Лоис Буджолд - Танец отражений. Память

«Никто никогда так на меня не смотрел. Айвен, ты просто свинья неблагодарная!»

— Вы рады будете потанцевать? — спросила она Айвена, явно напрашиваясь на приглашение.

— Не особенно, — пожал тот плечами. — Вечно одно и то же.

Девица завяла. Марк готов был биться об заклад, что это ее первый бал. Стой они на лестнице, Марк испытал бы сильный соблазн спустить с нее Айвена. Он откашлялся. Айвен взглянул на него и глаза его вдохновенно вспыхнули.

— Касси, — промурлыкал Айвен, — ты еще не знакома с моим кузеном, лордом Марком Форкосиганом?

Похоже, она только сейчас его заметила. Марк неуверенно улыбнулся. Она с сомнением посмотрела на него.

— Нет… Я слышала… Кажется, он не очень похож на Майлза…

— Да, — сказал Марк, — я не Майлз. Очень рад, леди Кассия.

Запоздало вспомнив о правилах приличия, она отозвалась:

— Очень приятно, лорд Марк, — и нервно кивнула. Цветы в прическе задрожали.

— Ну, вы пока знакомьтесь… Извините, мне надо найти одного человека…

Айвен махнул рукой коллеге в красно-синем мундире и ускользнул.

— Вы любите танцевать? — светским тоном спросил Марк. Он так сосредоточился на том, чтобы запомнить все обязательные моменты церемонии выплаты налога и торжественного обеда, не говоря уж о списке «Кто есть кто», в котором находилось примерно триста имен и все начинались с «Фор», что почти не думал о том, что потом будет бал.

— Ну… вроде бы…

Кассия неохотно отвела взгляд от успешно отступившего Айвена, быстро посмотрела на Марка и тут же отвела глаза.

Он с трудом удержался и не спросил: «Вы часто здесь бываете?» Что говорить? «Как вам нравится Барраяр?» Нет, не годится. «Какой сегодня славный туман на улице?» И в голове у него тоже. «Помогите мне, барышня! Скажите хоть что-нибудь — что угодно!»

— А вы и вправду клон?

«Что угодно, но только не это!»

— Да.

— Ой! Боже!

Опять молчание.

— Очень многие люди — клоны.

— Только не здесь.

— О, да.

— Э-э… О! — На ее лице отразилось живейшее облегчение. — Извините, лорд Марк. Я вижу, меня зовет мама…

Откупившись вымученной улыбкой, она поспешно ушла к важной матроне на другую сторону зала. Марк что-то не заметил, чтобы та ее поманила.

Он вздохнул. Ну, вот и конец приятной теории притягательности положения в обществе. Леди Кассия явно не рвется поцеловать жабу.

«Будь я на месте Айвена, я бы на голову встал ради девушки, которая так на меня смотрит».

— Вид у тебя задумчивый, — сказала графиня Форкосиган. Марк подпрыгнул от неожиданности.

— А-а… Айвен только что познакомил меня вон с той девушкой. Насколько я понимаю, он за ней не ухаживает.

— Да, я наблюдала эту сценку через плечо Элис Форпатрил. Я встала так, чтобы она ничего не видела — из соображений милосердия.

— Я… не могу понять Айвена. Мне она показалась достаточно милой девушкой.

Графиня Форкосиган улыбнулась:

— Они все милые девушки. Дело не в этом.

— А в чем?

— Ты не понял? Ну, может, ты просто не успел их достаточно хорошо изучить. Элис Форпатрил — горячо любящая мать, но никак не может справиться с соблазном построить будущее Айвена. Айвен слишком благодушен — или слишком ленив, чтобы открыто сопротивляться. Поэтому он делает все, что она просит, — кроме того, чего она жаждет больше всего. Он отказывается жениться и дать ей внуков. По-моему, он выбрал неправильную стратегию. Если ему действительно хочется, чтобы на него перестали давить, то внуки бы поглотили все внимание бедной Элис. А пока она сходит с ума от страха всякий раз, как он садится за руль.

— Я ее понимаю, — заметил Марк.

— Иногда меня так и тянет хорошенько отшлепать его за эти игры, но только я не уверена, что он сам отдает себе отчет в том, что делает. Да и вообще, на две трети виновата тут сама Элис.

Марк наблюдал за тем, как леди Форпатрил настигла Айвена на другой стороне зала. Видимо, проверяет, как идут дела с ее списком.

— А вы, похоже, придерживаетесь достаточно сдержанной материнской политики, — не думая, проговорил он.

— Может… это было ошибкой, — чуть слышно сказала Корделия.

Марк поднял глаза и внутренне содрогнулся, поймав на мгновение во взгляде графини беспросветное отчаяние.

«Высказался. Идиот».

Она так стремительно отвела глаза, что он даже не посмел извиниться.

— Ну, не совсем уж сдержанной, — весело сказала она, снова беря его под руку. — Пошли, я продемонстрирую тебе барраярскую систему отношений.

И повела его по длинному залу.

— Как ты только что видел, сегодня здесь преследуются двоякие цели, — добродушно поучала графиня. — Политические — стариков и матримониальные — старух. Мужчины воображают, что их цели — единственные, но это всего лишь эгоистическое заблуждение. Вся система форства основана на женских играх. Старики в правительственных кабинетах тратят жизнь на споры за или против финансирования той или иной инопланетной военной технологии. А тем временем маточный репликатор проходит мимо их внимания, и они даже не сознают того, что спор, который коренным образом изменит будущее Барраяра, ведется сейчас их женами и дочерьми. Использовать или не использовать? Слишком поздно не пускать репликатор на планету — он уже здесь. Средний класс вовсю им пользуется. Каждая мать, которая любит свою дочь, настаивает на этом, чтобы уберечь ее от физических опасностей, связанных с биологическим деторождением. Они воюют не со стариками, которые вообще ничего не замечают, а со старой гвардией своих же сестер, заявляющих своим дочерям примерно следующее: «Нам пришлось пострадать, так что извольте и вы!» Оглянись вокруг Марк! Перед тобой — последнее поколение мужчин и женщин Барраяра, которые танцуют этот танец по-старому. Система форства вот-вот изменится там, где меньше всего ожидает перемены, — в самой своей основе. Пройдет еще половина жизни поколения — и ее будет не узнать!

Марк почти готов был поклясться, что под спокойным ученым тоном графини скрывается яростно-мстительная радость. Но лицо ее оставалось все таким же бесстрастным.

К ним подошел молодой человек в капитанском мундире — его приветственный кивок равно предназначался графине и Марку.

— Главный церемониймейстер просит вашего присутствия, милорд, — пробормотал он. Казалось, и эта фраза была адресована в пространство между ними. — Сюда, пожалуйста.

Покинув длинную приемную, они поднялись вверх по белой мраморной лестнице, украшенной богатой резьбой, а потом прошли по коридору в комнату ожидания, где уже находилось человек шесть графов или их представителей. За широкой аркой виден был Грегор в окружении небольшой группы людей, главным образом в красно-синем, но человека три были в темных министерских мантиях.