Мария Симонова - Знак Избранника

Левый вдруг вспомнил об идее Лис. А что, если…

— А что, если наши ученые создадут новую женщину?..

Незнакомец задумчиво улыбнулся.

— Лилит?

Левый кивнул.

— Вряд ли стоит повторять былые ошибки, — продолжая улыбаться, сказал незнакомец. — Тем более те, которые уже были повторены.

Левый на мгновение задумался.

— Елена?..

— Да. И она. Самые совершенные из всего, что может породить грубая материя. Лучшие из созданий в ваших мирах. Но разве они принесли в них счастье?.. Женщины-мечты, о которых мужчины бессознательно грезят всю жизнь, черты которых ищут во всех женщинах и, найдя лишь слабые отголоски, навсегда отдают за них душу? Из-за этих женщин пролились реки крови, но смогли ли они осчастливить хотя бы одного мужчину?.. Назови мне его, и я скажу «да».

Левый склонил голову. Если его Лис, за которую он сам только и делал, что проливал свою и чужую кровь и из-за которой едва не взошел на плаху, была лишь «слабым отголоском»… Тут было над чем подумать. А вдруг… Но к чему догадки, когда можно просто спросить?

Ричард вскинул голову. Незнакомец вовсю улыбался.

— А вот на этот вопрос я тебе не отвечу, — сказал он. И медленно растворился в желтом мареве.

— Мы еще встретимся? — крикнул Левый. Ответа не последовало. Но спустя мгновение плывущие, осязаемо-плотные воздушные слои над столбом всколыхнулись. Левый понял это, как ответ, которого он ждал.

Он обернулся к Валенту. Тот стоял неподалеку, там же, где остановился, увидев черную фигуру. Но, когда Левый сделал к нему шаг, Валент опустился на одно колено.

— Я слышал все, — проговорил он. — И понял главное. Мы достигли того места, где тебе было дано просить. И ты просил о судьбах мира…

Валент помолчал, словно бы размышляя.

— Скажи, — наконец продолжил он, — чем я могу отблагодарить тебя за честь, которую ты мне оказал, выбрав своим провожатым?

Левый подошел к капитану и положил ему руку на плечо.

— Ты оказался достоин этой чести. За что же тут благодарить?

Валент поднялся.

— Что ж, можешь не отвечать. Я в любом случае остаюсь перед тобой в долгу. Вместе со всем миром.

— Я — кредитор целого мира? — Левый засмеялся. — С таким званием мне долго не протянуть, как думаешь?

Он хлопнул озадаченного Валента по плечу.

— Ну что, капитан, в дорогу?

И, не дожидаясь ответа, пошел вперед. Гулкая почва под его ногами постепенно покрылась зеленой травой, на голову хлынул дождь, а через десяток шагов засияло солнце.

Им предстояло проделать обратный путь через преисподнюю.

Но это была дорога домой.

Это было похоже на прикосновение. Легкое и одновременно насыщенное энергией. Подобное толчку воздуха от промчавшегося мимо на расстоянии в полшага огромного локомотива. Обдало жаром, заставив распахнуть глаза. Ударило в ноздри тревожно-пьянящей волной терпкого ветра, сорванного с диких степных просторов. На мгновение всколыхнуло нечто, самое сокровенное, чтобы тут же исчезнуть, оставив после себя медленно затухающее ощущение контакта с превосходящей силой. Направленной, ищущей силой.

Некоторое время она оставалась неподвижной, продолжая лежать, подрагивая, среди переплетения веток и трепетания листвы, вся одетая золотым шелком ласкового света, переливающегося пятнами множества теней на ее обнаженной коже. Она с трудом преодолевала дикое желание шарахнуться в сопредельные пространства, меняя измерения и уровни, петляя узлами и спутанными спиралями неправильных вселенных, охваченная диким, как первобытный мир её родной планеты, инстинктом загнанного зверя, повелевающим бежать без оглядки от преследователя, запутывая свой след.

Однако безошибочное чутье опытного беглеца подсказывало ей, что Охотник, расставляя силовые сети, задел её краем своего поля просто случайно.

Теперь же он замер и выжидает, настроившись на колебания межпространственных границ. Ждет толчка свидетельствующего о ее переходе в какое-нибудь из сопространств. Ждет, готовый в любую секунду броситься. И бросок его — в этом она не сомневалась — будет на сей раз безукоризненно точен.

Она перевернулась на живот и сделала глубокий вдох, стараясь обрести хладнокровие. Не получилось. И неудивительно: впервые за время гона Охотнику удалось засечь ее в одном из бесконечного множества пространств. Теперь она заперта здесь, как в ловушке. Правда, с неограниченной свободой передвижения… Пока…

Она помахала рукой перед глазами, словно протирая запотевшее стекло, и действительно стерла кусочек пятнистого лесного мира прямо напротив своего лица. В неровно протертой черноте сверкала звездами россыпь спиральной галактики. Внимательно поглядев в это звездное оконце, она задумалась.

Охотник всегда отождествлялся в ее сознании с понятием непрерывного гона, давно ставшего неизбежным и потому необходимым условием ее существования, чем-то вроде основного, задающего тон всей ее жизни, явления природы. Теперь же, вот только что, он впервые приобрел для нее очертания конкретной личности.

Было похоже, что ее старый мир начал медленное движение с ног на голову. Или с головы на ноги. Или это у нее закружилась голова, как в давние, канувшие в Лету времена планетарного существования, когда…

Она неожиданно поймала себя на том, что пересчитывает по одной самые крупные звезды в роскошных хвостах галактики, то и дело сбиваясь и механически начиная сначала, хотя и одного взгляда ей было бы вполне достаточно, чтобы безошибочно определить их количество.

Прекрасно. Для полной деградации осталось только остановиться и подождать, пока Охотник приблизится к ней. Спокойно подойдет вплотную… И что тогда?..

Так. В любом случае — легкое головокружение еще не причина для близкого знакомства с основополагающим в твоей жизни природным фактором.

Она плавно вытянула руки, словно потягиваясь, и ее лесная колыбель зашаталась, меняя цветовую гамму, смазываясь и расступаясь в стороны. Через несколько мгновении окружающий пейзаж трансформировался в голубоватую дымку, сквозь которую явственно просвечивала засеянная мириадами разноцветных бриллиантов панорама космического пространства.

Она обратила взгляд к ближайшему из бесчисленных звездных скоплений, тому самому, наедине с которым предавалась только что воспоминаниям об азах математики.

Направленные перемещения в трехмерном пространстве не были связаны для нее с такими примитивными проблемами, как скорость и ускорение, и меньше всего — с подвластной им неумолимой резиной пространства-времени. Для того, чтобы оказаться в нужной точке пространства, ей достаточно было одного лишь желания туда попасть, сопровождаемого некоторым внутренним усилием. Однако сейчас она не торопилась делать это усилие, хотя цель была для нее предельно ясна. Разумеется, Охотник её найдет. Но не так скоро. У нее есть ещё немного времени.