Генри Олди - Ангелы Ойкумены

Звенит гитара Шуко Кальдараса, доктора изящных искусств:

– …Развивая успех, войска генерала Лефевра перешли реку по захваченному ими мосту. Сейчас бой разворачивается в предместьях Бравильянки. Вы можете видеть, как идут в атаку «кровавые уланы», получившие свое прозвище не только за цвет мундиров…

Палят пушки с вершины холма за рекой. Рыжие вспышки выстрелов на миг разрывают плотную завесу порохового дыма, и та смыкается вновь. Картечь выкашивает виноградники вместе с прячущимися в них партизанами-герильяс. Горят оливковые рощи и фруктовые сады. Багровая лава уланов затапливает долину, приближается к неровной линии кустов и деревьев.

Сто шагов… пятьдесят… тридцать…

Залп! Скрывавшиеся в высокой траве стрелки встают на колено, разряжают мушкеты в имперских кавалеристов. С тридцати шагов промах исключен. Тяжелые пули буквально сносят авангард. Всадники вылетают из седел, лошади бьются в агонии. Топча раненых, мертвых и умирающих, вперед несутся те, кого авангард уберег, закрыл от пуль своими телами.

Залп! Вторая цепь стрелков ждала до последнего. Они палят с пятнадцати шагов. Атака увязает в мешанине ужаса: крик, хрип, истошное ржание, конвульсии содрогающихся на земле тел, конских и человеческих. Уцелевшие поворачивают назад, отступают, бегут. Редкие выстрелы вдогонку тонут в победных криках ликующих бравильянцев…

Дьявол пляшет на костях. Стучит кастаньетами:

Вирт – дьявольский искус! Гореть в геенне тому, кто его придумал. И Диего Пералю, рыбке, клюнувшей на этот соблазнительный крючок – вместе с изобретателем. Шлюха-Ойкумена подобрала-таки ключик к маэстро, доселе равнодушному к ее бесчисленным соблазнам. Запись от дона Фернана, переданная Джессикой, сыграла роль другого крючка – спускового. Очень быстро маэстро выяснил: посредством уникома можно не только удаленно общаться и обмениваться сообщениями. Коммуникатор недаром назывался универсальным. Но из всего широчайшего спектра возможностей серебристой коробочки Диего Пераля сейчас интересовала лишь одна: прямой выход в вирт.

Это оказалось проще простого. Куда труднее было отыскать в безбрежном океане информации новости с Террафимы. Ойкумена жила своей жизнью, мало интересуясь локальной войной в диком варварском захолустье. Поиск по ключевым запросам выдал скудный улов. Однако Диего с маниакальным упорством, достойным лучшего применения, продолжил раскопки – ищущий да обрящет! Тематическая передача «Вихрь времен» все последние репортажи посвящала событиям в Эскалоне. От «Вихря времен» не отставал «Военкор». Плюс ежедневные сводки информагентства Лиги на Террафиме. Плюс пара «реконструкторских» ресурсов…

Все эти «плюсы», вопреки правилам арифметики, дали один большой жирный «минус»: Диего потерял сон. Вот и сейчас: два часа ночи, а маэстро намертво прилип к голосфере уникома.

– Несмотря на заявление генерала Лефевра о блокаде Бравильянки, имперским войскам не удалось полностью отрезать город от соседней провинции, также охваченной восстанием. Хотя все основные дороги, ведущие в город, перекрыты, с севера, через плоскогорье Монте-Кониферо, по контрабандным тропам в Бравильянку продолжают поставлять оружие, боеприпасы, продовольствие. Час назад наши камеры засекли вооруженный отряд численностью около пятидесяти человек, направляющийся на помощь защитникам города…

Ветер раскачивает верхушки корабельных сосен, превращая плоскогорье Монте-Кониферо в штормовое море. Под деревьями – мешанина теней и солнечных бликов. Камера ныряет ниже, скользит меж смолистых красновато-рыжих стволов. По тропе едет вереница всадников. Буйволиная кожа нагрудников, тусклый блеск запыленных кирас. Солнце вспыхивает на острие воздетой к небу пики, слепит глаза. Кто ты, богато одетый идальго на кауром жеребце? Не разглядеть лица под шляпой…

Дон Фернан?!

– …как сообщил наш специальный корреспондент, отряд, разминувшись с заслонами противника, благополучно добрался до Бравильянки и вошел в город со стороны предместья Лабарра…

«Искус превратился в запой. Как пьяница не в силах оторваться от вожделенной бутылки, так и я не могу заставить себя остановиться, выключить дьявольское устройство и завалиться спать. Завтра будет похмелье: красные от недосыпа глаза, гул в голове, вялость во всем теле…»

– Появление роя – хороший знак! – завил сегодня, вернее, уже вчера профессор Штильнер, когда коллантарии выдохлись и угомонились. – Это подтверждает мою основную гипотезу. Рой понял, что мы, белковые тугодумы, наконец пошли на контакт. Наши цели совпадают: воплощение общей части колланта в малом теле. Отлично, работаем! И рой, и мы движемся на ощупь. Но главное, что мы движемся навстречу друг другу!

Общая часть колланта, подумал Диего. Он старается подбирать слова, этот профессор. Они все стараются. Вчера, споря с Пробусом, рыжий сказал: «Волновой клон, воспроизведенный флуктуацией!» И прикусил язык, едва увидел, что я стою слишком близко, что я слышу их разговор. Они в курсе, что я варвар. Мало того, я – религиозный варвар. Они боятся, что я начну задумываться: Карни, не Карни, не вполне Карни, совсем не Карни, не моя Карни… Боже, они смешны в своих тревогах, а я даже не имею права их успокоить. Как им не объяснить мне, что такое волновой клон, так и мне не объяснить им, что для религиозного варвара Карни останется прежней под любым именем, какое даст ей наука Ойкумены.

– Сеньор Пераль, для успешного… э-э-э… воскрешения доньи Энкарны нам необходим более тесный энергоинформационный контакт с базовым роем…

– Зачем вы это ему говорите? – прервал профессора Гиль Фриш.

– Зачем?! – изумился Штильнер. – Пытаюсь объяснить, что происходит. Ободрить, в конце концов! Рано или поздно…

– Вряд ли сеньор Пераль многое понял из ваших высокоученых объяснений. А даже если бы и понял – как это ему поможет? Ваши выкладки бессильны, профессор. Успех нашего дела лежит в области чувств и переживаний, и в этом деле вы сеньору Пералю не помощник. Никто не помощник.

– А мы? Мы все?!

– Мы в лучшем случае попутчики. Сожалею, но это так.

У Штильнера отвисла челюсть. Гематр, отвергающий логические выкладки? Гематр, апеллирующий к чувствам! Это ли не чудо из чудес?! К чести профессора, он быстро вышел из ступора: