Дмитрий Тарабанов - Свободный поиск (отрывки)

И тут я испытывю оргазм: жаркое, пульсирующее тепло, расползающееся от низа живота по ногам, поднимающееся к горлу, осушающее его. Это не мой оргазм! Ее...

Рия изнеможенно стонит, напевая охрипшим голосом в такт моих толчков, увиливая от настойчивых ласк:

И птица поет, пока жив птицелов...

И жив птицелов, пока птица поет...

Птица и птицелов понимают без слов...

Когда обсуждают грядущий полет...

Совместный полет...

- Ты сумасшедшая, - простанываю я, дергаясь от дрожи, подкравшейся к самому наступлению пика. - Но я люблю тебя...

Это чтобы не спрашивать утром не только себя, но и ее.

Главное: перестраховаться...

Рия поднимает таз как можно выше, давая свободу моим действиям. Ее живот с искусительными кубиками пресса, подбрасывающий мое возбуждение за границу принятой сотни процентов, вздрагивает каждый раз. Провожу по нему рукой, кладу руки на талию, сдавливаю руки...

В последний момент так хочется прокрутить заново все, что происходило до этого момента... Но вместо этого мы вцепляемся друг в друга крепче, чуть ли не сростаемся, боясь отпустить.

Как боялись отпустить несущую нас вверх лианну. Как боялись отпустить воздух, засевший в наших легких в момент погружения в Зевсовом Котле. Как боимся выпустить свободу, которую теперь придется делить на двоих...

Гремящая волна накатывает на нас двоих. Теперь она испытывает мой оргазм, импульсивный, мужественный, напористый, бойкий, заслуженный. От переполняющих девушку ощущений, глаза Рии округляются, губы вытягиваются в трубочку, выдыхая жаркое "Ох!". В моих - и ее - чреслах разгорается огонь - инопространственный огонь - выстреливающий давлением в скользкое влагалище Рии. Она едва не захлебывается избытком чувств - и дарит мне еще один, женственный и раслабляющий, как теплая марля на ожог, оргазм.

Мы бьемся еще несколько секунд, не в силах расцепить обьятия.

Мы словно слиплись - без Рук, без прутьев кристалических решеток, без цист. Своими силами. Ну, разве что с небольшой помощью Сердец...

"Не отпускай меня!.. Не надо!.."

Теперь, когда страсть сгинула, оставив за собой тяжелое опьянение, ощущаются наши двусторонние повреждения: липкость пота, зуд, жжение, боль, усталость, сухость в горле, желание поскорей принять душ и смыть соки с самых активных участков наших тел...

- Когда-нибудь все-равно придется отделяться, - многозначительно вздыхаю и обессиленно откатываюсь в сторону.

- Может, оставить Оружие в покое? - робко спрашивает Рия, все еще оставаясь в разбросанном виде и уткнувшись глазами в потолок.

Оставить в покое? Как бы этого хотелось... Но нельзя!

- Слишком много жертв, слишком много пути пройдено. Я не собираюсь сдаваться на последнем дюйме.

- Даже ради меня? - она поворачивает ко мне лицо с просящими глазами неопределенного цвета.

- Ни в коем случае. Свобода - это то, за чем я гнался несколько жизней. А любви мне всегда хватало...

Может, я слишком резок? Получил, что хотел, - и давай кромсать? Елы, она же мысли мои читает!

- Наверное, ты прав, - произносит она, возвращая взгляд на выеденный ферментом фубуллы свод потолка. Еще секунду назад она, наверняка, собиралась мне возразить. Но передумала.

Рия поднимается, тянется к рюкзакам, стоящим недалеко на возвышенности. Извлекает из одного рулон спрессованных салфеток, и мы вытераем ими друг друга - дань отсутствию душа. Потом прикручиваем очаги, оставляя едва заметное мерцание, укрываемся небрежно отвергнутым в пылу любви одеялом, прижимаемся друг к другу.

И засыпаем.

Не сказав друг другу ни слова.