Андрей Столяров - Мы, народ… (сборник)

Можно сказать и проще. Эпоха потребовала героев, и герои пришли. Буквально за несколько месяцев бойцы «Красной Армии» становятся культовыми фигурами для молодежи. Ими восхищаются, им завидуют, им пытаются подражать. РАФ формирует топ немецких новостных лент. Известность их выходит далеко за пределы Германии. «БМВ», излюбленную машину РАФ (эту марку они угоняют чаще всего), теперь расшифровывают как «Баадер – Майнхоф – Ваген», кожаные куртки, темные очки (униформа РАФ) приобретают необычайную популярность. Рок-музыканты предоставляют им свои квартиры. «Шикарные левые» организуют сбор в их пользу денежных средств. Король немецкого поп-арта Герхард Рихтер вывешивает в галерее огромные цветные портреты Баадера и Майнхоф, скопированные с плакатов «Они разыскиваются». А когда в солидном западногерманском еженедельнике «Шпигель» появляется специальный раздел «Б – М», никому ничего не требуется объяснять: здесь будут печататься материалы о «Красной Армии». Один из будущих историков скажет: «Радикальный блеск РАФ-террора подтолкнул многих вполне благополучных молодых людей вступить в организацию и стать на тот же рискованный путь». А судья, ведший процессы РАФ, с раздражением пояснит: «Вот они (молодежь) приходят на суд, видят своих кумиров, с восторгом внимают им, а потом через год, через два сами оказываются в тюрьме, потому что пытаются им подражать».

Это действительно так. Подвиг гипнотизирует молодежь своим порывом за пределы реальности. У каждого поколения возникает своя метафизическая мечта. У американцев – это миллион долларов. У русских – светлое будущее, коммунизм. У немцев, по крайней мере в 1970-х годах, – освобождение от проклятья фашизма. «Красная Армия» задела самую больную струну: коричневый дурман прошлого должен быть развеян полностью и окончательно. Поражают данные социологических опросов того времени. Выясняется, что почти четверть граждан Германии в возрасте до тридцати лет в той или иной степени симпатизируют РАФ, это более семи миллионов людей, а каждый десятый готов им помочь – например, дать денег или приютить террористов на ночь.

Причем слова здесь не расходятся с делом. Во время попытки ареста Манфреда Грасхофа его спасает совершенно незнакомый ему человек: вывозит на своей машине из опасной зоны и даже, поскольку у Грасхофа денег нет, покупает ему билет на пригородную электричку. Еще одного члена РАФ, «Бомми» Баумана, также выводят из полицейского оцепления две совершенно незнакомые девушки. Ему достаточно было подойти к ним и назвать себя.

Множество людей сочувственно относятся к «Красной Армии». Печатники изготавливают для них фальшивые документы, техники делают механизмы для зажигательных бомб, механики перелицовывают угнанные машины: прячут их в гаражах, перекрашивают, вешают фальшивые номера. В последнем случае вообще складывается целая индустрия. Обычно следят за каким-нибудь многоквартирным домом, пока не подъезжает к нему подходящий автомобиль, далее звонят хозяину машины, представляются работниками социологических или муниципальных служб, беседуют и получают всю необходимую информацию. Затем угоняют аналогичную марку, делают для нее такой же техпаспорт и регистрационные номера. Таким образом создается точная копия автомобиля: в случае проверки он у полиции никаких сомнений не вызывает.

В общем, как на спортсмена, ставшего чемпионом, работает специализированный коллектив – невидимая команда тренеров, психологов, менеджеров и врачей, – так на компактное ядро рафовских боевиков, зачастую бесплатно и добровольно, работают сотни людей.

Это то, что позволяет «Красной Армии» ставить один рекорд за другим.

Результаты не замедляют сказаться. Весной 1972 года в общественном сознании Федеративной Германии начинает складываться ощущение, что РАФ побеждает. Доказательством здесь служат не только непрерывные акции «Красной Армии», грохочущие одна за другой, но и то, что за короткое время в стране возникает множество самых разных подпольных террористических групп, раздувающих пламя революционной борьбы. Возникают «Тупамарос Западного Берлина», названные так в честь уругвайской организации, начавшей применять – и весьма успешно – тактику городской герильи еще в 1960‑х годах; возникает грозное «Движение 2 июня», увековечившее в своем имени дату гибели Бенно Онезорга; возникает «Южный фронт действий», образованный «мюнхенскими коммунардами»; возникает довольно странная организация «Социалистический коллектив пациентов» – его создают психологи, считающие, что болеет общество, а не человек; возникают «Революционные ячейки» («Revolutionare Zellen») и их женское крыло «Rote Zora», провозгласившие своей целью «создание нелегального аппарата, делающего возможным новые формы борьбы». Кажется, что надвигается неудержимый девятый вал, вздымается шторм, готовый смести собой все. Полиция пребывает в растерянности: она не представляет, как этот хаос остановить. В растерянности пребывает и правительство ФРГ: все его громкие обещания «немедленно восстановить порядок», «вернуть обществу спокойствие и закон» оказываются сотрясением воздуха. Чуть ли не каждый день ошарашивают Германию известия об очередной акции террористов. Чуть ли не каждый день возникает новая трещина в монолитном, казалось бы, фундаменте власти. Еще немного – и рухнет все здание. А безнадежность ситуации, по мнению многих, усугубляется тем, что в таком положении оказывается не только Западная Германия. В соседней Франции возникает «Революционная коммунистическая лига», призывающая к борьбе, в соседней Италии выходят на сцену «Красные Бригады», которые тут же развертывают жестокий антиправительственный террор, скоро начнут действия «Революционные ячейки» в Бельгии и даже на далеком и вроде бы благополучном Острове Хризантем организуется «Японская Красная Армия» («Нихон сэкигун»), выпустившая соответствующий манифест. Да что там Япония! В такой твердыне западной демократии, как США, подпольные группы сопротивления возникают одна за другой: «Черные пантеры», провозгласившие, что «войну можно остановить только войной и, чтобы отложить оружие, нужно сначала взять его в руки»; «Республика Новая Африка», имеющая целью создать независимое государство с преобладающим афроамериканским населением на территории южных штатов Америки; «Везермены» («Синоптики»), ставящие своей задачей уничтожение буржуазного истеблишмента и осуществившие около тридцати взрывов в студенческих городках; «РМД-1», выдвинувшее лозунг «Принести войну домой», то есть распространить герилью на территорию Соединенных Штатов; чуть позже – «Симбионистская армия освобождения» (те, что захватили в заложники и заставили сотрудничать с ними внучку миллиардера Патрисию Херст).