Елена Асеева - Коло Жизни. Зачин. Том первый

– Это, – указывая на мохнатый, точь-в-точь как борода, лишайник, повисший на стволе пихты, молвила царица. – Так величаемая зеленая борода или как ее зовем мы уснея бородовитая. Необыкновенное растение в состав коего входят вещества, излечивающие разнообразные кожные заболевания, гноящиеся раны… превосходно снимающая боль. Впрочем ты, Владушка, то испытала на своей руке.

Проехав по вершине горы, порой кажущей свои острые каменистые бока, разглядели слева большое озеро и вовсе чудно окаймленное утесистыми стенами, кое-где поросшими младыми пихтами и сосенками суетливо, изгибисто карабкающимися к его верхотулине. Одна из гряд, по каковой ехали, точно делала сворот своим навершием влево и огибала по коло то озерцо с низвергающимися по его склонам тремя тонкими водопадами, питающими само озеро. Пологий склон постепенно переходил в весьма ровную площадку, вдающуюся в брег озерца, где почти и не росло деревьев… ну, всего лишь несколько невысоких берез и осин.

– Сделаем тут привал, – скомандовала, кивая на то весьма живописное место царица. – Двужил ехавший впереди нее торопливо обернулся и верно захотел сказать, что-то противное. – Владе надобно отдохнуть, – перебивая его молвь, добавила она.

– Нет, Вещунья Мудрая, – незамедлительно откликнулась девочка, взирая на царицу сзади и хорошо расслышав, что она сказала учителю. – Я не устала.

– Мне виднее, – то было проронено как в сторону Владелины, так и в сторону хмыкнувшего Двужила.

– Но там… там, – юница стремительно направила руку на почитай круглое озерцо из какового нешироким потоком вытекала по каменному руслу бурливо-ворчащая реченька. – Там вода… и лопасты, – голос Влады не только дернулся, но и понизился так, что последнее слово она прошептала, страшась своей взволноваться встревожить едущих позадь нее мальчиков.

– Нет, лопаст там не будет, не бойся, – теперь царица обернулась и весьма ласково улыбнулась.

– Но как же, а вдруг они нападут вновь… нападут ночью, – теперь юница говорила с нескрываемой тревогой, ибо опасалась не столько за себя, сколько за отроков, которых привела своим желанием сюда.

– Двужил, поезжайте вниз, – указала Вещунья Мудрая, и, взяв слегка влево, освободив спуск, повелела тоже самое сделать и Владелине.

Мальчики и гомозули поглядывая на остановившихся в сторонке царицу и отроковицу, вмале миновав их, стали неспешно съезжать вниз со склона к брегу озера. Влада прямо-таки вся напряглась, будто ее тело, сызнова подвергшееся ознобу, тревожно сотряслось и резко недвижно замерло. Не сводя взволнованного взора со спускающихся отроков, она даже муторно задышала, страшась, что днесь внезапно вылетевшие из столь спокойной глади воды озера стрелы с ядовитыми наконечниками воткнуться в тела дорогих ей ребят. Судорожно вздрогнула вся ее плоть и вновь отозвалась болезненным эхом раненная рука, боль в оной по мере движения то утихала, то возобновлялась с прежней силой. И теперь она, возвратившись, махом объяла всю руку и надрывно несколько раз дернула в месте раны. И тотчас онемели пальцы, и отяжелела вся кисть так, чтобы их ощутить пришлось опустить поводья.

Вещунья Мудрая все то время, что девочка неотступно следила за спуском мальчиков, всматриваясь, изучала ее лицо, напряженную фигуру, трепетно вздрагивающие руки. Несомненно, она не упустила из виду дрожь девочки, порывистое сжатие в кулак больной руки, и ее тугое дыхание. И посему, стоило только последнему отроку направить поступь своего коня к бережине озера, сказала, и голос ее звучал днесь, как успокаивающая трель:

– Владушка, посмотри на меня, – юница тороплива, перевела взгляд с уже спустившегося и спешившегося на берегу Двужила на царицу. – Ты должна понять одно. Я никогда не сделаю, что-либо вызвавшее в Зиждителях недовольство. Твоя жизнь, по причинам не ведомым тебе, и не до конца понятым мной, весьма дорога Зиждителю Воителю, Зиждителю Огню и Зиждителю Дажбе, а потому бесценна для меня. А я никогда… слышишь, никогда не позволю себе подвергнуть опасности дорогое Божествам создание. Это ты должна уяснить… А уяснив, понять следующее, ежели я говорю нет опасности, ступай смело, так как ее там нет.

– Но лопасты, – спешно вклинилась в толкование царицы девочка, жаждая пояснить, что опасается не столько за свою жизнь, сколько за жизнь дорогих ей людей.

– Лопасты, – резко перебила юницу Вещунья Мудрая, и той живостью точно остудила лихорадочное состояние охватившую отроковицу. – Более никогда не потревожат ваши поселения так мне поведали посланцы Зиждителя Словуты. Ибо эти народы отрекшиеся от своего Отца есть творения Зиждителя Воителя.

Лицо юницы мгновенно исказила гримаса ужаса, теперь лихорадочно задрожали губы и вроде вновь ее посетил жар, купно покрылся потом лоб и нос.

– Бога Воителя?.. Эти поганцы, создания Бога Воителя?.. Эти грязные… грязные языки? – она с натугой дернула плечами и так как рана отозвалась резкой болью чуть слышно простонала.

– Конечно, дети воды, потомки водных стихий, коим создателем является Зиждитель Воитель, – пояснила царица, и зримое беспокойство тронуло черты ее прекрасного лица и голоса. – Также как Зиждитель Огнь и Зиждитель Седми повелевают стихией огня… А Зиждитель Дажба междупутьем, кое определяется расстоянием и величиной. Без искры Зиждителя Седми не было бы полымя, которое умеет поддержать Зиждитель Огнь… Без брызги Зиждителя Воителя нет воды каковую вмале будет поддерживать Зиждитель Стынь.

– Они лопасты скверные создания, творения столь великого и мною любимого Бога Воителя, – прошептала девочка и наново вспомнила так задевшие за живое слова лопаст об остове костей, всего, что останется от их общей Матери Земли.

– Пусть разбирает их поступки Зиждитель Воитель, – отметила наполненная теплотой и струящимся от нее успокоением царица и нежно огладила голову девушки, пройдясь мягкостью длани по ее темно-русым, вьющимся волосам. – Нам это не надобно. И так как я думаю ты, Владушка, уяснила, что лопасты более вас не потревожат, ибо те каковые необдуманно напали на тебя и желали напасть на ваши поселения более не появятся тут. Мы можем смело отправляться к озеру, абы тебе надо отдохнуть.

Вещунья Мудрая тронула своего блекло-рыжеватого коня, и он медленно затрюхал вниз по склону.

– А кто такой Зиждитель Стынь, который вскоре будет поддерживать брызгу воды Бога Воителя? – вопросила царицу девочка и встряхнув одной рукой поводья на Угольке, направилась вслед за царицей.

Спешившись, умывшись и плотно поев, странники расположились на отдых подле костров. Крепыш и Трескуч вместе со своими учениками ушли на охоту, а Влада, которой наново перевязали руку чистыми полосами чудной ткани, какое-то время сидела на нарочно расстеленном для нее плаще гомозуля, словно перешедшем теперь в ее пользование. Глядя на почти не подающую признаков жизни поверхность синей воды озера, иноредь подвергающейся яростной атаке летящих с бугра струй воды и полнотелых брызг, она обдумывала почему на ее вопрос касаемо какого-то Зиждителя Стыня, от имени чьего в голове вельми жарко все запылало, царица никак не отреагировала. Вмале девочка поднялась, и все еще испытывая легкое волнение при виде воды пошла к берегу, стараясь избавиться от того беспокойства и единожды настойчивого любопытства, томления пережитого в отношении упомянутого Бога Стыня. Неспешно, под неусыпным присмотром Вещуньи Мудрой, Владелина прошлась по бережине, подняла с каменисто-земляной почвы голыш, и, легким взмахом руки, запустила его вглубь озера.