Олаф Степлдон - Странный Джон

После этой неудачи мы какое-то время воздерживались от игры на бирже. Джон проводил много времени вдали от дома и своей мастерской. Когда я спрашивал, чем он занимается, он обычно отвечал: «Изучаю мир финансов», — но отказывался углубляться в подробности. В то же время его здоровье стало ухудшаться. Пищеварение, которое всегда было его слабым местом, стало причинять особое беспокойство. Кроме того, Джон начал жаловаться на головные боли. Очевидно, он вел, не самый здоровый образ жизни.

Часто он ночевал вне дома. У его отца были родственники в Лондоне, и Джону все чаще позволяли оставаться у них. Но те недолго терпели его независимость. (Он исчезал каждое утро и не возвращался до поздней ночи или даже до следующего утра, и отказывался отчитываться о том, как провел это время.) Так что посещения пришлось прекратить. После этого Джон обнаружил, что в летнее время назло полиции может вести в мегаполисе жизнь бродячего кота. Родителям он сказал, что знает «человека, у которого есть квартира, где ему позволят заночевать». На самом деле, как я узнал много позже, он спал в парках и под мостами.

Кроме этого, я узнал и чем он занимался. С помощью разных хитростей (например, изображая «заблудившегося ребенка») он втирался в доверие к крупным лондонским финансистам, и, забавляя их увлекательной беседой, умудрялся собрать всю необходимую ему информацию, прежде чем его возвращали, в сопровождении записки, на машине его возмущенным родственникам — или отправляли домой на север на поезде, отсылая письмо по почте.

Вот один из подобных документов, каждый из которых ужасно беспокоил Дока и Пакс:

«Уважаемый сэр.

Велосипедная прогулка вашего сына закончилась преждевременно вчера вечером после столкновения с моей машиной неподалеку от Гилфорда [22] Гилфорд — город в южной части Англии. . Он признает, что это была полностью его вина. Мальчик не пострадал, но велосипед ремонту не подлежит. Так как было поздно, я оставил его на ночь в своем доме. Могу поздравить вас с тем, что у вас столь одаренный и необыкновенный ребенок, чей ранний интерес к финансам приятно поразил моих гостей. Мой шофер доставит его к 10.26 утра на станцию Юстон [23] Юстонская железнодорожная станция — железнодорожная станция в центре Лондона, с которой следуют поезда в восточную и северную части страны. . Я отправляю данную телеграмму, чтобы уведомить вас об этом.

С уважением,

( Подписано человеком, чье имя лучше не разглашать .)»

Родители Джона, так же как и я, знали о том, что он отправился в путешествие на велосипеде, но предполагали, что он находился в северной части Уэльса. Для того, чтобы так скоро попасть в аварию в графстве Суррей, ему — вместе с велосипедом — явно пришлось путешествовать по железной дороге. Само собой разумеется, на поезде, отправившемся в 10.26 с ютонской станции, Джона не оказалось. Он обманул бедного шофера, выпрыгнув из машины в пробке, и в ту же ночь оказался гостем у другого финансиста. Если я правильно помню, Джон под вечер появился на пороге его дома, поведал о том, что они с матерью остановились где-то неподалеку, что он сбился с пути и забыл адрес. Поскольку полицейским не удалось обнаружить его мать нигде поблизости, Джона оставили на одну ночь, а потом и на следующую. В итоге Джон оставался в доме финансиста все выходные, и наверняка с толком провел время. В понедельник утром, когда хозяин отправился в город по делам, Джон незаметно ускользнул.

После нескольких месяцев, частично проведенных в подобных приключениях, а частично посвященных изучению литературы по финансовому делу, политэкономии и социологии, Джон почувствовал, что готов еще раз попробовать свои силы. Зная, что я, скорее всего, скептически отнесусь к его планам, он использовал деньги на счету, открытом на его имя, и ничего не говорил мне, пока — шесть месяцев спустя — не смог продемонстрировать результаты в виде впечатляющей суммы.

Со временем стало ясно, что Джон освоил финансовые операции так же полно, как в свое время освоил математику. Я не имею представления о том, на каких принципах он строил свою работу, ибо с той поры я не играл никакой роли в деловых сделках, за исключением редких случаев, когда требовалось проводить встречи с участниками операций. Я помню, как однажды, когда мы вместе проверяли состояние счетов, он сказал: «Как только я подобрал нужные факты и понял, как перемещаются по миру финансовые потоки, оказалось, что игра на бирже не так уж сложна. Конечно же, очень многое зависит только от удачи. Никогда нельзя быть наверняка уверенным в том, куда прыгнет кошка. Но если хорошенько изучить кошачьи повадки (я имею в виду повадки Hom. Sap.) и предмет торга, невозможно сильно ошибиться в дальнем прицеле».

При помощи своего метода Джон, еще будучи подростком, сумел собрать внушительное состояние, большая часть которого официально принадлежала мне. Как ни странно, он не говорил родителям о своем богатстве до тех пор, пока не пришла пора использовать его ради той цели, которую он поставил для себя в жизни. «Я не хочу портить им жизнь раньше времени, — признался мне Джон. — Не хочу, чтобы они беспокоились о том, как бы им не сболтнуть лишнего». Вместо этого он рассказал им о том, что я стал обладателем крупной суммы денег (официально — благодаря случайной удачной сделке на фондовой бирже), и был бы счастлив помогать его семье, например, оплачивая образование его брата и сестры или организовывая для всех (включая Джона) отдых за рубежом. Скажу честно, благодарности его родителей невероятно меня смущали. И Джон лишь усугублял ситуацию, присоединяясь к общему восхваляющему хору, именовавшему меня «благодетелем» — титул, который он очень скоро сократил до «деятеля», а впоследствии и вовсе сменил на «тятю».

Несмотря на то, что на четырнадцатый год его жизни, финансовые операции были основным занятием Джона, они не занимали его всецело. И, посвятив какое-то время усиленному изучению нужных ему предметов, он в дальнейшем мог продолжать дело получения финансовой власти и в то же время уделять внимание совершенно иным материям. Его все более захватывали новые ощущения, которые приходили с подростковым возрастом. Одновременно он всерьез занимался изучением возможностей и ограничений вида Homo Sapiens и того, как они проявлялись в современных мировых проблемах. И по мере того, как его мнение о представителях этого вида становились все более и более нелестным, он стал обращать внимание на поиск существ своего уровня. Но, хотя все это происходило одновременно, будет правильнее писать о каждом из направлений деятельности Джона по отдельности.