Б Таркинтон - Приключения Пенрода

Пенрод задумчиво поглядел на рогатку и натянул резину. Она хорошо пружинила. Убедившись в этом, Пенрод поддался искушению. Он нашел симпатичный камушек, вложил его в кусок старой кожи и выстрелил. Он целился в воробья, который сидел на ветке. Ветка находилась посредине между Пенродом и домом. Пенрод бы, наверное, попал, но тут его ослепил отблеск солнечного света, и он немного раньше отпустил резинку.

Вот так и получилось, что вместо воробья Пенрод угодил в стекло. Звон получился громкий, и, к своему ужасу, Пенрод увидел за разбитым стеклом отца. Мистер Скофилд стоял с бритвой в руке и ловко уворачивался от осколков. Казалось, еще не отзвенело стекло, когда мистер Скофилд изрек убийственное по своей силе ругательство и кинулся на улицу.

Окаменев от неожиданности, Пенрод со сломанной рогаткой в руке ждал возмездия. Мистер Скофилд не слишком долго испытывал терпение сына. Несколько секунд спустя он предстал перед ним, и краска ярости, залившая его лицо, просвечивала даже сквозь густой слой пены.

- Что это значит? - заорал он, тряся сына за плечи. - Не прошло еще и десяти минут, как я сказал твоей матери, что, кажется, ты впервые в жизни хорошо себя вел. И вот, стоило мне пойти побриться к обеду, как ты решил запустить в меня камнем!

- Я не запускал в тебя камнем, - пробормотал Пенрод. - Я стрелял в воробья, но солнце светило мне прямо в глаза, а потом резинка лопнула и...

- Какая еще резинка?

- Вот эта!

- Откуда у тебя эта мерзость? Ты что, не слышал, как я тебе раз и навсегда запретил...

- Она не моя, - перебил его Пенрод, - а твоя.

- Что-о-о?!

- Да, папа, - смиренно ответил Пенрод. - Мне дала ее сегодня утром тетя Сара Крим. Она сказала, что возвращает ее тебе. Она говорит, что отняла ее у тебя тридцать пять лет назад. Она сказала, что ты убил ее любимую курицу. Она еще что-то тебе просила сказать, но я уже забыл что.

- Да-а-а, - произнес мистер Скофилд.

Он взял в руки сломанную рогатку и задумчиво посмотрел на нее. Он еще долго так стоял, рассматривая эту реликвию, и взгляд у него был такой же, как и у сына. Потом мистер Скофилд повернулся и медленно побрел к дому.

- Прости, папа, - сказал Пенрод.

Мистер Скофилд в это время уже подошел к двери. Он кашлянул и, не оборачиваясь, ответил:

- Да ладно, сынок. Разбитое стекло не самая большая беда!

Он удалился в дом, а Пенрод пошел к забору заднего двора и, усевшись на него верхом, принялся мечтать.

Через два двора на заднем заборе показалась еще одна фигурка.

- Привет, Пенрод! - крикнул дружище Уильямс.

- Привет, Сэм! - машинально ответил Пенрод.

- Ну, пока! - крикнул Сэм, соскакивая с забора. И уже снизу добавил: Еще раз поздравляю тебя с днем рождения!

И тут под ногами Пенрода раздался жалобный лай, и он увидел, что с земли на него преданно взирает Герцог.

Последний луч солнца, подобно благословению, осветил оседлавшего забор Пенрода. Пройдет много лет, и иногда тихими солнечными вечерами он будет вспоминать этот вечер. Память снова воскресит и ощущение ласкового тепла, и фигурку мальчика на заборе, окутанную лучами заходящего солнца, и Герцога, восторженно глядящего на юного хозяина. Вспомнит он и то, как на соседней улочке под сенью дерева мелькнуло розовое платье и янтарные кудри, а потом перед самым его лицом пролетело что-то белое. Потом он услышал тихий смех и быстрые легкие шаги, которые все удалялись и удалялись.

Пенрод опустил голову и заметил, что между передними лапами Герцога лежит белая бумажка, сложенная в виде колпачка. Когда он поднял и развернул записку, на нее вдруг упал еще один солнечный луч. И Пенрод прочел: "Ты у меня патрисающий мальчик".