинул бокал. Маслянистая капля упала на черное зеркало стойки. Тихо звякнул о тонкое стекло лед. Питер бросился к лестнице. Задев кого-то плечом, проскользнул в зал. Шарик еще бежал. Потом остановился… на черной 17. Питер тихо засмеялся и почувствовал, что напряжение оставило его. Медленно покинул зал. С застывшей улыбкой на потном лице дотащился до бара. Выпил свой коктейль. Потом попросил чистого джина:

— Сухой и обязательно гордоновский. Льда не надо.

Поднес рюмку к губам. Но пить почему-то не стал. Расплатился и вышел на улицу.

В нефтяной реке улицы Крюгера плясали золотые и красные змеи, С шелестом проносились одинокие автомобили. Питер глубоко вздохнул и стал смотреть на небо. Запрокинув голову, следил он за медленным мерцанием звездной пыли. Над Преторией плыл аромат цветущих палисандров, неслись далекие холодные миры, мигающей зеленой точкой заходил на посадку очередной «супер-констеллейшн» или «боинг».

В ночном клубе напротив еле слышно попискивала музыка.

Мимо прошла женщина, и Питер долго слышал оставленную ею ароматную волну. Он вдруг почувствовал глобальность всего происходящего. Мир вращался вокруг него. Галактика раболепно подрагивала крутыми ветвями. Голубая материя ее клокочущего ядра обретала правильные очертания рулеточного креста. Питер закрыл глаза и сейчас же увидел цифру и цвет.

— Так будет всегда! — сказал он.

На следующее утро он отправился на биржу. Долго глядел на световое табло. Курс держался довольно устойчиво. Когда названия компаний и цифры прочно отпечатались в мозгу, он закрыл глаза. Статичная таблица пришла в движение. Сначала медленно, потом быстрее. Как преодолевающий инерцию маховик. Первой заколебалась Табазимби Лимитед. В течение сорока секунд акции упали на одиннадцать пунктов. Зато курс сталелитейной корпорации Искор неуклонно полз вверх, как столбик термометра в погожее утро. Питер купил акции Искор.

Он шел по волнам, как лайнер, ведомый системой «топаз», уверенно, спокойно и точно по курсу.

Бросив рассеянный взгляд на витрину претенденток, он остановился и стал внимательно разглядывать фотографии. Когда белозубые улыбки и обнаженные сверкающие плечи закружились перед ним в беззвучном вальсе, он нахмурился. С минуту постоял так, потом открыл глаза и внимательно прочитал надпись под одной из фотографий: «Фрона Мэссон».

Он нашел это имя в телефонной книге. Позвонил. Трубку долго не снимали. Потом тихий и, как ему показалось, чуть грустный голос пропел: