Владимир Цыбизов - Тайна «Соленоида» (Иллюстрации А. Сафонова)

— Да, совершенно неизвестная.

— Где она появилась?

— На северо-восточной окраине Айлы. Я узнавал, но там не оказалось ни одной рации. Возможно, какой-нибудь радиолюбитель пробует свою установку, но еще не зарегистрировал.

— Проверьте еще раз. А эту песенку отдайте расшифровать. Проверка в нашем деле не вредна.

— Хорошо, Матвей Ильич.

Однако попытка расшифровать песенку не дала положительных результатов: текст не поддавался расшифровке, хотя дешифровальщики бились над ним несколько дней.

Томпсон лежал на песке и нежился под солнцем. Сейчас он подставил обжигающим лучам спину. Упершись подбородком в два кулака, поставленные один на другой, он лениво поглядывал на скамейки. На некоторых сидели люди: они или раздевались или одевались. На крайней скамейке раздевался долговязый мужчина. Он занял своими вещами как раз тот конец скамейки, на котором должен положить свои вещи Барон, если только он сегодня придет. Сегодня воскресный день, я Барон может явиться каждую минуту… Впрочем, навряд ли — ему точно сказано, чтобы он приходил после пяти вечера, а сейчас только четвертый час дня…

Томпсон валялся на пляже еще часа полтора. здесь он чувствовал себя безопаснее, чем на квартире.

Искупавшись, Томпсон опять повалился на песок. Потом еще раз полез в воду. Мускулистое, тренированное тело приобрело шоколадный оттенок, кожа блестела, и когда Томпсон шел, под кожей играл каждый мускул. Приятно было чувствовать себя налитым силой и здоровьем до краев.

Плавая, он вдруг заметил на берегу Барона. Тот подходил к скамейке. Посмотрел — все занято. Не долго думая, отодвинул чью-то одежду с края и принялся раздеваться. "

Молодец», — подумал Томпсон. Он увидал, как Барон нагнулся и стал разуваться… Вот сейчас он должен зарыть в песок пленку… Неужели удалось сфотографировать?..

Барон разделся и пошел купаться. Томпсон, дождавшись, когда Барон вошел в воду, направился к своим вещам — они лежали на той же скамейке, на которой разделся Барон. Он присел на краешек лавки, накинул на голову рубашку. Потом поставил возле ног ботинки, а другой рукой в этот момент стал шарить в песке. Есть. Бобина с пленкой очутилась в ботинке…

Купающиеся, расположившиеся неподалеку от этой скамейки, видели, как широкоплечий, мускулистый человек, вероятно спортсмен, надел брюки, пиджак и, захватив ботинки, направился к большим камням, где обычно смывали с ног песок и обувались.

Вернувшись домой, Томпсон занялся обработкой пленки — он хотел убедиться, что Барон не «надул» его, что не произошло ошибки, как это случилось с Гарри.

Томпсон понимал толк в чертежах. Разглядывая в лупу проявленную пленку, он даже улыбнулся от удовольствия: на пленке были действительно чертежи «Соленоида». Он видел в углу и подписи инженеров, и печати. Да и сами чертежи не вызывали сомнения в том, что перед ним — проект необыкновенной подводной лодки и ее описание. Хорошо было бы сделать копию, но нет соответствующего оборудования. Ну ничего, все будет хорошо и так.

Томпсон сел за стол, вооружившись карандашом и блокнотом. Через полчаса на бумаге появились такие две строчки: Вы не вошли еще в калитку,

А вас встречать бежит Андрей…

В первом часу ночи полковника Сахарова разбудил телефонный звонок.

— Слушаю вас, — сказал Матвей Ильич в трубку: он лег буквально несколько минут назад и успел заснуть. Но через секунду сон как рукой сняло. Сейчас буду, — сказал он быстро и принялся одеваться.

Его уже поджидал майор Мишин. Полковник позвал его к себе в кабинет. Как всегда подтянутый, бодрый, Матвей Ильич занял место за столом и пригласил Мишина садиться. Майор сел, протянул Сахарову лист бумаги со стихами и сказал:

— Опять стихи, Матвей Ильич. Станция той же мощности, что и та, которая была запеленгована нами на северо-восточной окраине Айлы. Но на этот раз она появилась примерно в пяти километрах от города, по направлению к станции Островок. И голос тот же.

Полковник прочитал текст песенки.

— Ну-ну, послушаем, — сказал он и вышел из-за стола. — Что говорят дешифровальщики?

— Пока еще ничего. Я ведь передал им текст совсем недавно, перед тем как вам позвонить.

Вошли в помещение, заставленное радиоаппаратурой. Техник включил магнитофон. В комнате зазвучала веселая, фокстротного ритма, музыка. Потом вступил мужской голос. Он пел: Вы не вошли еще в калитку,

А вас встречать бежит Андрей.

Готов он вытянуться в нитку,

Чтоб вы… повесились на ней.

Любезнее Андрея нет,

А сам ведет под вас же мину.

Он с ног до головы эстет,

А с головы до ног — скотина.

— Песенки — шифровки, теперь я в этом уверен, сказал Сахаров. — Их непременно нужно расшифровать.

Однако сколько ни ломали голову дешифровальщики, текст песен и на этот раз не поддавался расшифровке. В Москве тоже напрасно бились над разгадкой тайны этих песенок. А время шло: истекали уже вторые сутки со времени записи песен на пленку.

Вдруг в девятом часу вечера пришла телеграмма из Москвы: «Вышлите пленку с песнями». И совет: «Попробуйте расшифровать музыку к песням».

Сахаров, узнав об этом совете, с досады даже крякнул: потеряно столько времени впустую. И как это он упустил из виду, что Томпсон может сочинять музыку. Действительно, он мог зашифровать радиограмму с помощью нотных знаков. Немедленно за дело…

А через пятьдесят две минуты после этого он уже читал расшифрованные радиограммы. В одной из шифровок говорилось: «Принимайте улов на западном склоне горы Маяк». Ознакомившись с ее содержанием, он бросил взгляд на часы: двадцать два часа одиннадцать минут. Надо спешить. Правда, Волк указывает в радиограмме лишь место встречи с посланцем Моррила — очевидно, должна прибыть подводная лодка или гидросамолет, — но еще не все потеряно. Возможно, встреча еще не состоялась. Конечно, лодка могла все эти недели крейсировать в бурном море, но если бы она ответила Томпсону и назначила срок встречи, то Мишин запеленговал бы ее. Однако за последние двое суток в море не было обнаружено ни одной неизвестной радиостанции. Значит, есть надежда на то, что о сроке встречи еще нет договоренности. Во всяком случае, надо немедленно устроить там засаду. Вероятно, Томпсон попытается перебраться на лодку. Все же удалось раздобыть чертежи… Ловко работает…

А Томпсон в это время готовился к встрече с посланцем «Каракатицы». Малькольм просил ожидать связного на берегу в три часа ночи третьего августа, то есть через четыре дня. Томпсон решил сам передать пленку связному и договориться о способе перехода на лодку. Вообще-то говоря, Малькольм должен был бы сразу прислать со связным запасной скафандр для Томпсона, но в шифрограмме говорилось о каком-то распоряжении, которое человек с лодки должен был лично передать Волку, а о скафандре ни слова. Может, будет еще какое-то задание от Моррила? В общем, там видно будет…