Феликс Пальма - Карта неба

12 февраля 1900 г.

Меня зовут Чарльз Леонард Уинслоу, мне 29 лет, и я являюсь заключенным трудового лагеря марсиан в Луишеме. Но не стану терять драгоценного времени, рассказывая о себе. Достаточно будет сказать, что до нашествия у меня было все: положение в обществе, очаровательная жена и прекрасное сочетание цинизма и железного здоровья, необходимого, чтобы в полной мере наслаждаться удовольствиями, которые дарил мне каждый день. Теперь же я потерял все, как физически, так и духовно, в том числе и веру в себя. Ничего у меня не осталось, кроме уверенности, что не пройдет и недели, как я умру. Для того я и завел этот дневник — чтобы все, что я знаю о захватчиках, не исчезло вместе со мною. Потому что я знаю о них кое-что такое, что не каждому известно, и хотя там, куда я скоро отправлюсь, эти знания не понадобятся, возможно, они окажутся полезными другим. Между тем я отдаю себе отчет в том, что скорее всего ни один человек никогда не прочтет этих строк. Мне достаточно посмотреть вокруг, чтобы это понять. Но, хотя голос разума велит думать именно так, что-то в моей душе, какая-то крупица совсем хрупкой надежды заставляет поверить, что рано или поздно мы победим марсиан. И если такое случится, то, возможно, сведения, которые я собираюсь здесь изложить, тоже послужат победе. Если же я ошибаюсь, если моя интуиция на деле окажется лишь глупой мечтой несчастного безумца и человеческий род будет в конце концов полностью истреблен, то тогда, быть может, мой дневник станет единственным свидетельством, напоминающим, что Земля не всегда принадлежала марсианам или кто они там такие. Нет, на протяжении необъятного океана столетий Земля была обителью Человека, который возомнил себя хозяином и владыкой Вселенной.

Только отдельные выдающиеся умы, такие как писатель Герберт Джордж Уэллс, памяти которого я посвящаю эти страницы, сумели взглянуть на космос в правильной перспективе. Это помогло им понять, что мы не только не единственные его обитатели, но, вероятно, даже не самые могущественные. Уэллс во всеуслышание объявил об этом в своем романе «Война миров», который его современники, движимые своим обычным высокомерием, восприняли как наивную фантастику. Никто не подумал, что нечто подобное может произойти на самом деле. Никто. Должен признаться, что и я тоже, но не потому, что верил, будто мы единственные и всемогущие, а потому что побывал в будущем, которое ожидало наших внуков. Да, я побывал в 2000 году, и там не было никаких следов марсиан.

Поэтому в день, когда началось вторжение, я находился в публичном доме мадам М***, изысканном святилище наслаждений, которое имел обыкновение посещать по крайней мере раз в неделю. «Сент-Джеймс газетт» в нескольких экстренных выпусках сообщила о появлении странных машин в Хорселле, на поле для гольфа в Байфлите и неподалеку от Севеноукса, Энфилда и Бексли, если мне не изменяет память. Затем мы узнали, что это боевые машины, так как некоторые из них открыли огонь по зевакам, столпившимся вокруг, словно речь шла о каком-то аттракционе, и что они каким-то образом встали на ноги, больше напоминавшие ходули, и направились в сторону Лондона, сметая все на своем пути с помощью жуткого испепеляющего луча. Однако опасаться нечего, уверяли последние сообщения, так как в Лондоне им готовится оказать теплый прием могучая британская армия, в небывало короткие сроки развернувшая свои боевые порядки. Вокруг города установлена полевая артиллерия, сотни орудий привезены из Вулиджа, Олдершотта и Чатема; срочно производятся и доставляются по назначению мощные взрывчатые вещества; кроме того, в Темзу зашли миноносцы и броненосцы, которым не терпится вступить в сражение. Все это вызывало у населения не столько страх, сколько большое любопытство. Многие горожане отправились в окрестности Лондона, чтобы оттуда наблюдать за обещанным грандиозным сражением. Они желали увидеть, как армия разгромит врагов, которыми, по мнению многих, были прилетевшие из космоса марсиане, хотя до той поры никто еще не видел ни одного из водителей странных треножников. Однако толпы любопытных были немедленно оттеснены обратно в город войсками. По соображениям безопасности никто не мог покинуть Лондон, и даже железнодорожные станции по приказу правительства были закрыты. В город можно было только войти, что и делали беженцы из Моулси, Уолтона, Вейбриджа и других близлежащих мест, закупорив улицы лавиной повозок и экипажей, набитых чемоданами и ценными вещами. Похоже, соседние городки подверглись страшным разрушениям, однако никто все равно не думал, что мы можем проиграть приближающуюся битву. В последнем выпуске «Сент-Джеймс газетт» было объявлено о повреждении телеграфной линии, и в отсутствие новостей нам оставалось только ждать дальнейших событий.

Как нетрудно понять, это вызвало некоторое беспокойство у людей, хотя до серьезной паники дело не дошло. Что касается лично меня, то должен признаться: даже легкой озабоченности из-за последних сообщений у меня не возникло. Марсиане, или кто там они на самом деле, будут разгромлены, тут даже сомнений не возникало. Иначе и быть не могло, причем не потому, что они наступали на нас пешком, на смешных ходулях, вместо того чтобы передвигаться по воздуху, как это описано у Уэллса, и тем самым демонстрировать свое неоспоримое превосходство. Нет, они будут побеждены, потому что так показывало будущее. Потому что так им было на роду написано. Какими бы страшными и сильными они нам ни казались, я уже знал конец истории. Поэтому я решил не менять свой привычный образ жизни. К сожалению, Виктория, моя супруга, не разделяла мое спокойствие, хотя совершила вместе со мной путешествие в 2000 год. К моему отчаянию, она решила переселиться в особняк моего дядюшки в Квинс-Гейт и там дождаться итогов битвы в компании моего кузена Эндрю, своей сестры и нескольких наших друзей.

Я чувствовал бы себя нелепо, если бы стал прятаться вместе с ними, а потому, покинув наш дом, направился в противоположную сторону. Я шел куда глаза глядят и в какой-то момент наткнулся на группу горожан, обступивших повозку одного из беженцев. Мужчина, который вез свою жену, многочисленное потомство и кое-какую мебель, начал сбивчиво рассказывать о разрушениях и жертвах и о том, как ему чудом удалось спастись. Рассказ вызвал испуг на лицах слушателей. Я же решил направить свои стопы в заведение мадам М***, о котором уже упоминал и которому отдавал предпочтение благодаря экзотичности его товара. Лучшее место для того, чтобы скрасить ожидание, пока захватчики не будут уничтожены, трудно было придумать.

Войдя в публичный дом, я пересек обширный, обильно заставленный мебелью зал, на дальней стене которого висела копия «Рождения Венеры», не столь одухотворенной, но явно более чувственной, чем та, которую изобразила кисть Боттичелли. Пропитанная духами уютная гостиная выглядела необычно пустынной. Почти все кресла и столики, где проститутки обычно беседовали, шутили или покуривали с клиентами опиум из длинных трубок, пустовали. И за занавесками, сквозь которые иной раз можно было подсмотреть за неким известным лицом, барахтавшимся среди округлых форм и диванных подушек, я тоже не заметил подозрительного движения. Даже женщины в этот день не расхаживали вразвалочку по залу, с заученной вялостью демонстрируя свои прелести, закутанные в прозрачный газ. Большинство сидели с похоронным видом, и если бы не их украшенные перьями диадемы, можно было бы подумать, что ты попал на поминки. Меня неприятно поразила царившая здесь атмосфера, но я решил не падать духом и, воспользовавшись моментом, прибегнуть к услугам двух самых востребованных девушек, которые не понимали, как я могу испытывать желание в такой ситуации. Я же лишь усмехался. Если уж умирать, то в ваших объятиях, пошутил я. Получив свое, я взял яблоко из вазы с фруктами, стоявшей возле кровати, и надкусил его, не скрывая недовольства. Девушки старались мне угодить, но я не мог не заметить, что их мысли были заняты совсем другим.