Захар Петров - Чистилище

- Например, вы отправили на каторгу преподавателя вневедения из Университета, потому что его поведение было атипичным; потому что его теория, может быть не очень убедительная, вам не нравилась?

- Постой-ка, подруга, а ты сама что ли не веришь в теорию своего любимого… ой, извини… своего знакомого? Скажи честно, не веришь?

- Какое это имеет значение! Он учёный и имеет право на любые теории…

- Конечно, не веришь! Вот так новость! Ха-ха…

- Я тебя не понимаю…

- Теория Краха, в разработке которой участвовал твой Вячеслав, признана Инспекторатом как наиболее вероятная футуристическая теория ближайшего будущего. Подумать только: Инспекторат ему верит, я ему верю, а та, о которой он вздыхает по ночам, считает это всё глупостью! Ай да, дела…

- Вы считаете теорию Краха верной и при этом сослали его за эту теорию на каторгу?! - Вера не скрывала своего удивления.

- Ты многого не знаешь о том, что происходит с Муосом и живущими в нём людьми. То, о чём Инспекторат знает по секретным докладам и донесениям, полностью совпадает с расчётами Вячеслава и его единомышленников. Муос, если ничего не менять, ждёт чудовищный Хаос, или Крах, как его обозвал учитель вневедения. Но твой теоретик предлагает смириться с Крахом, занявшись размножением какого-то букваря, который через столетия отроют и начнут увлечённо читать оставшиеся после нас дикари. Нас такое «решение» проблемы не устраивает: мы хотим предотвратить Крах или же минимизировать его последствия. Мы не просто соглашаемся с тем, что существующая система ведёт к катастрофе, мы ищем в этой системе наиболее деструктивные элементы, пытаемся их выправить, заменить или устранить.

- И одним из таких элементов оказался главный разработчик теории?

- Ты не туда клонишь – ну не я же туда отправила Вячеслава, это сделал твой коллега, следователь.

- Ты, Жанна, прекрасно понимаешь о чём я – ведь это ты чужими руками его подставила под удар следователя.

- Очень грубая и не конкретная терминология: «подставила», «под удар». В рассматриваемой ситуации я осуществила психологический приём корректировки поведения тестируемого с целью внешнего проявления им скрытых или недостаточно выраженных намерений. Простыми словами: я помогла преподавателю высказать вслух и написать на бумаге то, что он думает на самом деле. Он это сделал, следователь оценил его действия, как преступление, и сослал на каторгу. В чём моя вина?

- Ладно, вернёмся к начальному вопросу: зачем ты это сделала? Почему он там?

- Тут всё намного сложнее… С одной стороны, преждевременная паника, которую могли посеять его труды, только усугубляют проблему, которую он обозначил. Поэтому напрасно ты утрируешь исходящую от него опасность. Но всё же тебе, как своей ученице, я скрывать не буду – мне нужен не он, а ты.

- Я?!

- Да, Вера. Понимаешь, ты похожа на атомную бомбу, которую мы с тобой обезвредили…

- Особенно ты, Жанна…

- Хорошо: обезвредила ты, а я в этом тебе помогла. Итак, ты для Республики – вторая атомная бомба. Из тебя можно получать пользу, черпая твою мегатонную энергию, но ты же можешь всё разрушить, сама став причиной Хаоса. А Вячеслав – это как привод к бомбе. Воздействуя на него, можно управлять тобой. Ты – мой главный проект жизни, и на тебя у меня потрачено больше всего сил. Я тебе заприметила, едва ты появилась в Урочище. И я тебя вела, незаметно вела к тому, куда ты пришла сейчас. Я тебя такой сделала, какая ты есть. И чтобы ты там не говорила, я твоими руками начала войну с диггерами и почти победила в ней, и я же твоими руками нашла и обезвредила заряд. Твоими руками я обнаружила цестодов, и благодаря моим действиям в твоём исполнении они подыхают или уже подохли в своём Цестодиуме. Ты – всего лишь инструмент, сложный механизм, насколько полезный настолько и опасный. Ты – моё детище и на мне же лежит ответственность за тебя. Не один человек после того, что ты прошла, не может остаться нормальным и управляемым (то, что ты сейчас здесь – тому подтверждение). Да к тому же эти приступы…

- Ты и про приступы знаешь?

- А как же… И что мне прикажешь делать? Теперь уже потенциальная опасность от тебя намного превосходит принесённую тобой пользу. Нужно было тебя покрепче привязать, чтоб не наделала дел ненароком…

- Покрепче привязать по твоему – это похоронить?

- Что ты имеешь в виду?

- Я имею в виду тех, кто меня встретил по выходе из каторги; тех, кого вы послали меня убить?

- Кто хотел тебя убить?

- Не прикидывайся дурой. О том, что я пойду на каторгу, знала только ты, потому что именно ты через Татьяну Ситник меня туда направила. А значит, ты сама или через посредника натравила на меня Чёрную Пятёрку, вернее троих головорезов, двое из которых давно мечтали о моей смерти. Поняв, что Татьяна солгала, я почуяла опасность и только благодаря этому мне едва удалось их ликвидировать и сорвать ваши планы.

Жанна озадаченно задумалась:

- Ты что-то путаешь. Я не офицер и не Советник Верховного Администратора, мне не подчиняются военные… Чёрная Пятёрка – что-то слышала, но думала что это слухи… Убить тебя? Зачем мне это? Ты – моё самое драгоценное детище! Я послала тебя на каторгу, чтобы ты дискредитировала себя, как следователь, выявив наличие личных связей. После этого с тобой легче было бы играть…

- Кто, кроме тебя, знал об этом?

- Штаб. Я сообщила в Штаб о предполагаемом мною наличии у тебя намерения вмешаться в дело другого следователя по мотивам сохранения личных связей. Эту информацию должны были передать в следотдел для начала проверки и возбуждения внутреннего расследования. Почему тебя пошли встречать какие-то боевики – понятия не имею.

- Ладно, пусть так. Так зачем же тебе было меня дискредитировать, что ты ещё хотела от меня?

- О! Ты разрешаешь мне продолжить мою мысль… Итак, ты Вера, не ведая того, представляешь огромную опасность. Пора было обезопасить Муос от тебя, а значит надавить на привод в лице Вячеслава, что и было мною своевременно сделано. Пока что это подействовало – ты пошла к нему, оставила запись о посещении узника, не связанном с расследованием и попала в ловушку. Я думаю, внутреннее расследование в отношении тебя уже начато. Тебя интересует, что будет с тобой дальше?

- Для начала скажи, зачем ты отца Андрея опорочить хотела и устроила это похабное представление в Монастыре? Я имею в виду тот период, когда ты была Софьей?

- А как ты догадалась, что это я?

- Так мастерски, подло и пошло играть могла только ты. Да и совокупность внешних черт: тёмные волосы, блестящие глаза, большой рот – это твой портрет. Так что же ты там делала?

- Конечно же мне, как психологу, было интересно посетить Монастырь, эдакое хранилище сокровенных истин, которым уже больше двух тысяч лет. Библию я читала, читала от начала до конца – и что-то меня она не зацепила. Вот захотелось воочию понаблюдать за теми, кто отрешился от мира сего и живёт в небесных сферах. А заодно проверить, насколько сильна их решимость не возвращаться к мирским мира. Поставила такой вот психологический экспериментик над первым попавшимся монахом …