Джордж Мартин - Путешествия Тафа

По правде говоря, весь корабль казался Толли Мырн холодным и путающим.

Тепло было только в том уголке верхней палубы, где проводил дни и ночи Хэвиланд Таф. В длинном и узком зале связи, который он переделал в капитанский мостик, было удобно и уютно. Жилище Тафа было заставлено старой, потертой мебелью, повсюду стояло и висело удивительное множество безделушек, собранных им в его странствиях. В воздухе пахло едой и пивом, шаги не отдавались эхом, здесь был и свет, и шум, и жизнь. И, конечно, кошки.

Кошкам Тафа позволялось беспрепятственно ходить по кораблю, но большинство из них, похоже, предпочитали держаться поближе к Тафу. Сейчас их было семь. Хаос, пушистый серый кот, с властным взглядом и ленивыми, барственными манерами, ощущал себя хозяином всего окружающего. Чаще всего его можно было видеть сидящим на консоли центрального компьютера Тафа на капитанском мостике, при этом его пушистый хвост раскачивался, как метроном. Паника за пять лет утратила былую живость и располнела. Сначала она, похоже, не признала Начальника порта, но потом их прежняя дружба возобновилась, и кошка иногда даже сопровождала Толли Мьюн в ее походах.

Еще были Неблагодарность, Сомнение, Вражда и Подозрение.

— Это малыши, котята, — так называл их Таф, хотя на самом деле они уже были подростками, — Хаоса и Паники. Сначала их было пятеро. Глупость я оставил на Намории.

— Глупость надо бы всегда оставлять, — сказала Толли Мьюн, — хотя я, не думала, что вы способны расстаться с кошкой.

— Глупость по непонятным причинам привязалась к одной вздорной, непредсказуемой молодой особе с Намории, — сказал он. — Поскольку у меня было много кошек, а у нее ни одной, я счел это уместным жестом при данных обстоятельствах. Хотя кошка — прекрасное, восхитительное создание, в этой печальной современной галактике их осталось сравнительно мало. Поэтому моя природная щедрость и чувство долга перед моими собратьями вынуждают меня дарить кошек таким мирам, как Намория. Цивилизации, где есть место кошкам, богаче и намного гуманнее тех, что лишены их ни с чем не сравнимого общества.

— Согласна, — сказала с улыбкой Толли Мьюн. Вражда возилась рядом с ней. Начальник порта бережно взяла ее на руки и погладила. — Ну и странные имена вы им даете.

— Пожалуй, более подходящие для людей, чем для кошек, — согласился Таф. — Я даю им имена в соответствии с их характерами.

Неблагодарность, Сомнение и Подозрение были серыми, как отец. Вражда — черно-белой, как Паника. Сомнение был толстым и шумливым, Вражда — агрессивной и раздражительной, Подозрение — стеснительным, он все время прятался под креслом Тафа. Они любили играть вместе, всем шумным выводком, и почему-то им очень понравилась Толли Мьюн: когда бы она ни пришла к Тафу, все они тут же начинали на нее карабкаться. Иногда она встречала их в самых неподходящих местах. Однажды, когда она поднималась по эскалатору, на спину ей прыгнула Вражда, и у Толли перехватило дыхание от испуга и неожиданности. Она привыкла, что во время еды Сомнение смирно сидел у нее на коленях, выпрашивая кусочки.

И еще была седьмая кошка: Дакс. Дакс, с мехом цвета ночи и глазами, как маленькие золотые лампочки. Дакс, самый ленивый из всех «вредителей», которых она когда-либо видела, любивший, чтобы его носили на руках. Дакс, выглядывающий из кармана или из-под фуражки Тафа, сидящий у него на коленях или на плече. Он никогда не играл с другими котятами, редко издавал какие-либо звуки. Под его золотистым взглядом даже огромный барственный Хаос уступал ему место в кресле, на которое оба претендовали. Черный котенок постоянно был при Тафе. Один раз за ужином (это было почти через двадцать дней после того, как она вступила на борт «Ковчега») Толли Мьюн заметила:

— Ваш дружок, — она показала ножом на Дакса, — вечно сидя у вас на плече, делает вас похожим на… как это называется?

— По-разному, — ответил Таф. — Колдун, маг, чародей, волшебник. Кажется, эта терминология происходит из мифов Старой Земли.

— Точно, — сказала Толли Мьюн. — Иногда у меня бывает такое чувство, будто корабль населен призраками.

— Вот почему разумнее полагаться на интеллект, а не на чувства, Начальник порта. Смею вас заверить, что, если бы призраки и другие сверхъестественные создания существовали бы на самом деле, они были бы представлены в клеточном фонде «Ковчега», чтобы их можно было клонировать. Я таких образцов не встречал. В фонде действительно есть образцы животных и растений, которых иногда называют капюшонными дракулами, ветряными призраками, оборотнями, вампирами, ведьмиными сорняками и тому подобными названиями, но, боюсь, это не настоящие сказочные персонажи.

Толли Мьюн улыбнулась.

— Это хорошо.

— Может быть, еще вина? Это отличный рианский сорт.

— Мысль неплохая, — сказала она, плеснув немного в свой бокал. Она все еще предпочитала выжимать напитки из пузырька; жидкость в открытом виде, считала она, — этакая предательская штука, которая так и норовит пролиться куда-нибудь. — А то у меня все в горле пересохло. Вам и не нужно чудовищ, Таф. Этот ваш корабль и так может уничтожать миры.

— Это очевидно, — отозвался Таф. — Очевидно и то, что он может спасать миры.

— Как наш? Таф, у вас готово еще одно чудо?

— Увы, чудеса — такие же выдумки, как привидения и домовые. Однако человеческий разум еще способен на равные чуду прорывы в непознанное. — Он медленно поднялся во весь рост. — Если вы покончили со своим вином и луковым пирогом, может быть, пройдем в компьютерный зал? Я прилежно занимался вашими проблемами и достиг некоторых результатов.

Толли Мьюн быстро поднялась со своего места.

— Пойдемте, — кивнула она.

— Обратите внимание, — сказал Хэвиланд Таф, нажав на одну из клавиш. На экране замерцала какая-то диаграмма.

— Что это? — спросила Толли Мьюн.

— Прогноз, который я составил пять лет назад, — ответил он. Дакс прыгнул ему на колени; Таф погладил черного котенка. — Параметры, которые я использовал, это — численность сатлэмского населения и предполагаемые темпы его роста на тот момент. Мой анализ показал, что дополнительные продовольственные ресурсы, полученные вашим обществом благодаря тому, что Крегор Блэксон так любезно назвал Тафовым Расцветом, отсрочили бы новую угрозу массового голода минимум на девяносто четыре стандарт-года.

— Да, но этот паршивый прогноз гроша ломаного не стоил, — оборвала его Толли Мьюн.

Таф поднял палец.

— Человека более эмоционального, чем я, могло бы обидеть предположение, что его анализ был неверным. К счастью, я человек спокойный и покладистый. И тем не менее вы абсолютно неправы, Начальник порта Мьюн. Мой прогноз был верен.