Майкл Муркок - Багряная игра. Сборник англо-американской фантастики

Он спешил. Его мозг работал на грани возможного. Он раздирал сознание, стремясь выкорчевать оттуда всякую постороннюю мысль, каждую кроху ненужной информации; прочь их, надо превратиться в высокоэффективный компьютер, работающий с единственной целью — вырвать секрет Призрака из суматохи и хаоса этой меняющей измерения системы.

Он уже не помнил о чувстве, возникшем в момент сдвига.

Свет вдруг пропадал, появлялся снова, опять исчезал. Казалось, строения замерцали, словно мираж, накренилась сама ось планеты — и Ринарк упал, распластался на земле, ускользавшей из-под ладоней.

До него донеслись беспорядочные возгласы ужаса.

Он поднял глаза и сквозь валом накатывающиеся на него призрачные образы разглядел вход в таверну. С трудом поднялся, добрел. Наконец-то он внутри, видит посетителей.

Новоприбывшие были явно перепуганы, не то что старожилы, воспринимавшие необычное поведение планеты с полным равнодушием.

Так, должно быть, случалось каждый раз, когда система переходила в новую плоскость мультиверсума.

— Где мне найти Мери-путаницу? — выдохнул Ринарк.

Ему пришлось не раз повторить вопрос, пока какой-то смуглый человек не оторвался наконец от своей девушки и своей бутылки и не сказал:

— Приют Руперта, там, в двух кварталах, — для верности он указал направление пальцем.

А планета продолжала бесноваться. День и ночь мелькали, как в калейдоскопе, земля казалась ожившей, текучей, ползучей. Но Ринарк пробивался сквозь этот кошмар, пока не увидел вывеску приюта.

Открыл дверь, одно прикосновение к которой вызывало зуд, вошел.

— Где Мери-путаница? — почти прокричал он первому, кого увидел, — одетому в черное человечку с неприятным лицом.

Тот и рта не раскрыл. Ринарк затряс его:

— Где Мери-путаница, ну?

— Поднимайся, она наверху, где обычно, в комнате с красной семеркой на двери.

Переход Призрака был почти невыносимой мукой для сознания и тела Ринарка: в голове у него стучало, он полуослеп — и все же заставил себя преодолеть несколько пролетов и найти нужную комнату.

Постучать.

И открыть дверь.

От вида Мери-путаницы кровь стыла в жилах. Бледная красавица, низведенная своим тихим безумием до пародии на идеал женщины.

Ринарку сразу бросилось в глаза: раньше она была человеком замечательного интеллекта. А физически — что ж, и сейчас красавица, с чистым исхудавшим лицом, большими карими глазами, крупным ртом, длинными черными волосами, полной грудью. На ней была только грязная юбка, пальцы бессмысленно блуждали по клавиатуре управления, что устанавливали на допотопных и переусложненных «чувствующих» кораблях. Ими увлекались лет сто назад, потом от них пришлось отказаться из-за «нервных срывов» в моменты опасности. Но здесь-то была лишь клавиатура — ни к чему не подключенная.

Стоило Ринарку осторожно войти в оклеенную убогими обоями комнатушку, где единственной мебелью былс пилотское кресло с корабля, — очевидно, ложе безумной, как ярость его улетучилась.

— Мери, — обратился он к невнятно бормочущим останкам того, что некогда было человеком. — Мери!

Она уставилась на него взглядом, который отпугнул бы любого.

— Адам? Ах, нет. Входи, Кастор, а вот Поллукс пусть останется за дверью. О, никак Рубен Кэйв, Герой Космоса, решил меня навестить? — Рот тронула легкая улыбка, рука вскинулась в неуловимо изящном жесте. — Да присаживайтесь же!

Сесть было некуда, он остался стоять, смущенный и взволнованный.

— Я Ринарк, — хрипло произнес он. — Мне нужна информация. Это важно. Придете на помощь?

— На помощь?.. — голос ее впервые зазвучал внятно, но пальцы все бегали по клавиатуре. — На помощь?.. — лицо скривилось, она вскрикнула:

— На помощь!

Он шагнул к ней.

Пальцы нервными, резкими движениями летали над клавишами.

— На помощь!.. — чуть не навзрыд.

— Мери, — настойчиво повторил Ринарк. Он не мог позволить себе коснуться ее округлых плеч, лишь склонился к поникшей женщине. — Все хорошо. Говорят, вы изучали Призрак. Это правда?

— Правда? Где правда, где ложь?..

— Какой он, Мери? Что он с вами сделал?

У женщины вырвался вздох — вздох мужества и отчаяния. Она встала, нетвердым шагом подошла к креслу и легла ничком, охватив руками края.

— Что представляет собой Призрак, Мери? Что он такое? — Ринарк заставил себя забыть обо всех эмоциях, сейчас он был лишь машиной, добывающей информацию.

— Хаос... — забормотала она, — безумие... сверхразум... теплота... О, какая теплота... Но не для меня, не для людей... нет там опоры, ничего знакомого, ничего, за что можно ухватиться. Там попадаешь в водоворот вероятностей, он захватывает тебя, швыряет, как щепку, куда захочет. Падаю, лечу, расширяюсь, сокращаюсь, пою, немею — тело мое ушло, и его не догнать...

Взгляд ее, блуждавший в пространстве, вдруг остановился на Ринарке, в глазах блеснул разум:

— Вы сказали, вас зовут Ринарк?

— Да, — он с трудом сдерживался, чтобы не сделать то, чего делать не хотелось бы.

— Я уже встречалась с вами, возможно, еще там. Или здесь. Или там.

Она вновь уронила голову и, не поднимаясь, забормотала какую-то невнятицу.

Ринарк чувствовал: в ее подсознании бушует хаос Призрака.

Ее рассказ убедил: пережитое ею может ввергнуть в безумие.

Он сосредоточил на ней внимание, собрал все свои сенсорные способности, почувствовав каждый составляющий ее тело атом, сконцентрировался на рецепторах и участках мозга, пытаясь разгадать, как повлиял на нее Призрак.

Но физическое состояние женщины оказалось близким к норме; разве что в кровь поступало слишком много адреналина, в этом, вероятно, и причина ее почти непрестанного движения.

А сознание ее Ринарку не открывалось. Он не был телепатом и в эти минуты чуть не радовался, что неспособен заглянуть в ее изуродованное сознание. Сейчас он изучал ее мышечные рефлексы и нервную систему, искал подход, который позволил бы ей продержаться столько, чтобы успеть ответить на некоторые его вопросы, — и даже такое минимальное вмешательство было ненавистно ему.

И тут почувствовал: что-то в ней подалось.

— Аскийоль! — воскликнула она. — Имя я, кажется, вспомнила, а что с вами? Разве вы не умерли?

Откуда она могла знать Аскийоля?

— Да, Аскийоль — имя моего друга. Но я жив...

Ринарк едва сдержался, чтобы не выругаться. Ситуация и без того непростая, а тут появляется еще одна загадка.

— А к чему вы вспомнили Аскийоля?

Безумная уставилась отсутствующим взглядом куда-то в стену и не отвечала.

Тогда он попытался вновь.

— Мери, где вам приходилось бывать? Что вы нашли?

— Рваную планету, — невнятно ответила та. — Я отправляюсь туда... отправлялась туда... напоследок... решетчатая планета. Держусь подальше.