Николай Симонов - О завтрашнем дне не беспокойтесь

За это время наших друзей из НИИ ВЦ МГУ имени М.В. Ломоносова, где они верой и правдой проработали пять лет, уволили, посчитав, что они нерационально использовали драгоценное машинное время. Без работы наши друзья остались недолго. Квалифицированные программисты нужны везде, особенно в финансовых структурах. Им удалось продвинуться по службе. Они стали неплохо зарабатывать, улучшили свои жилищные условия и приобрели в кредит престижные иномарки. Но и о программе своей они не забывали. Вносили в нее косметические доработки, надеясь на лучшие времена. И опять неудача!

17 августа 1998 года грянул дефолт, финансово-экономический и политический кризис, и наши друзья снова пополнили ряды «беловоротничковых» безработных. По счастью ненадолго. Известный банкир Александр Смоленский, финансовая империя которого переживала трудные дни, активно искал новые возможности для приложения капитала и учредил венчурный фонд Yozma (в переводе с иврита, означает «инициатива») для развития отечественных нанотехнологий. В структуре фонда существовало IT-подразделение, которому по штатному расписанию требовался системный администратор и еще пара специалистов «на подхвате». И наши друзья, отчасти — по протекции, отчасти — по результатам собеседования, эти открытые вакансии заняли и снова объединились в один творческий коллектив. На момент описываемых событий самому старшему из них — Геннадию Галыгину — исполнилось 40 лет, младшему — Александру Андрееву — перевалило за 30, а их непосредственный начальник Антон Шлыков приблизился к опасной для мужчин черте 37-летнего возраста. За плечами у каждого из них уже был определенный жизненный опыт и профессиональные достижения, позволявшие рассчитывать на карьерный рост и приличную зарплату. Все трое были женаты, и у всех троих были дети, причем у Антона Шлыкова двое: мальчик и еще один мальчик. Текущая работа, которую они выполняли, для них была смешной, с ней они без особого напряжения справлялись, но, что самое примечательное, они получили во временное пользование многострадальный бизнес-компьютер AS/400 фирмы IBM. Многострадальным же он был потому, что его дважды арестовывали: один раз судебные приставы (по иску «обманутых вкладчиков») и один раз представители НКО ОАО «Агентство по реструктуризации кредитных организаций» (АРКО). Всего в Вычислительном центре банковского холдинга было семь 12-процессорных компьютеров такого класса, и они использовались в качестве серверов, исполняющих разнообразные прикладные банковские программы, входящие в стандартный пакет ПО Midas-Kapiti. После того, как компьютер побывал в АРКО, руководство Вычисли-тельного центра перевело его в резерв. Машину изолировали от «эстафетного кольца» и в работу запускали нечасто, — главным образом, для тестирования нового оборудования и программного обеспечения. За пять месяцев, в течение которых наши друзья эту машину использовали, они ее даже ни разу не видели: — она находилась этажом выше их кабинета в категорированном помещении и была соединена с их персональными компьютерами посредством оптико-волоконной связи. На этом компьютере накануне 2000 года они полностью инсталлировали и запустили программный комплекс «ЭП-Мастер», постепенно «разгоняя» его до решения самых сложных творческих задач. Критическую ошибку, которую обнаружил СУП, AS/400 пропустил и подтвердил готовность к сочинению произведений любого жанра и объема. И это имеет приемлемое объяснение. AS/400 — компьютер необыкновенный. Его особенность состоит в том, что команды, представляемые машинному интерфейсу, вначале подвергаются трансляции, и только потом передаются аппаратным средствам. Эту трансляцию осуществляет так называемый лицензионный внутренний код (Licensed Internal Code, LIC). Другими словами, когда софтверная программа выдает машинному интерфейсу команды для выполнения, AS/400 «думает», что этот интерфейс и есть само системное оборудование. Геннадий Галыгин, который обожал творчество М.А. Булгакова, предложил повторить задание, с которым «ЭП-Мастер» в последний раз не справился. Программа не смогла написать рассказ под названием «Еще один странный случай на Патриарших прудах» на тему о любви, которая повторяется только один раз в тысячу лет. Возможно, что именно это задание привело к поломке СУПа, но это еще следовало доказать. По замыслу Галыгина, действие экспериментального рассказа — небольшого художественного произведения, посвященного отдельному знаменательному событию в жизни отдельного человека — имело место быть (состоялось) в конце 1970-х годов в Москве. Прототипом Персонажа (заглавного литературного героя) при вводе в программу конкретных биографических (и астрологических) данных стал некто Дмитрий Васильевич Павлов (сосед Галыгина по лестничной площадке): — с виду простолюдин, местами имбицил, но при этом дерзок и харизматичен. В официальной его биографии наблюдались кое-какие нестыковочки: геолог по образованию и в то же время бывший сотрудник Главлита, простой советский заключенный, отбывший 10-летний срок на ударных комсомольско-молодежных стройках Сибири, а в 90-е годы — не очень богатый, но целеустремлённый бизнесмен: владелец сети антикварных магазинов и салонов в Москве и Санкт-Петербурге. Прототипом Маргариты Галыгин «назначил» жену соседа — Елену Сергеевну Павлову, к которой, честно говоря, был весьма неравнодушен. Эта скромная, общительная, обаятельная и привлекательная 35-летняя дама, между прочим, являлась признанной поэтессой, публиковавшей прекрасные лирические стихи под своей девичьей фамилией. Вначале Галыгин хотел списать человеческий образ Персонажа со всеми его достоинствами и недостатками с себя, любимого, но застеснялся, чтобы не выглядеть смешным в глазах друзей-коллег. Со своим мужем Елена Сергеевна жила вроде бы в согласии, но иногда ему доводилось видеть ее заплаканной, а один раз даже с бланшем под глазом. Дмитрий Васильевич, будучи сильно выпивши, что в последнее время происходило с ним довольно часто, становился совершенно невыносимым. И тогда она, забрав 12-летнюю дочь Аню, уходила к соседям. Несколько раз, таким образом, она оказывалась в гостях у Галыгиных. Образы героев второго плана «электронный писатель» должен был генерировать сам — по ассоциации с персонажами-типажами произведений советских писателей-диссидентов 1970-х годов: Синявского-Терца, Максимова, Некрасова, Горенштейна, Кузнецова, Ерофеева и Аксенова. Для придания рассказу большей правдоподобности наши друзья написали и «залили» в один из CISC-процессоров компьютера AS/400 довольно замысловатый микрокод, который они назвали Genius loci, а по-русски — Гений места. Вышеупомянутый логический объект, собранный на основе уравнений квантовой хронодинамики, должен был создавать в работе виртуальной машины «глюки», то есть непредвиденные ошибки, которые ей же самой предстояло исправлять. Без неточностей и откровенных ляпов, уж извините, не обходится ни одно художественное творение. Немного поработав, «ЭП-Мастер» запросил о главном герое дополнительную информацию, включая данные последней кардиограммы, и попросил уточнить положение Венеры и Юпитера в его натальном гороскопе. Еще не поздно задание было отменить, принимая во внимание метафизическую неоднозначность творчества Булгакова и потрясающую достоверность созданных им художественных образов.