Кристин Раш - Мастер возвращений (сборник)

Хансейкеру нравится считать Ваадум своего рода приятной неожиданностью. Первоначально это был форпост Ваадум, лет на двести старше станции Коммонс и до сих пор выглядит соответственно. Маленькие и тесные жилые помещения. Стыковочное кольцо, к которому не может причалить большинство современных кораблей. Ремонтная мастерская с ограниченными возможностями. Склад снабжения и пополнения запасов, которому время от времени требуется снабжение и пополнение. И, разумеется, сама зона отдыха.

Когда Хансейкер его купил, курорт был маленьким обшарпанным мотелем, которым заправляли техники из ремонтной мастерской. Эти ребята смекнули (случайно, как гласит предание), что периодически кораблям с неисправностями или другими проблемами на борту приходится высаживать пассажиров. И лучше размещать их в платных номерах, чем на столах в кафетерии.

Хансейкер сам встал за конторку администратора, потому что шестнадцать минут не могли возместить тех шести месяцев, в течение которых ему было лень обновить систему автоматической регистрации. Номера он тоже полгода не убирал — по крайней мере, не все. Да и системы жизнеобеспечения не проверял.

Весь штат собственно отеля — целых два человека — он отправил сметать пыль, менять постельное белье и налаживать, чтобы во всех номерах были кислород и относительно нормальная температура, а сам занялся уборкой вестибюля, стараясь придать ему приличный вид.

Парни из ремонта и обслуживания сказали ему, что на «Президио» двенадцать пассажиров и четыре человека экипажа, поэтому ему понадобятся минимум восемь номеров, но лучше иметь наготове шестнадцать.

Еще лучше было бы держать чистыми и пригодными для проживания все тридцать — но, если честно, какой в этом смысл? Из трех номеров, постоянно содержавшихся в полном порядке, редко бывали заняты два. Регулярные клиенты — нашлись и такие — прилетали ради казино, где их обслуживал не робот, а настоящая женщина-крупье, единственная на всю систему Коммонс.

Впрочем, и она процентов на пятьдесят была подделкой. Он не проверял, сколько процентов там на самом деле и какая доля слухов о ее имплантатах верна, хотя знал, что ее груди в буквальном смысле искрятся, потому что она обычно работала топлесс, отсюда и постоянные клиенты.

Для него она была самую чуточку слишком вульгарной. «Курорт и казино Ваадум» тоже были для него самую чуточку слишком вульгарными и примитивными. И если бы его спросили, он бы сказал, что когда сюда приехал, его сильно раздражало это заведение. Но теперь все это достает гораздо меньше.

Его стандарты снизились, но не из-за места, где он оказался, а потому что действительно не заслуживал лучшего. Просто он с этим смирился.

Вестибюль был самым большим помещением на курорте, не считая ресторана и казино. Вдоль стен стояли неокрашенные скамьи и растения в кадках, купленные вскоре после того, как он стал здесь хозяином (об этой покупке он до сих пор сожалел), а обширный пол из искусственного мрамора сверкал, как миллион ярких звезд, если его удосуживались натереть.

Он успел смахнуть пыль с сидений, обрезать разросшиеся растения, чтобы их ветви не заслоняли большую часть лестничного пролета, и настроить самодельную компьютерную систему на обслуживание новых постояльцев — всё за пятнадцать или шестнадцать минут. Но вымыть пол он и не пытался и даже был этому рад, когда пассажиры с «Президио» начали протискиваться сквозь двойные двери.

Все двенадцать пассажиров «Президио» оказались, слава богу, людьми — самых разных размеров. Они пахли — и сильно пахли — горелым пластиком. Еще от них разило потом и страхом, а в глазах застыло то безумное выражение, появляющееся у людей, которые-пережили-все-это-и-не-были-уверены-что-выживут.

Таких за прошедшие годы он повидал немало, и они всегда пребывали в смятении, всегда в чем-то нуждались и всегда были требовательны. Он терпеть не мог капризных клиентов, хотя и был подготовлен к общению с ними прежней выучкой. Раньше он лучше всех управлялся с самыми трудными гостями — когда работал на настоящем курорте для очень богатых клиентов. Те, по крайней мере, были предсказуемы, несмотря на привередливость.

Он всмотрелся в море лиц перед собой (ну, пусть двенадцать, они все равно показались ему морем), ведь с тех пор как случилась авария на другом корабле, почти год назад, ему не доводилось видеть столько посетителей сразу. А эти люди, встрепанные и на грани паники, смотрели на него так, будто он был их единственным спасителем.

Он вкрадчиво улыбнулся — к такой улыбке он не прибегал уже почти десять лет — и кивнул первому в очереди.

Это оказалась дородная пожилая женщина в черном деловом костюме (теперь украшенном несколькими дырками на правом боку) и практичных туфлях такого же цвета. На ее седеющих кудряшках даже красовалась шляпка. Выглядело это так, как будто женщина, покидая корабль, машинально схватила ее вместе с остальными вещами, лишь бы придать себе пристойный вид.

— Агата Кантсвинкль, — произнесла она тем «оперным» голосом (в комплекте с вибрато), который развивают у себя некоторые дамы в возрасте. — Я хочу отдельный номер.

Она не добавила «пожалуйста», да он и не ожидал от нее подобной вежливости. Дама даже задрала подбородок, высказав свое требование. Ну, с такими дамочками он, по крайней мере, умел обращаться.

— У нас только два таких номера, мадам, — ответил он своим самым подхалимским голосом. — Вам будет удобнее, если вы разделите с кем-нибудь двухместный.

— Ни за что. Никогда не стану жить с кем-либо из этих мерзких людишек.

Она подалась вперед и прошептала — насколько возможно шептать оперным голосом, что, конечно, почти нереально:

— Среди них есть убийцы.

Стоящий в середине очереди мужчина средних лет с испачканным сажей лицом закатил глаза. Женщина помоложе в дальнем конце тоже подняла взгляд к небесам — как если бы в космосе были небеса. Хансейкер все это заметил. И неприязненные гримасы на лицах других пассажиров.

— Наверняка все не так плохо, как вы говорите, мадам, — сказал он и открыл файл на старомодном экране, встроенном в конторку. Комментарий был отчасти рефлекторным. Он не выносил драматических сцен. Но его слова предназначались и остальным пассажирам, на которых, в чем он все больше убеждался, ему придется полагаться, чтобы хоть как-то обуздать Агату Кантсвинкль.

— Не так плохо? — переспросила она, шлепнув ладонью по конторке, из-за чего экран испуганно пискнул и едва не погас. — Вы что, рехнулись? Когда мы вылетали из системы Дайо, пассажиров было пятнадцать. По-вашему, они просто сошли на полпути? Как бы не так!

Хансейкер приподнял брови и взглянул поверх ее плеча на остальных. Мужчина с испачканным лицом слегка покачал головой. Женщина закрыла глаза. Еще двое или трое смотрели в стороны, как будто поведение Агаты Кантсвинкль ставило их в неловкое положение.