Александр Казанцев - Иномиры (сборник)

Моэла заинтересовалась поставленной сыном задачей и, хотя опыта таких операций еще не существовало, согласилась попробовать, тем более что речь шла все-таки о роботе.

Одна из комнат в доме была превращена в операционную. Ведь сложность состояла не в замене деталей, а в хирургическом вмешательстве в организм, пусть искусственного, но биологического существа.

Новый биоробот не обладал никакой информацией, а тем более интеллектом, его пока можно было использовать только как передвижной механизм.

Операция длилась несколько часов. Альсино ассистировал матери, которой, кроме него, помогали еще приехавшие с завода инженеры и врачи ближайшего медицинского центра, заинтересовавшиеся экспериментом.

Когда прооперированный робот встал с операционного стола, Альсино с радостью отметил, что это уже не конвейерная продукция завода, а прежний Робик, воспитанник Оли, в совершенстве владеющий русским языком, на котором она с ним говорила.

Пообщавшись немного с новым Робиком, он понял, что операция удалась на славу и Робик прекрасно помнит Олю, скучает и, может быть, повторяя чувства окружающих людей, беспокоится о ее долгом отсутствии. Кроме того, он как-то сразу разгадал состояние Альсино, не отходил от него ни на шаг, желая помочь, отвлечь от грустных мыслей, всегда готовый воспринять все, что тот пожелает передать ему.

Однажды оба они забрели в дальний угол сада, где Альсино присел отдохнуть на пенек.

Робик остался прежним Почемучкой и спросил:

— Почему торчит из земли только часть дерева?

— Это пень, по нему можно определить, сколько лет было дереву, когда его спилили.

Альсино поднялся и склонился над пнем, Робик последовал его примеру.

— Посмотри, это годичные кольца, нараставшие при жизни дерева и отмечающие время.

— А что такое время?

— Это протяженность любых явлений.

— Здесь тридцать слоев времени, значит, дерево росло тридцать лет?

— Слоев Времени… — повторил Альсино. — Как это точно!

Машинная логика Робика была безупречной и неожиданной:

— Если можно сосчитать по древесным слоям, сколько прошло лет, то почему нет общих слоев Времени, отмечающих все, что происходит везде?

— Ты переносишь наглядную картинку с пенька на весь космос? Хочешь представить некие слои Времени Вселенной?

— Почему этого нельзя сделать?

— Если б такое можно было сделать! Невидимые, но такие же слои эти в некоем силовом «поле Времени» могут существовать, и тогда в них не только отмечается, но и сохраняется запись происшедших событий.

— Программирование, — сделал вывод Робик.

— И если кто-либо вдруг окажется в этих слоях Времени, то повторит, вновь переживет былые события, в них запечатленные. А следом за второй волной Жизни пройдет и третья, где те же события произойдут уже в третий раз.

— Почему события повторятся трижды?

— Потому что столько параллельных миров.

— Параллельных, значит, самостоятельных и непересекающихся? — Робот вдруг высказал такую мысль, что Альсино от неожиданности сел на пенек.

— Как? Как ты сказал? — переспросил он в волнении.

— Я сделал логический вывод. Если в прежних слоях кем-то точно повторяются события, пережитые в давнее время вашими предками, потом эти кто-то, переходя в последующие слои Времени, будут с точностью повторять то, что делали ваши предшественники, то это может иметь место, если эти «кто-то» являются вашими предками.

— Ты хочешь сказать, что наше прошлое существует рядом с нами в другом измерении?

— Иначе не может развиваться жизнь в сопредельных мирах, проходящих прожитые и запрограммированные вами слои Времени.

— Невероятно! — вскричал Альсино, вскакивая с пенька и взволнованно ходя взад и вперед. Он потирал себе виски, стараясь прийти в себя. — Должен признаться, ты ошеломил меня своим «озарением», Робик! — сказал он, останавливаясь перед биороботом и бессильно опускаясь на пенек.

— Озарение — это то, что приходит неведомо откуда. Мой вывод всего лишь следствие математической логики, заложенной в меня еще на заводе.

— Недурное ты получил «начальное образование», — пошутил Альсино. — Итак, ты считаешь, что миры иных измерений, последовательно проходящие через слои Времени, всего лишь части Единого Мира, отставшие друг от друга во времени?

— Это очень важное обобщение. Оно сделало бы честь любому биороботу.

— Но может ли сделать такой вывод человек?

— Почему не может?

— Может быть, и может. И даже нужно, чтобы он сделал! Признать, что три части Единого Мира прокатываются в разных измерениях в некоем «силовом поле» над слоями Времени, как круги на воде после брошенного в нее камня.

— Почему три? — упрямо добивался ясности Робик.

— Великий философ античности Пифагор признавал число три основным во Вселенной. Первое число, делящееся без остатка лишь само на себя. Оно проявляется во многом. Три точки — плоскость. Троекратное ура — восторг. Счет до трех — предупреждение. Три части музыкальной сонаты. В сказках: три богатыря, три сына у отца, трижды закинутый в море невод… Даже в религии — Святая Троица.

— Моя воспитательница говорила о религии и Боге. Зачем ты, Альсино, послал ее в древние слои Времени?

— Ах, Робик, Робик! С тобой говоришь, как с самим собой! Я не подозревал, что побывал в собственном прошлом, где ее встретил. Но там, кто бы ни жил в давнем слое Времени, — наши предки по выдуманной нами с тобой теории. Нас за эту теорию или высмеют, или прославят. Там, на Земле, владеют страшными средствами разрушения. И, даже не применяя их, они губят природу и саму нашу планету. Безумцы эти способны взорвать не только ее, но и все наши миры, как уничтожить взрывом изнутри дерево, погубить их грядущие слои, в которых могли бы жить. И крайний слой неомира тоже…

— Почему неисправность нейронов мозга безумцев нельзя устранить?

— В этом цель и моя, и твоей воспитательницы. Исправить их порочное мышление можно только убеждением.

— А зачем убеждать их в чем-то? Они все равно не смогут сделать того, что не записано в слоях Времени. А если в них нет события катастрофы, то нет и оснований для беспокойства.

— Железный мой мыслитель! Не хочешь ли ты обосновать фатализм? Все, мол, уже записано в слоях Времени? Человек может опустить руки, все произойдет само собой. В народе говорят: «Что кому на роду написано, то и сбудется». А люди все равно всегда действовали, боролись, не полагаясь на предрешенность всего на свете. «На Бога надейся, а сам не плошай».

— Почему?

— В крайнем слое Времени у людей неомира нет впереди прожитого, кем-то записанного на роду или в слоях Времени. У них все происходит впервые, по их воле и старанию. Их поступки останутся запечатленными в слое Времени и будут вновь пережиты людьми следующей волны. Но те, повторяя своих предшественников, всегда поступят как первопроходцы, не подозревая, что случится позже.