И. Даль - Коэффициент интеллекта

— Подлетаем! — обернулся к нам пилот.

— Погодите! — встрепенулся я. — Вы говорили, что этот ваш… свидетель… ну, он издалека видел нападение. Откуда именно?

— Вот с этого холма.

— Мы можем опуститься на холм?

— Нежелательно! Еще один взлет тучу горючки сожрет, а пешком вам до места далековато будет.

— А надо! — я миролюбиво улыбнулся. — Очень-очень надо! Можете даже не садиться, просто зависните в паре метров.

Пилот чертыхнулся, но недовольство никак не отразилось на его профессиональных способностях: завис он не в паре метров, а буквально у поверхности. Воспользовавшись такой щедростью, я все же выпрыгнул наружу, огляделся. Далеко-о-о-о сзади на горизонте мерещилось нечто темное — комплекс, конечно же. Между ним и холмом, на котором я стоял, — десять километров дикой природы: ни дорог, ни построек, сплошные рощицы да ложбинки.

— Куда ж ты шла-то, девонька моя? — прошептал я себе под нос и продолжил осмотр.

Пройдя у подножия холма слева, ребенок попадал на свободное от зарослей пространство — так сказать, луг стометрового диаметра. Ребенок почти пересек луг, когда его сверху заметил… кстати, что свидетель делал на холме? Ага, вон мачта-ячейка. Стало быть, свидетель тут связь налаживал. Итак, свидетель видит сверху идущую вдаль девочку. Куда? Куда она идет? Наверное, свидетель недоумевает так же, как и я сейчас, и задает себе точно такой же вопрос. Прямо по курсу — опушка леса, дальше — непролазные заросли. Что могло там понадобиться шестилетней девчушке??? Что заставило пройти десяток километров бездорожья? Додумать свидетель не успевает, потому как в этот момент на ребенка набрасываются скотины.

Стоп! Как именно набрасываются? Откуда — спереди, из зарослей? Нет, даже отсюда я вижу деформированную паутинку слева и справа от места нападения. Взяли в клещи и атаковали с двух… нет, с трех сторон — одна из скотин зашла со спины. Скорость атаки бешеная — «трава» взрыта, вспахана, содрана до грунта в месте старта каждой твари, прыжки — многометровые. Один миг — и вот они! Проскочив добрую половину луга, скотины… Скотины делают что?

Что про это говорит свидетель? А свидетель — мужик! Настоящий. Поняв, что с такого расстояния он нападающих пристрелить не сможет, свидетель мчится вниз по склону. Лавирует между «деревьями», ныряет в сросшуюся «кронами» аллею, на несколько секунд теряя из виду место происшествия. Когда он выбирается на открытое пространство — луг уже пуст. Совершенно. Нет ни девочки, ни животных.

Я оценил склон холма. Ну, наверное, все-таки не несколько секунд, а побольше минуты — даже если лететь строго по прямой, наплевав на мешающую растительность. Итак — что можно успеть за минуту? Растерзать и проглотить без остатка? Сцапать и утащить в заросли? Свидетель, хоть и настоящий мужик — но мужик впечатлительный, с богатым воображением. Он уверен в первом и потому в состоянии шока, и потому ему что-то там вкололи медики.

Я склоняюсь ко второму. И на то есть несколько весьма серьезных причин.

Обернувшись к высунувшемуся из вертолета напарнику, я спросил:

— Грязев, куда она шла?

Пока главный инженер тщетно боролся со следами недоумения на лице — ничего-ничего, пусть тоже подумает! — я вернулся на место, захлопнул люк, дал отмашку пилоту.

Я уже упоминал о бесталанной матушке-природе Пенелопы. Или о гениальной — это как посмотреть. С флорой все элементарно, с фауной — едва-едва сложнее. Фактически у всех живых существ на планете был один-единственный предок. То ли эволюционный путь на сей момент был еще слишком короток, и виды не успели «разбежаться» друг от друга, то ли еще по какой причине — но животные отличались здесь… ну да, размерами, как и сказал мой наблюдательный тезка. Больше всего среднестатистический обитатель Пенелопы напоминал летучую мышь с хоботком вместо рыльца. Эдакое двуногое прямоходящее перепончатокрылое сосущее. Я бы сказал — кровососущее, но тут не все так просто. Самые крохотные местные «нетопыри», размером с комара, сосали сок паутины. Те, что покрупнее, сосали действительно кровь — тех, что размером с зайца. «Зайцы» хоботком засасывали крохотных. В водоемах обитали такие же существа, только крылья их чуть больше напоминали плавники, а ножки выполняли не опорную, а хватательную функцию. Даже расцветка у всех примерно одинакова. Бывает, встретишь какого-нибудь… размером с кулак — и не понять, то ли это детеныш «зайца», то ли вполне взрослая «птица». Разумеется, у каждого вида было длинное и по традиции латинское название, но мы обходились земными ассоциациями: мелкое и летает — мошка́, мелкое и плавает — малёк и так далее. Хотя, по сути, тут не было ни рыб, ни птиц, ни насекомых — скорее, породы собак. От тойтерьера до мастиффа.

Особняком стояла скотина. Скотина — зверюга страшная. Помесь комара и вепря. Или нет — помесь комара и саблезубого тигра. Или еще точнее — помесь комара, вепря и саблезубого тигра. Только размером с нормандскую корову. Крылья у скотины были, но практически атрофировавшиеся — передвигалась она в горизонтальном положении, на четырех конечностях, в отличие от своих прочих родственников. Когтищи на лапах — как у тираннозавра, только, насколько мне было известно, не для растерзания добычи, а из-за специфики передвижения по паутине пешим ходом. Летать скотина не могла, но по вертикальному склону забраться или с места, из «болота», прыгнуть метров на дцать — это она легко.

Поначалу мы ловили скотин — с целью изучения, разумеется. Но быстренько это дело прекратили, потому что свирепое создание в клочья разрывало любые путы, а в металлической клетке забивало себя насмерть, пытаясь размолотить лбом прутья. В естественной же окружающей среде скотины были слишком осторожны, чтобы попадаться на глаза, и потому до сих пор изучены мало.

И вот на как минимум трех таких монстров понесся в атаку наш свидетель. Честное слово: восторженный трепет!

К слову: скотины никогда до сегодняшнего дня не нападали на людей.

— А с чего вы взяли, что она куда-то шла? — напомнил о себе Владимир Петрович.

Я невежливо вылупился на него:

— А как же иначе?

— Да заблудилась просто!

— Да как??? Чтобы заблудиться в лесу, нужно как минимум выйти из города. А зачем она вышла? По грибы, по ягоды? Тут же нет ни хрена подобного!

— Ну, может, птенца какого-нибудь увидела, решила поймать, побежала…

— И отмахала десять километров по прямой. Ну-ну…

Грязев помолчал, потом будто нехотя выговорил:

— Знаете, как бывает… Сделал всего пару шагов в сторону — и нет тропинки… — Я хотел возразить, что тропинки тут никогда и не было, но сообразил, что напарник мой не о том говорит. — И кажется, будто вот она, вот здесь, за этим кустом!.. или за следующим, или вот за тем…