Евгений Филенко - Объемный взрыв

Они выбрались наружу и теперь стояли в вонючем сером мареве, которое недвижно и, казалось, от начала времен висело между таких же серых сооружений. Все вокруг было удручающе-серым, и нельзя было выдумать ничего лучше, чтобы вызвать ощущение безысходности. Отвратительная жирная сырость, казалось, проникала во все доступные места под одеждой и ползала по коже, словно ослизлые мелкие твари. Отовсюду разило непонятной химией самого гнусного свойства.

– Нам придется разделиться, – предупредил полковник. – В сотне ярдов отсюда начинается узкий и совершенно не пригодный для активных боевых действий проход. С обеих сторон его подпирают брандмауэры действующих производственных корпусов. К тому же он завален разнообразным хламом. Это его недостатки. А единственное, но неоспоримое достоинство заключается в том, что спустя пять миль он выходит на окраину посадочного поля космопорта. И если мы преодолеем эти пять миль…

– … придется бежать очень быстро и по открытой местности, – заметил Сэтьятунд.

– О да! – согласился полковник с озабоченным видом. – Последний раз я передвигался быстрым бегом лет тридцать тому назад…

– Вы запамятовали, яннарр, – ухмыльнулся капитан Лгоумаа. – Месяца три назад мы с вами на пару удирали от возжелавшего нашей плоти рогоносного огахтагга . В лесу, среди кустарников и торчащих из грунта вековых корневищ, у меня было какое-то преимущество, но на ровной местности, в поле, вы меня сделали как сопляка-первогодку…

– Это не тот эпизод, который я желал бы обсуждать при посторонних, – надменно сказал полковник. – И время для воспоминаний выбрано неудачное. Что-то вы все, яннарры, пугающе беззаботны! Неужели я единственный, кто хочет исполнить Старую Солдатскую Клятву?!. Капитан, мать вашу, у вас есть что сказать по поводу моего плана?

– Что мешает темнякам превратить этот проход в термическую ловушку? – спросил капитан Лгоумаа. – Или просто залить напалмом?

– Ровным счетом ничего, – отвечал полковник и недобро улыбнулся. – Но, во-первых, взлетит на воздух половина промзоны, а если где-нибудь поблизости окажется производство аккумуляторов для ожогового оружия – и я постоянно задаюсь вопросом, где же ему еще быть, как не здесь?! – то взрыв прихватит и жилые пригороды Эхайнетта. Я достаточно высоко ценю свою голову, но не уверен, что Черная Рука готова заплатить за нее столь весомую мзду. Во-вторых же…

– Дайте угадаю, – сказал капитан Лгоумаа. – Во-вторых, из того, что темняки не сожгли нас прямо в воздухе, как могли бы сделать без хлопот, следует, что они играют с нами в какую-то игру, о которой мы можем только гадать, но напалм и прочие средства тотального истребления ее правилами не предусмотрены.

– Вы умница, капитан. Будь у вас во благовременье приличные учителя военной тактики, вроде меня, на Юкзаане все могло бы сложиться иначе.

– Яннарр полковник, вы имеете прекрасную возможность преподать мне урок, – почтительно осклабился капитан Лгоумаа.

– С радостью, – сказал тот снисходительно.

– Меня смущает другое, – сказал капитан Лгоумаа. – Не примут ли они нас за идиотов, когда мы полезем в эту щель?

– Уже, – с готовностью подтвердил полковник. – Ведь мы с самого начала операции только и делали, что склоняли их к этой мысли!

– … и поверят ли они в то, что мы действительно идиоты?

– А разве до сей поры мы дали им хотя бы один шанс в том усомниться?!

– Допустим, продуманность поступков никогда не входила в число моих добродетелей, – сказал капитан Лгоумаа. – Интеллектуальными способностями наших славных сержантов можно смело пренебречь. Но ваше присутствие…

– Надеюсь, они решат, что старик Нарданд окончательно впал в маразм, – небрежно усмехнулся полковник. – Однако же приступим. Кстати, разберите коммуникаторы. Яннарр военспец, на вашу долю тоже имеется. – Он разжал ладонь, в которой обнаружились крохотные клипсы из стилизованной под полудрагоценный камень керамики, вполне сошедшие бы за незамысловатое украшение.

– Давненько я не выглядел извращенцем, – хмыкнул Сэтьятунд, пристраивая клипсу на исцарапанном ухе.

– А мне коммуникатор?.. – попросила Дези.

– Ничего в боевых переговорах нет интересного, – сухо сказал полковник. – Одна черная ругань.

– Я не знаю скверных слов на эххэге, – сердито заметила Дези.

– И впредь без них проживете… Штаб-сержант! – обратился полковник. Омнунгор мигом избавился от скучающей мины на грязном лице и вытянулся во фрунт. – Возьмете два разрядника и две запасные батареи. Если верить плану, на брандмауэрах есть лестницы. Подниметесь на крышу и будете стрелять по всему, что движется нам вслед, пока не кончится весь заряд. Постарайтесь продержаться как можно дольше.

– Да, яннарр полковник! – сказал Омнунгор и отсалютовал. – Я буду опасен и осторожен.

– Капитан… мастер-сержант… ваша задача – прикрывать отступление по грунту. Убивать всех. Из укрытия, из-за угла, всеми самыми подлыми способами, какие только подскажет ваше извращенное воображение. И делать это жестоко и демонстративно.

– Да, яннарр полковник!.. – шепотом гаркнул Сэтьятунд.

А капитан Лгоумаа добавил сардонически:

– Вы, дорогой учитель, не упустите ничего, чтобы укрепить мою репутацию.

Полковник обратил свой взор на Кырханга:

– Когда-нибудь пользовались настоящим оружием, яннарр?

– Вашими энергоразрядниками – не приходилось, – хмуро сказал Кырханг. – Но после наших плазменных дазеров вряд ли эти каменные топоры покажутся мне чересчур мудреными.

Полковник забрал у Сэтьятунда разрядник и сунул Кырхангу.

– Здесь только одна батарея, – сказал он со значением. – Надеюсь, вы используете ее умно и расчетливо.

– Но как же… – Кырханг озадаченно посмотрел на Сэтьятунда.

– Мне эта погремушка ни к чему, – весело сказал тот, откинув полу куртки и демонстрируя притороченную к поясу обойму бритвенно-острых керамических «шершней» в прозрачных чехлах. – Ибо сказано: исподтишка и самыми подлыми способами…

– И мне дайте мне какое-нибудь оружие, – неуверенно промолвила Дези.

– Оставьте эту нелепую мысль, янтайрн, – возразил полковник. – Не ровен час, убьете кого-нибудь или, что хуже, сами поранитесь. Наоборот, вам надлежит быть налегке, лететь подобно ветру. Кстати, возвращаясь к вашим поразительным способностям… вы можете превратиться в ветер?

– Не думаю, – сказала Дези печально. – Да и зачем мне это было в моей профессии? Кому в минуты душевного уныния взбредет в голову разговаривать с ветром?

– Однажды на южном склоне Шрениурифа, в жуткий мороз, при свете двух лун… по совершенно звериной накурке… – начал было Сэтьятунд с мечтательным видом.