Эрик Рассел - Алтарь страха

На корпусе отсутствовали какие-либо отверстия или зажимы, а поскольку единственный открытый конец закрывала линза, то предположение о «фонарике» как о распылителе газа, явно было ошибочным. Направив оружие в открытое окно, Армстронг нажал на кнопку. Ничего не произошло — по крайней мере видимого. Не было ни звука, ни луча. Армстронг направил «фонарик» на оконное стекло. Тоже без результата. Стекло осталось целым.

Достав из ящика лист бумаги, он прикрепил его к окну, отошел к противоположной стене и прицелился в лист. Но с тем же успехом он мог бы целиться в лист бумаги и прогулочной тросточкой. Армстронг присел и задумался над этой проблемой. Вернувшись к стене, он вновь прицелился в лист и медленно двинулся вперед, не отпуская кнопку. Никаких результатов.

А может быть, эта штука служила деталью общего разыгранного спектакля? А может быть, это действительно фонарик с севшими батарейками? Быстрее всего он мог бы определиться, разобрав эту штуку на куски, но ему не хотелось поступать так, не узнав, как же она работает. Достав из ящика стола большое шестикратное увеличительное стекло, он начал внимательно разглядывать бумажный лист. В точке чуть ниже центра листа обнаружилась отметина в форме правильного диска, диаметром примерно в одну десятую дюйма. Края диска потемнели, словно дырку прожигали.

Достав новый лист бумаги, он тщательно осмотрел его, убедившись, что никаких изъянов не существует. Установив новую мишень, он подошел к ней, нажимая кнопку, затем внимательно осмотрел. Вновь коричневый диск. Тот же цвет, тот же размер.

Десять минут времени и два десятка бумажных листов ушли на то, чтобы установить: одинаковые отметины появляются только тогда, когда мишень располагается на определенном расстоянии от «фонарика» — приблизительно пять футов и девять дюймов. Каким бы эффективным ни был этот «фонарик», он работал только на этом расстоянии. Никакого видимого эффекта не проявлялось на расстояниях, больших или меньших этого.

Закрепив очередной лист на установленной дистанции, Армстронг стал нажимать на кнопку, все время глядя на цель. Очень медленно появилось коричневое пятнышко; постепенно темнея, оно наконец стало черным, словно обуглилось, хотя при этом не показалось ни огня, ни дыма. Выключив «фонарик», Армстронг сдул с кружка пепел и задумчиво уставился на крошечное отверстие в бумажном листе. На то, чтобы сотворить такую отметину, у фонарика ушло четыре минуты и двадцать две секунды. Слишком, слишком медленно для того, чтобы претендовать на роль эффективного оружия.

Поставив на стол чашку с водой, он сунул внутрь термометр и навел на это сооружение оружие. Ртуть начала карабкаться вверх и достигла пика через семь минут, оказавшись у цифры 107 градусов по Фаренгейту, что значительно превышало нормальную температуру тела. Армстронг с головой ушел в эксперимент и принялся подвергать обработке оружием все, что приходило на ум, сожалея при этом, что не может воспользоваться оборудованием своей лаборатории в Хартфорде. Через четыре с половиной минуты «фонарик» обуглил конец сигареты, но не смог ее зажечь. Обломочек восковой свечи расплавился за семнадцать секунд. Головка спички вспыхнула через одиннадцать секунд. Полчаса спустя он наткнулся на первую догадку, обработав «фонариком» кусочек гуммиарабика. Кусочек высох и затвердел через восемь секунд.

Складывалось впечатление, что выделение тепла в фокусной точке — явление побочное. На самом деле там концентрировалось какое-то другое поле совсем другой энергии, а терминальная реакция была лишь побочным следствием.

Следуя этой идее, а также подозрительности, развившейся за последние дни, он надрезал руку предварительно простерилизованной бритвой, выдавил несколько капель крови на шпатель и поместил его в фокус воздействия «фонарика». Красная жидкость мгновенно свернулась. Он произвел еще один такой же опыт. И получил тот же самый результат. Реакция осуществлялась в долю секунды. Заклеив небольшой порез пластырем, он выключил «фонарик», рухнул в кресло и крепко задумался.

Лежащий на столе аппарат размером два на шесть дюймов оказывался оружием огромной мощности. От последующих размышлений он начал потеть. Чем больше он думал, тем страшнее выглядело это оружие.

Если собираешься убить человека в людном месте, то револьвер или автоматический пистолет громко объявят о совершенном преступлении. С этим же дьявольским устройством можно просто пройти мимо человека и спокойно проделать свою работу так, что ничего не заподозрит ни жертва, ни окружающие. Тихо, коварно и не привлекая к себе внимания прохожих, вы отправляете человеку в сердце сгусток крови и наблюдаете, как через несколько минут он умирает от коронарного тромбоза. А можно сотворить этот сгусток и подальше от сердца, так что доберется он до сердца через день, а то и через неделю или месяц, пока не достигнет роковой точки, после чего следует коллапс и быстрая смерть.

Вытащив носовой платок, Армстронг вытер взмокший лоб. А кто знает, не успел ли светловолосый уже нажать кнопку там, в офисе Хансена? И ловкое, не замеченное никем движение большого пальца в ближайшем будущем отправит Армстронга к праотцам. И сколько еще жертв бродит по городу, не ведая, что их дни уже сочтены и счет этот смертельно короток?

И теперь, когда этот светловолосый лежит в морге с пустыми глазами, уже никак не узнать, успел ли он выписать свою месть авансом. Вряд ли даже исследование с помощью рентгеновских лучей даст ответ на эти вопросы. И ничего не остается, как просто ждать, то ли человек останется в вертикальном положении, то ли он внезапно схватится за сердце и перейдет в горизонтальное, задыхаясь, хватаясь руками за грудь и отходя в вечность.

Осознав до конца зловещее назначение «фонарика», Армстронг решил разобраться до конца с первым прибором — микрофоном. И до него неожиданно дошло, что он просмотрел вывод настолько очевидный, что его сделал бы и ребенок: микрофон не имел независимого источника питания. Энергию он получал путем индукции. Если лампа не была включена, то и микрофон не включался. И пребывал в режиме простоя до включения лампы.

Вывод напрашивался сам собой. Светловолосый и его шайка с поразительным проворством оказались в офисе Хансена. Они подслушивали, находясь совсем рядом. И вряд ли в пункте прослушивания никого не осталось. И неведомый член их шайки оставался и слушал, слушал, пока внезапный поворот событий не заставил его сбежать.

Известие о случившемся уже должно широко распространиться. Сколько бы членов в этой шайке ни оставалось, они уже должны узнать, что попытка обрести в лице Армстронга союзника стоила им трех человек. И такая новость их вряд ли обрадует. Пусть даже их взгляды на запуск ракет и совпадают, ныне он, Армстронг, зачислен ими в отряд врагов, и они не колеблясь примут соответствующие меры. Хотя бы в порядке предупреждения.