Джордж Мартин - Путешествия Тафа

— Значит, вы говорите, что мы не подохнем с голоду через восемнадцать лет? Что у нас есть еще, сколько там, почти целый век? — Она покачала головой. — Я бы хотела этому верить, но…

— Я ничего такого не говорил. С учетом допустимой погрешности последний сатлэмский прогноз представляется мне вполне точным, насколько я мог определить.

— Оба прогноза не могут быть правильными, — возразила Толли Мьюн. — Это невозможно, Таф.

— Вы ошибаетесь, мадам. За эти пять лет изменились параметры. Смотрите.

Он нажал на другую кнопку. На экране появилась новая линия, резко поднимающаяся вверх.

— Это нынешняя кривая роста населения Сатлэма. Обратите внимание, как она идет вверх. Будь у меня поэтический склад ума, я бы даже сказал — взлетает. К счастью, я этим не страдаю. Я человек грубый и говорю грубо. — Он снова поднял палец. — Прежде чем мы сможем надеяться исправить ситуацию, необходимо в ней разобраться, понять, как она возникла. Здесь все ясно. Пять лет назад я использовал возможности «Ковчега» и, если я осмелюсь отбросить свою привычную скромность, оказал вам чрезвычайно важные услуги. Сатлэмцы же, не теряя времени, уничтожили все, что я создал. Позвольте мне кратко объяснить, что произошло. Не успел Расцвет, так сказать, укорениться, как ваши граждане снова бросились в свои спальни, дав волю плотским инстинктам и родительским чувствам, и начали плодиться быстрее, чем когда-либо прежде. Сейчас среднестатистический размер семьи увеличился на 0,0072 человека, а средний гражданин становится у вас отцом или матерью на 0,0102 года раньше, чем пять лет назад. Небольшие изменения, можете вы возразить, но если это умножить на гигантскую цифру населения вашей планеты и добавить сюда все остальные параметры, разница будет колоссальной. Если говорить точнее, это будет разница между девяносто четырьмя годами и восемнадцатью.

Толли Мьюн в изумлении уставилась на линии, пересекающие экран.

— Ч-черт, — пробормотала она. — Как же это я не догадалась? Эта информация секретная по понятным причинам, но я должна была бы знать. — Она стиснула руки в кулаки. — Черт возьми! — воскликнула она. — Крег сделал такую рекламу этому идиотскому Расцвету, что немудрено, что так вышло. Почему кто-то должен воздерживаться от рождения детей — ведь продовольственная проблема решена? Так сказал этот идиот Первый Советник. Настали хорошие времена, так? Нулевиков все снова стали называть паникерами, а технократов превозносить, ведь они опять сотворили чудо. Неужели кто-то мог усомниться в том, что они сотворят еще? Разумеется, — нет. Так что будь примерным сыном церкви, рожай детей, помогай человечеству эволюционировать и побеждать энтропию. Конечно, почему нет? — Она с отвращением фыркнула. — Таф, почему люди такие идиоты?

— Этот вопрос еще более сложен, нежели проблема Сатлэма, — ответил Таф, — и боюсь, что я не в состоянии на него ответить. Если уж вы занялись поиском виноватых, то часть вины могли бы возложить и на себя, Начальник порта. Заблуждение Первого Советника Крегора Блэксона вы закрепили в умах народа той неудачной финальной речью, которую произнес актер, игравший меня в «Тафе и Мьюн».

— Все правильно, я тоже виновата. Но это дело прошлое. Сейчас вопрос в том, что мы можем сделать.

— Боюсь, что очень мало, — бесстрастно ответил Таф.

— А вы? Один раз вы дали нам чудо хлебов и рыбы. Может быть, вы дадите нам вторую порцию, Таф?

Хэвиланд Таф моргнул.

— У меня сейчас больше опыта в экоинженерии, чем когда я впервые пытался решить проблему Сатлэма. Я лучше знаю, какие образцы хранятся в клеточном фонде «Ковчега» и каково их воздействие на конкретные экосистемы. Я даже немного увеличил этот фонд во время своих странствий. Действительно, я могу вам помочь. — Таф очистил экраны и сложил руки на животе. — Но за это вам придется заплатить.

— Заплатить? Мы уже заплатили, разве вы не помните? Мои «паучки» починили ваш чертов звездолет!

— Несомненно так, хотя я привел в порядок вашу экологию. На этот раз мне не требуется ни починка, ни модернизация «Ковчега». А вы между тем снова нарушили свою экологию и поэтому опять нуждаетесь в моих услугах. У меня много текущих расходов, и, самое главное, все еще огромный долг сатлэмскому порту. Упорным, изнурительным трудом на многих разбросанных во вселенной планетах я заработал первую половину из тридцати трех миллионов стандартов, в которые вы оценили свою работу, но другая половина остается неуплаченной, и я должен раздобыть ее всего за пять лет. Могу ли я поручиться, что сумею это сделать? Возможно, на следующем десятке планет, которые я навещу, экология будет безукоризненной, или же они будут настолько обнищавшими, что я буду вынужден сделать им огромные скидки, если вообще смогу оказать услуги. Размеры моего долга угнетают меня днем и ночью, очень часто нарушая ясность и точность мысли и, таким образом, снижая эффективность моей работы. Действительно, у меня такое чувство, что, когда я бьюсь над решением серьезнейшей проблемы, такой, как та, что возникла на Сатлэме, я мог бы работать гораздо лучше, не будь мой ум обременен этими заботами.

Толли Мьюн ожидала чего-нибудь в этом роде. Она говорила об этом Крегу, и тот определил пределы, в которых она вольна была распоряжаться финансами. Тем не менее женщина изобразила на лице неудовольствие.

— Сколько вы хотите, Таф?

— Я думаю, десять миллионов стандартов. Будучи круглой суммой, они могут быть легко вычтены из моего счета, не вызывая никаких математических затруднений.

— Слишком много, — ответила она. — Может быть, я сумею уговорить Высший Совет сократить ваш долг на пару миллионов, не больше.

— Давайте сойдемся на девяти миллионах, — сказал Таф, длинным пальцем почесывая Дакса за ухом; котенок молча поднял свои золотистые глаза на Толли Мьюн.

— Разве девять — среднее арифметическое между десятью и двумя? — сухо спросила она.

— В экоинженерии я разбираюсь лучше, чем в математике, — сказал Таф. — Может быть, восемь?

— Четыре. Не больше. Крегор и так устроит мне головомойку.

Таф уставился на нее долгим немигающим взглядом и ничего не сказал. Лицо его было спокойным, холодным и бесстрастным.

— Четыре с половиной миллиона, — сказала она, поеживаясь под его взглядом. Она почувствовала на себе взгляд Дакса и вдруг подумала, не читает ли этот проклятый котенок ее мысли. — Черт возьми! — воскликнула она, — этот черный шельмец ведь, наверно, точно знает, на какую сумму мне разрешено согласиться!

— Мысль интересная, — отозвался Таф. — Я согласен и на семь миллионов. Я сегодня щедр.

— Пять с половиной, — выпалила она.

Дакс громко замурлыкал.

— И я останусь вам должен одиннадцать миллионов стандартов с рассрочкой на пять лет, — сказал Таф. — Договорились, Начальник порта Мьюн, но у меня есть одно дополнительное условие.