Вашингтон Ирвинг - Назад в будущее. Истории о путешествиях во времени (сборник)
- Название:Назад в будущее. Истории о путешествиях во времени (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-78963-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вашингтон Ирвинг - Назад в будущее. Истории о путешествиях во времени (сборник) краткое содержание
Можно ли вмешаться в неумолимое течение времени, очутиться в далеком прошлом или отправиться на сотни лет вперед? Как изменить ход истории или заглянуть в завтрашний день? К теме путешествий во времени еще задолго до расцвета научной фантастики обращались такие признанные классики литературы, как Вашингтон Ирвинг и Чарльз Диккенс.
Невероятные приключения в средневековом прошлом и чудесные видения будущего – в сборнике о самых первых путешественниках во времени.
Назад в будущее. Истории о путешествиях во времени (сборник) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Поедет со мной? Вздор!
– Конечно, поедет. Она поедет с вами. Вот увидите.
– Что? Она будет рыскать со мной по горам и лесам, наедине, хотя я уже почти жених? Да ведь это неприлично! Подумай, что скажут люди!
Ах, какое милое личико возникло перед моими глазами! А Кларенс стал пылко расспрашивать меня о моих сердечных делах. Я взял с него клятву, что он будет молчать, и прошептал ему имя: «Пусс Фланаган». Он был разочарован и сказал, что не помнит такой графини. Для него, молодого придворного, было так естественно тотчас же наградить ее титулом. Он спросил меня, где она живет.
– В восточной части Хар… – начал я и осекся, смущенный; затем сказал: – Сейчас не стоит говорить об этом. Когда-нибудь я тебе расскажу.
А может он ее повидать? Позволю я ему когда-нибудь посмотреть на нее?
Мне было нетрудно дать ему обещание: тринадцать столетий – такие пустяки; и я сказал: да. Но я вздохнул при этом, я не мог удержать вздоха. То был бессмысленный вздох – ведь она еще не родилась. Но так уж мы устроены: нашим чувствам не нужен смысл; чувству не закажешь.
Весь день и всю ночь только и было разговору, что о моем предстоящем отъезде, и все наши ребята наперебой старались услужить мне и всячески за мной ухаживали, позабыв свою досаду, и так волновались, удастся ли мне одолеть тех людоедов и освободить тех перезрелых девиц, словно им самим предстояло выполнить этот подвиг. Славные это были дети, – но всего только дети. Они без конца давали мне советы, как выследить великанов и как напасть на них, и учили меня заклинаниям, уничтожающим чары, и давали мне всякие зелья и прочую дрянь для прикладывания к ранам. И ни одному из них не приходило в голову, что, если я действительно такой удивительный чародей, каким я им казался, мне не нужны ни зелья, ни советы, ни заклинанья от чар, ни тем более оружие и латы – даже если бы мне предстояло сразиться с огнедышащими драконами или дьяволами ада, а не только с какими-то заурядными людоедами из захолустья.
Мне надо было рано позавтракать и выехать на рассвете – таков обычай, но я дьявольски долго провозился с моими латами, и это несколько меня задержало. В них очень трудно влезть и очень трудно запомнить все мелочи. Прежде всего необходимо все тело обернуть одеялом и создать нечто вроде прокладки, предохраняющей от холодного железа, потом надеть на себя кольчугу – нечто вроде рубашки с рукавами, сделанной из переплетенных мелких стальных колец, – такую гибкую, что, если вы бросите ее на пол, она упадет кучкой, подобно большой намокшей рыболовной сети; она очень тяжела, и вообще для ночной рубашки более неудобного материала не выдумаешь; однако ею пользуются очень многие – сборщики налогов, реформаторы, короли, у которых нет ничего, кроме одного коня да сомнительного титула, и тому подобная публика. Потом нужно натянуть сапоги с прокладкой из стальных полос и нацепить неуклюжие шпоры. Затем нужно надеть на голени ножные латы, а на бедра набедренники; затем наступает очередь грудных лат и спинных, и вы начинаете чувствовать, что на вас надето слишком много. Затем к грудным латам нужно прикрепить короткую юбку из широких стальных полос, которая спереди закрывает верхнюю часть ног, а сзади имеет широкий вырез, чтобы можно было сесть, – эта юбка похожа на перевернутый угольный ящик и так же мало годна для того, чтобы надевать ее на себя, как и для того, чтобы вытирать об нее руки; затем нужно опоясаться мечом; на руки нужно надеть печные трубы, называемые нарукавниками, и прикрепить к ним железные рукавицы, а на голову – железную мышеловку со стальной сеткой сзади, прикрывающей затылок, – и вот наконец вы запакованы, как свеча, лежащая в форме. В таком наряде не потанцуешь. Человек, этак упакованный, похож на орех, который не стоит раскусывать – так ничтожно его ядро по сравнению с его скорлупой.
Ребята помогли мне одеться – без их помощи я не оделся бы никогда. Едва меня одели, вошел сэр Бедивер, и, взглянув на него, я понял, что выбрал далеко не самый удобный наряд для долгого путешествия. Сэр Бедивер был величав в своем наряде: и высок, и широк, и статен. На голове у него была коническая стальная каска, опускавшаяся только до ушей, а на лице вместо забрала – узкая стальная полоса, доходившая лишь до верхней губы и предохранявшая его нос; все остальное его тело, от шеи до пят, было покрыто гибкой кольчугой, состоявшей из рубахи и штанов. Поверх всего этого он носил плащ, тоже из кольчуги, свисавший с плеч до лодыжек; от середины до самого низа плащ этот был и спереди и сзади раздвоен – когда сэр Бедивер сидел верхом, полы плаща прикрывали бока коня. Он отправлялся граалить, и его одежда была отлично приспособлена для путешествия. Я много бы дал за то, чтобы одеться, как он, но уже нельзя было терять времени. Взошло солнце, и король вместе со всем своим двором ждал меня, чтобы пожелать мне удачи; если бы я опоздал, я нарушил бы этикет. Вам самому ни за что не влезть на коня; если вы попытаетесь, вас ждет разочарование. Вас волокут на двор, как волокут в аптеку человека, пораженного солнечным ударом; вас втаскивают на коня, вас усаживают, суют ваши ноги в стремена, а вы в это время кажетесь себе нестерпимо громоздким – каким-то другим человеком, который не то только что нечаянно женился, не то ослеплен молнией и до сих пор глух, нем и не может прийти в себя. Затем в подставку возле моей левой ноги вставили мачту, которую называют копьем, и я ухватился за нее рукой; наконец на шею мне повесили щит; и вот – я готов, могу поднять якорь и выйти в море. Все были безмерно благожелательны ко мне, а одна фрейлина даже собственноручно поднесла мне прощальный кубок. Теперь оставалось только посадить на круп коня ту девицу; усевшись, она обхватила меня руками, чтобы не упасть.
И мы двинулись в путь. Все желали нам удачи, махали нам платками и шлемами. А когда мы спускались с холма и проезжали через деревню, все встречные почтительно кланялись, кроме оборванных мальчишек из предместья. Мальчишки кричали:
– Вот так чучело!
И швыряли в нас комьями земли.
Я по опыту знаю, что мальчишки во все века одинаковы. Они ничего не уважают, никем и ничем не дорожат. Они говорили: «Проваливай, плешивый!» – пророку, который, никого не трогая, шел своей дорогой, в глубокой древности; они дразнили меня в священном сумраке средневековья; так же они поступили и во время президентства Бьюкенена; это я хорошо помню, потому что сам был тогда мальчишкой и вместе с ними дразнил президента. У пророка были медведи, и они разделались с его мальчишками; я хотел слезть с коня и разделаться со своими, но это было неисполнимо, потому что я не мог бы влезть обратно. Как мне ненавистны страны, в которых нет подъемных кранов!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: