Джон Толкиен - Товарищество кольца (Властелин колец 1, 2)

Фродо почувствовал, что засыпает: его голова опустилась, подбородок коснулся груди. Перед ним Пиппин опустился на колени. Фродо остановился.

-- Очень тяжело, - услышал он голос Мерри. - Не могу сделать ни шагу без отдыха. Я должен вздремнуть. Под ивой прохладно. И меньше мух!

Фродо не понравились эти слова.

-- Идемте! - воскликнул он. - Мы еще не можем дремать. Вначале нужно выйти из леса.

Но остальные его не слушали. Рядом с ним широко зевал Сэм.

Внезапно Фродо почувствовал, как его одолевает сон. Голова его закружилась. В воздухе же не слышно было ни звука. Даже мухи перестали шуметь. Только на пределе слышимости улавливался какой-то мягкий шум, шелест, шепот. Фродо поднял отяжелевшие веки и увидел, что над ним наклонилась огромная ива, древняя и седая. Она казалась невероятно большой, ветви ее напоминали протянутые руки со множеством дрожащих ладоней: узловатый, изогнутый ствол пересекали трещины, которые слегка поскрипывали. Движение листьев на фоне неба усыпляло Фродо, и он упал на траву.

Мерри и Пиппин потащились вперед и легли, привалившись спинами к стволу ивы. За ними приглашающе раскрылась широкая щель. Они глядели на движущиеся серые и зеленые листья и, казалось, слышалось пение. Они закрыли глаза, им послышались какие-то слова, что-то в воде и о сне. Они погрузились в эти слова и уснули у подножия ивы.

Фродо некоторое время боролся со сном, который овладевал им, потом с усилием поднялся на ноги. Он почувствовал жгучее желание в холодной воде.

-- Подожди меня, Сэм, - пробормотал он. - Я на минутку.

В полусне он подошел к берегу, туда, где корни ивы опускались в воду, как драконьи детеныши, пришедшие на водо

92

пой. Перебравшись через них Фродо опустил горящие ноги в холодную коричневую воду: и тут же, прислонившись к дереву, он уснул.

Сэм сидел, почесывая голову и широко зевая. Он был обеспокоен. Приближался вечер и он думал, что эта внезапная сонливость напала на них неспроста.

-- За этим скрывается что-то большее, чем жара и усталость, - бормотал он. - Мне не нравится это большое дерево. Я ему не верю. Только послушать как оно напевает о сне! Это плохо кончится!

Он заставил себя встать и посмотреть, что происходит с пони. Оказалось, что два пони ушли от тропы довольно далеко: он едва успел поймать их и привести обратно, как услышал два звука: один громкий, другой тихий, мягкий, но очень ясный. Громкий был всплеск от падения в воду тела, тихий - шум, подобный щелканью замка, когда осторожно затворяют дверь.

Он побежал к берегу. Фродо погрузился в воду, один из корней, казалось, сталкивал его туда, но он не пробуждался. Сэм схватил его за куртку и оттащил от корня, потом с трудом вытащил его на берег. В тот же момент Фродо проснулся, закашлялся и начал отплевываться.

-- Знаешь, Сэм, - сказал он наконец, - это злобное дерево сбросило меня в воду. И я чувствовал это. Большой корень согнулся и спихнул меня.

-- Я думал, это вам приснилось, мастер Фродо, - ответил Сэм. - Не нужно сидеть в таком месте, если хотите спать.

-- А как другие? - спросил Фродо. - Интересно, что им снится?

Они обошли вокруг дерева, и Сэм понял происхождение слышанного им звука. Пиппин исчез. Щель, у которой он лежал, закрылась. Мерри тоже был пойман: другая щель закрылась, прижав его талию. Ноги его были снаружи, но все остальное в темном отверстии, края которого сжались, как челюсти.

Вначале Фродо и Сэм устремились к тому месту, где лежал Пиппин. Они яростно пытались разжать края щели, сжимавшие бедного Мерри. Все было бесполезно.

-- Что за глупость! - воскликнул в отчаянии Фродо. Зачем мы пришли в этот лес? Я хотел бы, чтобы мы все вновь оказались в Крикколлоу!

Он изо всех сил пнул дерево. Едва заметная дрожь пробежала по стволу и ветвям, листва зашуршала, но теперь ее шелест был похож на смех.

-- Есть ли топор среди нашего багажа, мастер Фродо? спросил Сэм.

-- У меня есть небольшой топорик для того, чтобы нарубить щепок для костра, - ответил Фродо. - Он него будет мало проку.

-- Минутку! - воскликнул Сэм, услышав о костре. - Можно разжечь костер!

-- Можно, - с сомнением согласился Фродо. - Но, возможно, мы поджарим внутри Пиппина.

-- Мы начнем с того, что напугаем дерево как следует, яростно сказал Сэм. - Если оно их не отпустит, я распилю его, разгрызу на куски!

Он подбежал к вьючному пони и вскоре извлек из багажа два огнива и топорик.

Они быстро собрали сухую траву, листья, куски коры: набросали груду сухих ветвей у ствола с противоположной от пленников стороны. Как только Сэм ударил по огниву, искра

93

попала на сухую траву, и поднялось пламя и облако дыма. Ветви затрещали. Листья над их головами, казалось, зашипели с болью и гневом. Язычки огня принялись лизать ствол ивы. Дрожь пробежала по всему дереву. Мерри издал громкий крик, а из глубины дерева послышался приглушенный крик Пиппина.

-- Перестаньте! Перестаньте! - кричал Мерри. - Оно разрежет меня надвое, если вы не перестанете. Так оно говорит.

-- Кто? Что? - закричал Фродо, обегая дерево кругом.

-- Прекратите! Прекратите! - молил Мерри. Ветви ивы начали яростно извиваться. Все остальные деревья вокруг тоже зашевелились, как будто в лесу поднялся ветер, и по всему лесу, как от брошенного камня, пробежали волны гнева. Сэм пнул костер и принялся затаптывать искры. Фродо, не зная, чего он ждет и на что надеется, побежал по тропе с криком: "На помощь! На помощь! На помощь!" Ему казалось, что он сам с трудом слышит пронзительный свой голос: голос его, вылетая изо рта, тут же тонул в ветвях и листве окружавших деревьев. Он чувствовал отчаяние.

Внезапно он остановился. Ему показалось, что он слышит ответ: он доносился откуда-то из глубины леса. Он повернулся и прислушался. Вскоре в этом не было сомнений. Кто-то пел песню. Глубокий ровный голос беззаботно и счастливо напевал, но в его словах не было никакого смысла:

Гей до! Мерри дол! Звучит донг дилло!

Звенит донг! Звенит донг! Далеко видно!

Том Бом, веселый Том, Том Бомбадилло.

Почувствовав надежду и одновременно опасаясь встретить новую опасность, Фродо и Сэм теперь оба стояли неподвижно. Внезапно после долгой песни бессмысленных слов (так им казалось) голос поднялся выше, и стал громче, и прозвучала такая песня:

Гей! Вперед, Мерри дол! Дерри дол! Дорогая моя!

Свет горит над землей, где гуляет ветер,

Вниз по холму, в свете солнца,

К входу в дом, где живет моя прекрасная леди.

Дочь речной женщины, стройна как ствол ивы,

Чище, чем речная вода.

Старый Том Бомбадил принес водяные лилии.

Он теперь идет домой. Слышите, как он поет?

Гей, вперед Мерри дол! Дерри дол! И Мерри-о,

Голдбери, голдбери, мерри-дерри-о,

Бедный старик Ива, он раскинул свои ветки!