Борис Фрадкин - Тайна астероида 117-03

Дальше от тамбура в каютах стояли вспомогательные аппараты — для очистки воздуха, выработки кислорода и воды, для обогрева и освещения корабля.

Одно из помещений занимали странные взаимодействующие металлические сосуды, соединенные друг с другом змеевиками.

Сосуды размещались рядами, по десять штук в каждом. Ряды ступенями поднимались к самому потолку. На стенах виднелись овальные коробки с электрический аппаратурой. Из них гибкие провода паутиной расходились по сосудам.

— Что здесь? — заинтересовался Бурдин.

Лаоа открыл самый нижний сосуд. Заглянув в него, Иван Нестерович, Игорь и Светлана увидели студенистую массу, из которой приготовлялись кубики — пища луиан.

— Искусственная пища, — первой догадалась Светлана.

— Тогда что же это получается? — удивился Бурдин. — Искусственная пища означает получение искусственного белка.

Неужели луиане постигли и эту тайну природы?

— Весьма похоже, — согласился Игорь.

— Доберемся мы когда-нибудь до Луиады, непременно доберемся, — слова конструктора прозвучали с ожесточением. — Я не верю, чтобы в таком мире было место Саибе. Луиада — это много ступеней вперед по лестнице знаний. Луиада — это коммунизм, я уверен.

— Но факты, факты, Иван Нестерович, — Игорь глазами указал на молодого луианина.

— Тут что-то не так…

В конце туннеля Игорь заметил в полу большой круглый люк.

Лаоа нажал на стене кнопку. Крышка сдвинулась в сторону. Узкая металлическая лесенка вела в нижнее помещение. Светлана уловила цветочный аромат и, присев на корточки, различила пышные цветущие деревья.

— Идемте!

Она первой нырнула в отверстие люка. Люди очутились в благоухающем саду. Почти вдоль всей нижней части корабля росли невысокие деревья с шапками из остролистных ветвей, живо напомнившие Бурдину кавказский самшит. Листья были бордовые, с фиолетовыми жилками. На деревьях цвели белоснежные цветы с длинными лепестками, напоминающие тюльпаны. Распустившиеся цветы чередовались с увядающими. Тут и там на ветвях зрели плоды, превращаясь из белых завязей в маленькие черные баклажаны.

— Вечно плодоносящая космическая оранжерея, — сказала Светлана, с восхищением оглядываясь по сторонам. — Ведь это то самое, о чем мечтал еще наш Циолковский.

Почвой для деревьев служила красноватая влажная масса.

«Очевидно, один из лучших сортов плодороднейшего краснозема», — подумал Бурдин. Светлана нагнулась, взяла горсть этой массы и положила в карман. Бурдин улыбнулся предусмотрительности девушки. Она думала о будущем, когда и на земных космических кораблях будут созданы оранжереи.

— Хорошо бы отросток такого дерева, — сказала Светлана, — да только сохранить не удастся.

Они снова поднялись наверх. Лаоа открыл торцовую дверь туннеля и пропустил людей вперед. Посреди большого зала с прозрачным куполообразным потолком находились три невысоких цилиндра метров по восемь в диаметре. Цилиндры располагались по углам равностороннего треугольника.

В передней части зала стояло единственное кресло, а перед ним на блестящем металлическом стержне были закреплены овальный щиток с клавиатурой кнопок и телевизионный экран.

Иван Нестерович понял: перед ним моторное отделение с двигателями и центральным управлением корабля.

— Источники гравитонов, — догадалась Светлана. — Вот они!

Лаоа подвел людей к одному из цилиндров и поднял кожух. У Ивана Нестеровича тряслись пальцы, когда он стал ощупывать части двигателя.

Объяснения шли с помощью экрана и металлических листков, заменявших луианам бумагу. Лаоа вычерчивал отдельные элементы схемы двигателя.

С первых же минут объяснения Бурдину стало ясно, что «орешек» ему не по зубам. Здесь требовалось знание совершенно неизвестных ему теоретических основ. Только присутствие Светланы позволило ему разобраться в немногих, многократно повторенных объяснениях Лаоа. Здесь, в моторном зале космического корабля луиан, Иван Нестерович в полной мере оценил способности ассистентки профессора Чернова. Светлана прекрасно разбиралась в сложном взаимодействии телевизионной аппаратуры, составляющей основу управления гравитационными двигателями.

Пока Иван Нестерович и Светлана вникали в схему работы двигателей, Игорь торопливо набрасывал в записной книжке эскизы основных частей, прикидывая размеры той или иной детали.

Но вот Иуэа подал сигнал: Саиба!

В каюте Иван Нестерович стал приводить в систему немногое, усвоенное им из рассказов Лаоа. Голова шла кругом! Даже эта короткая вылазка принесла невообразимую массу впечатлений. Бурдин уже представлял себе, с какого конца начать эксперименты, когда вернется на Землю.

С возвращением Саибы в корабле поднялась необычная суета.

Много часов не утихало общее оживление: где-то звенел металл, гудели электрические двигатели, доносился говор, торопливые шаги.

Дверь приоткрылась, в каюту проскользнул Лаоа. Он был смущен и встревожен. Предчувствуя недоброе, Иван Нестерович переглянулся с Лобановым.

— Ну? В чем дело, Лаоа?

Луианин изобразил рукой взлет корабля. Потом он извлек из-под полы небольшой сверток и протянул его Игорю. Это были схемы двигателя.

— Спасибо, друг, за это спасибо. Только как же нам выбраться отсюда?

Не понимая слов, по выражению лиц, по интонациям голоса луианин понял, что беспокоит людей. Он прищурился, сделал успокаивающий жест. Его лицо выражало решительность. На какой шаг отважился Лаоа?

Луианин вышел, дверь захлопнулась. В ту же минуту прозвучал его болезненный крик, а вслед за тем послышался глухой стук упавшего тела.

— Лаоа!!

Бурдин и Лобанов одновременно всей тяжестью своих тел ударили в дверь, но тщетно — здесь прочность была не та, что в ракетоплане.

— Ла-о-оаа-а!

Этот крик донесся из глубины туннеля. Там нарастал шум борьбы. Мимо каюты протопало, прозвенело в одну сторону, потом обратно. Доносились крики уже многих голосов снизу, из оранжереи, и справа, из машинного зала. В корабле шло настоящее сражение. Только, как догадывался Иван Нестерович, Саиба успел разгадать замыслы Лаоа и опередил его.

— А мы как кролики в клетке! — Игорь скрипел зубами, размахивал кулаками и носился по каюте. — Ч-черт! И коробка осталась в ранце. Шляпа! Хоть бы ружьишко паршивое. И как это мы не догадались взять с собой оружия?

— Мы охотились за астероидом, — мрачно ответил Бурдин, — а не за луианами.

Между тем в корабле наступила тишина. Игорь замер посреди каюты, рядом с ним встал Иван Нестерович. Оба настороженно смотрели на двери. Кто победил: друзья или враги? Если друзья — они сейчас появятся в каюте.

Но время шло. Никто не приходил.

Внезапно пол под ногами Бурдина и Лобанова покачнулся.