Евгений Белоглазов - Нуменал Анцельсы

Стараясь соблюдать максимум осторожности, он обошел боксы. Никого! Снаружи тоже, кроме зыбящейся под ветром растительности, не отмечалось никакого движения.

Время шло, а он продолжал пребывать в растерянности. К тому же чувствовал себя полным идиотом. Если эту «камарилью» устроил Рон, то первый раунд он выиграл: лишил его, неустрашимого кампиора уверенности в себе, перепутал мысли и вдрызг разнес представления о сложившемся здесь порядке вещей.

Решив не искушать судьбу, он вернулся в лабораторию. Ультиматор по-прежнему вел себя сверхстранно. В дополнение к ранее проявившимся несообразностям, он до минимума сократил прием информации от регистраторов глобальной сети и перестал вести контроль за окружением. Если раньше на территории станции всегда можно было не только отыскать любого илота, но и ознакомиться с его физиологическими параметрами, то теперь даже проследить за тем, кто и где находится, не представлялось никакой возможности.

Взгляд случайно наткнулся на зеркало. Он сконцентрировал зрение и отшатнулся. Вместо отражения из глубины зазеркалья вытаращились два по-рыбьи выпуклых и как бы парящих в невесомости глаза.

Он не сразу справился с оторопью. Потом сообразил — это же он сам себя перевел в состояние невидимости. А значит, утратил черты индивидуальности и стал неузнаваем. Вообще-то в косморазведке принцип оптического камуфляжа использовался редко. Там, в отличие от армейских структур и спецслужб, не было необходимости от кого-то прятаться. За время работы в ГУРСе Шлейсер прибегал к такому способу маскировки не более двух раз, и то лишь в учебных целях.

Но что же делать?.. Если эскулап где-то рядом и продолжает охоту, то не остается ничего другого, кроме как переправиться на Главную станцию. В воспаленном сознании пронеслась лихорадочная мысль: «Тиб… Фил… Если эти недоноски не прояснят ситуацию, я вышибу из них мозги».

Микролет мирно чалился у прикольной мачты. Времени для раздумий не оставалось. Сейчас или никогда!..

Несколько бросков по съедаемой туманом полосе низкорослого кустарника… и он в кабине.

Что дальше?

Подчиняясь велению непослушных рук, аппарат набрал скорость и устремился в сторону скрывающегося за горной цепью океана. На высоте трех километров облачный покров разорвался. В предзакатном мареве плавилась гранатовая масса Даира. Атмосферный поток донес неприятный запах. Вулканическая сера! Значит, где-то рядом готовится эрупция. Радиация?.. Он сверился с приборами. Фон превышал норму и был на грани допуска. На мониторе высветились расчеты. Такую активность создают примерно пятьсот тонн содержащегося в кубокилометре породы урана. Эмиссия от такого взрыва может вызвать эффект, эквивалентный взрыву тысячи атомных бомб. Такое здесь уже случалось. И он помнил, как это было: завеса пепла на несколько недель; синее солнце; зеленые, как и небо звезды.

Но даже осознание грандиозности масштаба энерговыделения в готовящихся к взрыву недрах, не шло в сравнение с потрясением, которое он недавно пережил. Да, уже ничего нельзя изменить. Карты розданы, остается лишь играть в ту игру, которую ему навязали. И никаких изворотов, соглашений, уступок. Ультиматум! Только так. А там, будь что будет…

Где-то на середине пути тучи отступили. Восходящие атмосферные токи перекрыли путь непогоде. Видимость улучшилась. Появилась возможность разглядеть с высоты рельеф разделяющего континентальное море и океан участка суши.

Контуры горных кряжей расплывались в сизоватой дымке. В прорезях извилистых, залитых глубокой тьмой ущелий, угадывались очертания скальных выступов и каменных осыпей. Когда-нибудь эти горы погрузятся в океан или разрушатся в песок. На их месте возникнут новые структуры. Так будет продолжаться не раз. И никакая иная сила не прервет череду завязавшихся когда-то велением вселенских сил событий.

Все это так. Но кому от этого легче?

Пытаясь сконцентрироваться, он старался отогнать мысли о значимости сущего, поскольку был уверен: стоит заострить внимание на деталях, как тут же переформатируется весь внутренний мироуклад, и он непременно станет или самоускоряться или опаздывать к моменту совершения событий. А раз не вхож в формат событий, то и удачи не видать. Таково правило жизни. И если для кого-то это пустой набор определений, то для него — самая что ни на есть явь, зловещая, сформировавшаяся самым что ни на есть паскуднейшим образом реальность.

От бессилия что-то изменить в себе и ненависти к сложившемуся окружению, он заскрипел зубами. Вещи, которые до сих пор представляли какую-то ценность, утратили значение. То, к чему он относился как абсолютно невозможному, произошло на самом деле.

Как же теперь сплести из этой чудовищной мешанины фактов более-менее правдоподобную версию? Сознание расслаивалось. Внутри себя разгоралась борьба против обстоятельств, против самого себя, да еще и против всех. Раздражение набирало силу. Чувства захлестывали.

Пока он так рассуждал, микролет достиг прибрежной полосы. Солнце садилось в иссиня-пурпурные горы, очерченные ореолом никогда не оседающих здесь вулканических взвесей. На небе зажглись первые звезды. На неровном вздыбленном грунте играли многорукие, отражающиеся от оскольчатых граней утесов тени. Куда ни глянь — мрачные щели провалов, угрюмая бесприютность скал.

Он проскользнул меж спадающими в сторону океана отрогами, сложенными из остатков когда-то взгромоздившихся под небо складчатых структур, обогнул кратер просыпающегося, засыпанного до краев туфом вулкана и далее, минуя сливающийся с береговой кромкой чехол гляциальных отложений, заложил широкий круг над серой, взбитой бурунами водной поверхностью.

Подчиняясь, выверенным командам, аппарат приземлился в центре посадочной площадки неподалеку от находящегося здесь же микролета Тиба.

Шлейсер выбрался из кабины. Осмотрелся. Вокруг никого. На первый взгляд все как всегда. Привычной формы конструкции. Накопители. Терминалы. С одной стороны у горизонта сверкают бледно-голубыми отблесками вечные льды глетчеров. С обратной — необъятный простор океана. Запах морской воды, йода. Испарения от выброшенного на берег штормами плавника и водорослей.

Прежде чем заняться главным делом, он вышел на берег. Не заметив ничего подозрительного, набрал в пригоршни воды, освежил лицо. Сел на разметаемый порывами ветра песок. Задумался. И опять что-то дрогнуло, а потом и сдвинулось в его внутреннем мире. «Я же сам принадлежу этому окружению. И уже слился с ним. И потом, я сделал то, что никому еще не было подвластно. Тайна „s-фактора“ раскрыта. Со временем миллионы переселенцев обретут на Каскадене родину. Надо лишь приспособиться к местному космоукладу и не нарушать сложившееся здесь равновесие. И что в ответ? Почему эти люди ненавидят не только меня, но и свою же собственную сущность? Что их к этому привело? Генетический сбой? Окружение? Обстоятельства?.. Но моя-то в чем вина? И какую опасность я могу для них представлять?»