Роджер Желязны - Этот бессмертный

Его оружие исчезло, а бледный свет в углу может быть его звездным жезлом. Башмаков, которые могут ходить по чему угодно, вообще не видно.

— Привет, Разрушитель, — говорит носитель перчатки. — Тебе повезло, что ты выжил в результате этой битвы.

— Мадрак?.. — спрашивает он.

— Да.

— Я не могу тебя видеть. Этот свет…

— Я стою позади тебя, и свет этот горит только с той целью, чтобы ты не мог использовать темпоральную фугу с тем, чтобы покинуть этот корабль дураков до тех пор, пока мы не разрешим тебе этого.

— Я не понимаю.

— Битва внизу все еще жуткая. Я сейчас наблюдаю за ней через иллюминатор. Похоже на то, что ты побеждаешь. Через мгновение опять ударит Молот, Разбивающий Солнца, и ты, конечно, избежишь этого удара, как и в прошлый раз, с помощью темпоральной фуги. Вот почему мы смогли подобрать тебя несколько минут тому назад, совсем как Анубис сделал это тысячу лет тому назад. Тот факт, что ты здесь появился, говорит о том, что сейчас должно произойти. Ну вот! Озирис спускает тетиву, и Молот начинает свой спуск… Анубис! Что-то не так! Смотри, происходят какие-то изменения! Молот… он… исчез…

— Да, вижу, — слышится знакомый, отрывистый, как лай, голос. — И Озирис тоже исчез. Железный Генерал — это был он.

— Что же нам теперь делать?

— Ничего. Вообще ничего. Получилось даже лучше, чем мы смели надеяться. То, что Сет все-таки появился здесь с помощью фуги, говорит о том, что должен произойти какой-то космический катаклизм. Разве я не прав, Сет?

— Да.

— Твой последний удар, несомненно, уничтожил весь мир.

— Вероятно. Я не остался, чтобы посмотреть.

— Да, вот он раскалывается, — говорит Мадрак.

— Великолепно! Теперь у нас есть Сет, от Озириса мы избавились, а Железного Генерала, который мог бы нас преследовать, больше не существует. Он теперь находится именно в том положении, в котором нам нужно.

— Хайль, Мадрак, новый повелитель Дома Жизни.

— Спасибо, Анубис. Я не думал, что этого будет так легко добиться. Но что с Безымянным?

— Ну уж на этот раз он наверняка должен был погибнуть. А, Сет?

— Не знаю. Я нанес удар, используя всю силу жезла.

— Значит, все в порядке. А теперь послушай меня, Сет. Мы не желаем тебе зла и не собираемся причинять вред твоему сыну, Тоту. Мы спасли тебя, когда ты был беспомощен и мог погибнуть…

— Тогда зачем вы меня связали?

— Потому что я знаю твой характер и твое могущество, и я хотел договориться с тобой, прежде чем освободить тебя. Ты просто мог не дать мне объясниться, вот я и застраховал себя на всякий случай. Я хочу договориться через тебя с Тотом.

— Лорд! — кричит Мадрак. — Посмотри на обломки планеты! На них надвигается чудовищная тень.

— Это Тайфун!

— Да. Интересно, что он делает?

— Ты знаешь что-нибудь, Сет?

— Это значит, что он потерпел неудачу и что где-то среди руин Безымянный все еще плачет в ночи. Тайфун заканчивает то, что я начал.

— Появился огонь, повелитель, и… нет, я не могу смотреть на эту пустоту, которая появляется…

— Скагганакская пропасть!

— Да, — говорит Сет. — Тайфун — это и есть Скагганакская пропасть. Он выкидывает Безымянного из вселенной.

— Кто такой Безымянный?

— Бог, — говорит Сет, — старший брат, который, я в этом уверен, не видел вокруг себя больше ничего божественного.

— Я не понимаю, — говорит Мадрак.

— Он шутит. Но как же Тайфун? Что нам с ним делать?

— Может быть, вам не придется ничего с ним делать, — говорит Сет. — То, что он совершил, скорее всего, кончится тем, что и он будет изгнан из этой вселенной.

— Тогда мы выиграли, Анубис! Мы выиграли! Тайфун был единственным, кого ты боялся, ведь так?

— Да. Теперь Средние Миры навечно будут в моих руках.

— И в моих, не забывай этого!

— Конечно. Так что, Сет, смотри, как перемещаются звезды.

Ты присоединишься к ним. Ты станешь правой рукой Анубиса. Твой сын может быть Регентом. Он может сам решить, чем будет заниматься, потому что я не в силах понять всей его мудрости. Что ты скажешь на это?

— Я должен подумать, Анубис.

— Ну, конечно, сколько угодно. Однако не забывай, что я сейчас неуязвим.

— А ты не забывай, что я победил бога в битве.

— Он не мог быть богом, — говорит Мадрак, — или его нельзя было бы победить.

— Нет, — говорит Сет. — Ты видел его в самом конце. Ты был свидетелем его силы. И даже сейчас он не умер, а только в изгнании.

Мадрак опускает голову и закрывает лицо руками.

— Я тебе не верю! Я не могу…

— Но это правда, и ты принимал в этом участие, продажный священник, хулитель, еретик.

— Молчание, Сет! — вскрикивает Анубис. — Не слушай его, Мадрак. Он видит твои слабости, как и слабости всех тех, кто имеет с ним дело. Он хочет втянуть тебя в сражение иного рода, там, где тебе придется бороться с самим собой и быть побежденным тем чувством вины, которое он тебе внушит. Не обращай на него внимания.

— Но что, если он говорит правду? Я стоял и смотрел, как уничтожают бога, и ничего не предпринял… даже выгадал в результате…

— Вот это справедливо, — говорит Сет. — Вина в основном моя, но по крайней мере я с гордостью несу ее. Однако и ты был моим соучастником. Ты стоял и смотрел, думая о своей выгоде, когда Он, которому ты служишь, был избиваем, когда Он стоял на коленях…

Анубис наносит ему страшный удар, который рассекает щеку.

— Насколько я понимаю, ты уже подумал и это твой ответ: ты пытаешься обратить Мадрака против меня. Но это не получится. Не так уж он глуп, как ты думаешь, правда, папаша?

Мадрак не отвечает, но продолжает глядеть в иллюминатор.

Сет пытается освободиться, но у него ничего не получается.

— Анубис, нас преследуют!

Анубис отходит от Сета, исчезая в темноте. Сильный свет продолжает бить прямо в глаза Сета.

— Это Колесница Десяти, — говорит Анубис.

— Леди Изиды? — спрашивает Мадрак. — Зачем она следует за нами?

— Потому что Сет когда-то был ею любим. Возможно, и сейчас тоже. Ну что, Сет, не поделишься?

Сет не отвечает.

— Как бы там ни было, — говорит Мадрак, — она приближается. Много ли сил у Ведьмы? Может она чем-нибудь повредить нам?

— Не знаю, как там насчет ее. силы, но она боялась своего старого Лорда, Озириса, избегая его много столетий, а уж у меня силы не меньше, чем у Озириса. Нас не победит какая-то женщина.

Мадрак наклоняет голову, что-то бормоча, и начинает бить себя кулаками в грудь.

— Прекрати это! Ты смешон!

Смеется Сет, и Анубис с рычанием поворачивается к нему:

— Я вырву твое сердце за это!

Но Сет поднимает свою окровавленную левую руку, которую он только что освободил, и держит ее перед своим телом…

— Только попробуй, собака! Одна твоя рука против моей! Твой посох и любое другое оружие — против левой руки Сета! Подойди ближе!