Сойер Роберт - Золотое руно (сборник)

— У всех земных форм жизни ДНК одинакова во всех клетках тела, в том числе в тех кровяных тельцах, что содержат ДНК — красные кровяные тельца у немлекопитающих, и белые тельца у всех типов животных. Но генетическая информация в крови пришельца не та же самая, что в его теле.

— И что?

— Не понимаете? Кровь и тело — даже не родственники! Это различные формы жизни. Понятно, почему тело имеет крошечный мозг — оно является лишь средством передвижения для крови. Кровь — разумная форма жизни, а тело — всего лишь её носитель. — Радж указал на оранжевую диаграмму на полу. — Вот что они пытаются сказать, прямо здесь, на полу! Они говорят, чтобы мы не беспокоились о теле — мы должны спасать кровь!

— Должно быть, поэтому у носителя встроенные клапаны для предотвращения кровотечений, — сказала Кардинал. — Совокупность кровяных телец образует разумное существо; очевидно, это существо не хочет отказываться от части себя лишь для того, чтобы забить собой рану.

— А когда носитель умирает, все отверстия и клапаны открываются, позволяя крови сбежать, — добавил Банкрофт. — Носитель не враждует с кровью — это не порабощение, а партнёрство.

— И что же нам теперь делать? — спросила Тина.

— Соберём всю кровь и отнесём в безопасное место, — сказал Радж. Посмотрим, сможем ли мы с ней общаться.

— К вам новый пациент, доктор Бучер, — произнёс интерком приятным контральто.

Косматые брови над грубым лицом приподнялись в знак слабого раздражения.

— И кто же это? Человек? Дельфин? Квинт?

— Это куглу, сэр.

— Куглу! Впустите. — Куглу на Земле был примерно такой же редкостью, как свежий журнальный чип в приёмной доктора Бучера. Сутулый человек ввёл бочкообразное существо в кабинет. — Чем могу помочь?

— Доктор, доктор, я есть ужасный проблем. — Слова были неразборчивы, но куглу, нужно отдать ему должное, говорил сам, без автопереводчика. — Я пытаться писать нучную фантастику, нет?

— И что?

— Вот что! — Куглу опрокинул свою сумку над уже захламленным столом Бучера. Бесчисленные карты и кусочки бумаги хлынули из неё.

— Корешки отказов? — проворчал Бучер. У него была своя собственная коллекция таких из «Ланцета». — Если только вас не мучает писчая судорога, я вам не могу помочь.

— Нет, пожалуйста. — Тройные челюсти инопланетянина щёлкнули на звуке «п». — Я писать хорошо, на мой родной язык, нет? — Бучер слышал, что четыре крупнейших научно‑фантастических журнала уже имеют куглуанские версии. — Я послать новелла в «Amazing» — она им нравиться! Они даже купить! Штопаная НФ грызёт меня за ногу. «Analog» — точно так же. Но тот другой… — Куглу эмоционально задвигал антеннами. — Ба, они не хотеть.

— Послушайте, — сказал Бучер, не скрывая раздражения. — Я доктор медицины, врач. Это вне моей…

— Пожалуйста! Я решить приехать на Земля. Я хотеть видеть человек, который там главный, нет? Но поездка быть очень, очень плохо!

— А теперь выслушайте меня! — Доктор доктора Бучера велел ему следить за кровяным давлением. — Я занятой человек…

— Но здесь даже хуже! Флаер, катер, трамвай, метро — все то же самое.

Бучер взорвался.

— Здесь вам не бюро путешествий! Я доктор, понимаете? Доктор. Я лечу болезни и травмы. А теперь, если у вас нет проблем со здоровьем…

Куглу ударился лбом о крышку стола в традиционном жесте возбуждения.

— Да! Да! Каждый раз, как я садиться в транспорт, я очень неудобно. Я позорить себя и сердить водитель. — Вздох. — Я думать, мне никогда не добраться туда, где главный человек.

Глаза Бучера округлились во внезапном озарении.

— Кажется я понял, в чём ваша проблема…

Куглу энергично закивал.

— Доктор, я тошнить, когда ехать!

Старик Уизерс был сумасшедшим. Все так говорили, все, кроме того мальчишки, Эрика. «Мистер Уизерс — археолог», — говорил Эрик, что бы это слово ни значило. Помните тот забавный бело‑синий свитер, который Уизерс нашёл? Он утверждал, что когда смотрит на узор на свитере, то слышит в голове слова «Торонто Кленовые Листья». Торонто — это, понятное дело, название нашего города под стальным куполом, так что в это я мог поверить, но я никогда раньше не слышал про кленовые листья. Такой же символ кленового листа был и на старых флагах, которые люди иногда находили среди руин. Некоторые считали, что кленовый лист — это, должно быть, какое‑то жуткое чудовище вроде лося, бобра или трюдо. Другие думали, что это такой кристалл. Но кристаллы сразу наводили на мысли о камнях, уране и бомбах, а на такие темы в приличном обществе не говорят.

Эрик хотел знать точно. Он пришёл в музей и сказал:

— Пожалуйста, мистер Куратор, помогите мне выяснить, что такое кленовый лист.

По правде говоря, я не настоящий куратор. Я просто поселился в музее, или кмо, как его называли некоторые, потому что это было очень хорошее здание. Никто в нём не жил — нас так мало под нашим Куполом, что жить можно практически где захочешь. Ну, в общем, мы стали искать, но ни Эрик, ни я не нашли кленового листа среди немногих уцелевших экспонатов.

— Это должно быть что‑то особенное, — сказал Эрик. — Он, должно быть, очень много значил для наших предков во Времена, Когда Всё Было Хорошо. — Он вскинул на меня свои наивные глаза. — Если мы узнаем, что такое кленовый лист, может быть, хорошие времена вернутся?

Кто я такой, чтобы говорить ему, что это пустые мечты?

— Но ведь мы везде искали.

— Мы не искали снаружи Купола.

— Снаружи? Парень, снаружи ничего нет.

— Должно быть.

— Почему? — В жизни не слыхал я такой чепухи.

— Просто должно быть, вот и всё.

Ну, с такого рода логикой не поспоришь.

— Но даже если бы там что‑то и было, — сказал я, — туда никак нельзя попасть, так что…

— Нет, можно, — сказал Эрик. — Мистер Уизерс нашёл дверь, далеко, в самом Норт‑Йорке. Она вся приржавела. Если мы возьмём отсюда инструменты, то, возможно, сможем её открыть.

Что ж, мальчишка твёрдо решил идти, а я ведь не могу его отпустить в такую даль одного, правда ведь? Мы вышли на следующий день. Я уже много лет не бывал у края Купола. Эту местность называли Стилс‑авеню — подходящее название для места, где железный Купол соединяется с землёй. И там и правда оказалась дверь. Я был уверен, что у кого‑нибудь достало соображения намертво её запереть, и не слишком волновался, пытаясь поддеть её ломиком. Однако гадская штуковина тут же распахнулась. Мы опасливо прошли через неё.

Снаружи царила магия. Огромный шар огня висел над нашими головами. Высокие коричневые колонны гордо высились повсюду, куда падал взгляд. Наверху они были, словно застывший огонь: оранжевый, красный, жёлтый. Крохотные существа порхали туда‑сюда — и они пели ! Внезапно Эрик упал на колени.