Лоис Буджолд - Гражданская кампания [= Мирные действия]

— Твои слова почти полностью совпадают с тем, что сказал мне Галени. Я должен стоять тут, глотать это и улыбаться.

— Нет, — возразил отец, — улыбаться не обязательно. Но если ты действительно просишь совета, то, исходя из моего богатого опыта, могу сказать: береги честь. А репутация пусть катится куда покатится. И переживи ублюдков.

Майлз с любопытством поглядел на отца.

— Я знаю, что за долгие годы твоя репутация то взлетала, то с грохотом падала. Когда твоей репутации впервые был нанесен серьезный урон? Как ты это пережил?

— О, в первый раз… Это было так давно. — Подавшись вперед, граф задумчиво потеребил губу. — Мне вдруг пришло в голову, что оставшиеся у старшего поколения смутные воспоминания о том злосчастном эпизоде могут сейчас тебе навредить. Каков отец, таков и сын, а? — Граф озабоченно посмотрел на Майлза. — Вот уж таких последствий я точно предвидеть не мог. Понимаешь… после самоубийства моей первой жены пошли слухи, будто ее убил я. За неверность.

Майлз моргнул. До него доходили обрывки этой старой истории. Но не последняя фраза.

— А она… э… была? Неверна?

— О да! Мы с ней из-за этого чудовищно поскандалили. Я был оскорблен, обижен, взбешен, к тому же сильно искалечен воспитанием. Это единственный момент в моей жизни, когда мне определенно следовало бы воспользоваться услугами бетанского психотерапевта, а не дурным барраярским советом, полученным от… ладно, не важно. Я не знал, даже не подозревал о существовании подобного выхода. Времена тогда были темные. Мужчины дрались на дуэлях, хотя формально это и было уже запрещено.

— Но ты… хм… ты действительно не… хм…

— Убивал ее? Нет. Разве что словом. — Пришел черед графа уставиться в пространство. Он полуприкрыл глаза. — Хотя я никогда не был полностью уверен, что ее не убил твой дед. Он сам устроил этот брак и чувствовал себя виноватым.

Майлз вздрогнул.

— Если вспомнить деда, так очень даже возможно. Ты никогда его не спрашивал напрямую?

— Нет, — вздохнул граф. — Что бы я, по-твоему, делал, скажи он вдруг «да»?

Эйрелу Форкосигану тогда было сколько? Года двадцать два? Более полувека назад. Он был куда моложе, чем я сейчас. Черт, да он был совсем мальчишкой! Мир Майлза головокружительно завертелся и замер под новым углом с улучшенными перспективами.

— Так… как же ты это пережил?

— Полагаю, мне повезло, как всякому дураку и психу. А я совершенно точно был и тем, и другим. Мне было совершенно наплевать. Злобные сплетни? Ну, так я дам им вдвое больше поводов для сплетен. Пусть подавятся! Думаю, они просто онемели после моих последующих выходок. Представь себе бродящего по окрестностям пьяного психа со злобными глазами. Причем психа с суицидальными наклонностями, которому нечего терять. Вооруженного. Постепенно я сам себе опротивел, не говоря уж об остальных, и вытащил себя из этой ямы.

Теперь тот разочарованный мальчик исчез, остался пожилой серьезный мужчина, который безжалостно судит себя самого. Это объясняло, почему отец ни разу не предлагал Майлзу брак по договоренности и ни словом, ни жестом не осуждал его немногочисленные любовные связи. Майлз поднял голову и одарил отца кривой улыбкой.

— Ваша тактика меня не прельщает, сэр. От выпивки меня тошнит. И у меня нет ни малейшего желания кончать с собой. И мне есть что терять.

— А это и не было рекомендацией, — тихо заметил граф. Он откинулся на спинку софы. — Позже — много позже, — когда у меня тоже появилось что терять, я приобрел твою мать. И с тех пор меня интересовало только ее одобрение.

— Да ну? А что, если бы ты рисковал ее одобрением? Что бы с тобой было тогда?

Катриона…

— Оказался бы на четвереньках скорей всего. — Граф, покачав головой, медленно улыбнулся. — Так… э… когда же нам будет позволено познакомиться с этой женщиной, оказывающей на тебя столь живительное воздействие? С ней и ее Никки? Может, ты как-нибудь пригласишь ее на ужин?

Майлза перекосило.

— Нет, только не на ужин. Не так скоро.

— Я видел ее удручающе мимолетно. И то немногое, что я успел разглядеть, показалось мне весьма привлекательным. Не слишком худая. Мне понравилось, как она налетела на меня. — Граф улыбнулся. Он придерживался старого барраярского идеала женской красоты, который включал в себя способность пережить несильный голод. Майлз подозревал и за собой склонность к этому идеалу. — И вполне спортивная. Совершенно очевидно, что тебя она обгонит. Так что в следующий раз я порекомендовал бы тебе прибегнуть к тактике уговоров, а не прямого преследования.

— Я пытался, — вздохнул Майлз.

Граф с усмешкой посмотрел на сына.

— Видишь ли, эта вереница твоих дам очень сбивала нас с матерью с толку. Мы не знали, следует нам привязываться к ним или нет.

— Какая вереница? — возмутился Майлз. — Я привозил домой одну инопланетную подружку. Одну! И не моя вина, что у нас с ней не сложилось.

— Плюс несколько… хм… поразительных дам, украшавших доклады Иллиана.

У Майлза глаза съехали к носу.

— Но откуда он… Иллиан знать не знал… Он никогда не сообщал вам о… Нет! Не отвечай. Ничего не желаю знать. Но клянусь, как только его увижу, то удав… — Он сердито глянул на графа, который явно потешался, внешне сохраняя полную невозмутимость. — Саймон, наверное, не помнит. Или сделает вид, что не помнит. Чертовски удобная выборочная амнезия, вовремя он ею обзавелся. — Майлз вздохнул: — В любом случае я уже рассказал Катрионе о самых главных.

— Вот как? Ты каялся или сплетничал?

— Вычищал ящики. Откровенность… единственный способ с ней разговаривать.

— Откровенность — единственный способ разговаривать с кем угодно, когда вы становитесь настолько близки, что живете в шкуре друг друга. Так… Эта Катриона — очередная проходящая пассия? — Граф помолчал, глядя на Майлза. — Или — та самая, что будет любить моего сына вечно и горячо, содержать его дом и собственность, поддерживать в опасности, несчастье и смерти и направит руку моих внуков, когда они будут возжигать приношение на моих похоронах?

Майлз некоторое время молчал, восхищаясь способностью отца выстраивать такого рода линии. Это напоминало боевой десантный катер, с прицельной точностью высаживающий диверсантов.

— Это… Это будет пункт «б», сэр. И все в нем перечисленное. — Он сглотнул. — Надеюсь. Если я снова все не испорчу.

— Ну так когда же мы с ней познакомимся? — повторил свой вопрос граф.

— Проблемы пока не утряслись. — Майлз поднялся с софы, чувствуя, что момент, когда он еще может с достоинством удалиться, ускользает на глазах. — Я тебе сообщу.

Граф посмотрел на сына тепло и серьезно.

— Я рад, что она появилась, когда ты достаточно повзрослел, чтобы понять самого себя.