Коллектив авторов - По ту сторону реальности. Том 2 (Сборник мистики и фантастики)

Не могу описать словами то, что пережила тогда. Самое важное невозможно описать словами. В меня вошла сила древняя, как мироздание. Мудрая как Бог.

А затем произошло вот что…

Экран появился снова.

По пыльной, ведущей к озеру «Красный пахарь» дороге шествовала толпа. Взрослые, дети, старики. Казалось, жители села внезапно решили совершить крестный ход. Они шли: учителя школы, их ученики, работники сельсовета, милиционеры. Позади толпы, медленно, опустив голову вниз, шла София. Она сосредоточенно смотрела себе под ноги.

– Ведьма! Ведьма! Смерть ведьме!

– У меня на той неделе умер ребенок! – вопила женщина лет сорока с черной повязкой на голове. – Это она убила его! Ведьма!

– У меня подохли все цыплята! – скрежетала старуха, отбрасывая со лба редкую прядь седых волос. – Это она навела порчу! Ведьма!

– Уже седьмой год я не могу забеременеть! – округляла глаза навыкате молодая невзрачная баба. – Это она так захотела! Ведьма!

К голосам говорящих присоединялись другие. Все больше и больше. Они уличали, обвиняли, приговаривали. К смерти. К казни.

Лилия, стоя на берегу озера, не слышала приближающейся угрозы. Пылающий шар все еще сиял в ее сердце.

Люди стояли, смотря Лилии в спину и не решаясь подойти. Десятки мрачных лиц замерли, будто ожидая неведомого сигнала. Наконец девочка повернулась к толпе лицом.

– Что… Что вам от меня нужно? – растерянно спросила она, в ужасе смотря на внезапно появившихся односельчан.

Они, молча, приближались, окружали Лилию плотным кольцом.

– Мама! – воскликнула в панике Лилия, увидев Софию. – Мама, что это значит? Что они хотят от меня?

София смотрела на дочь полными слез глазами. И молчала.

Первой Лилию решила схватить за руку женщина с черной повязкой на голове. Остальные восприняли ее движение как знак.

Схватить! Уничтожить!

– Отпустите! – отчаянный, бесполезный вопль пролетел над водой, затерялся в холмах.

Изображение зарябило, размылось, пропало.

– Знаешь, какой вопрос я задавала себе все эти годы, мама? – спросило привидение. – Я хотела знать, почему ты не помешала им?

– Я поверила в то, что ты ведьма, – прошептала белыми губами София. Она говорила с трудом. Слова не хотели слетать с сухого языка. – Поверила в то, что все беды в село приносишь ты. Меня убедили, что если тебя не станет, все будет по-другому. Я рожу другого ребенка – нормального.

– Но как, – привидение, ступая по темным водам, подошло к Вере и Софии вплотную. – Как ты могла погасить последний огонек? Ты же любила меня когда-то.

Огоньки над рекой засияли ярче. И уже не на экране, а как будто на самом деле над водой возникло объемное изображение Софии с младенцем на руках. Мама гладила ребенка по голове.

– Моя девочка, моя ненаглядная девочка.

Младенец смотрел в лицо Софии темными, как ясная июльская ночь, глазами.

– А что я могла сделать тогда? – в отчаянии спросила София. – Исчадие Ада!

– Мама! – изо всех сил крикнула Вера. – О чем ты говоришь, мама?! А если завтра жители села решать, что я ведьма, ты и со мной поступишь так же?

София посмотрела на Веру воспаленными глазами.

– Нет. Ты светлая. Ты добрая. Ты не ведьма.

Вера смотрела на маму и не узнавала ее. Не знала, что сказать. Тошнота подкатила к самому горлу.

– Я ненавижу, – продолжал говорить призрак, – вас. Я умерла так внезапно и так страшно, что не смогла уйти, как все. Я хочу свободы. И я обрету ее, когда вы умрете.

Глаза Софии закатились. Она рухнула Вере под ноги, схватив руками ее колени. Но затем ослабевшие пальцы разжались.

Вера чувствовала, как холодеют руки и ноги, как холод подбирается к сердцу.

– Вот и все, – печально улыбнулся призрак, – я отомстила.

– Тебе стало от этого легче? – тихо спросила Вера.

– Да… Хотя… Наверное, нет. Огонек исчез навсегда.

– Он не исчез, – Вера говорила с трудом. Сознание начинало покидать ее. – Он остался в тебе. Бесполезно искать его где-то снаружи.

В груди у привидения вспыхнула маленькая искорка. Она росла, превращалась в огненный шар.

– Этот огонек будет жить в тебе всегда, – продолжала Вера. – Он появился задолго до твоего рождения и не исчез со смертью. Огонек живет в каждом человеке. Издревле его называли частицей Бога. Посмотри.

Секунду привидение смотрело Вере в глаза. Потом перевело взгляд на свою грудь. Шар ослеплял. Впервые за долгие годы Лилия улыбнулась. Беззаботно, счастливо, как тогда возле озера до появления толпы.

– Он остался? – Лилия заплакала.

Ее слезы падали в черную реку и вспыхивали. Затем Лилия перевела взгляд на Веру.

– Ты вернула мне его. Спасибо, сестра.

Привидение таяло, распадалось в ночи, сливалось с тьмой. Наконец, остался лишь пылающий шар. А затем и он стал удаляться, улетать вслед за течением мертвой реки.

Вера, не мигая, смотрела вдаль, пока огонек не исчез совсем. Затем присела, взяла маму за руку, нащупала пульс. Жива. Мама жива! Дышит. Слабо. Прерывисто. В этот момент Вера не думала ни о чем. Ни о том, что она скажет маме после ее пробуждения, ни о том, как будет жить дальше. Внутри души зияла пустота. И Вере казалось, что огонек забрал ее часть. Часть души. Утрачена навсегда.

Река исчезла. Все стало обычным. В комнату холодным светом вползало утро.

Сижу однажды в парке на скамейке. Настроение никудышное, денег – 10 копеек были в кармане, и те в дырку в подкладке завалились… Медитирую на плавающий в луже кленовый листок… Голодную слюну глотаю. Вот бы ЧУДО какое мне на помощь в моём бедствии… Замечтался про фею или феюна какого-нибудь: вот появится с небес и мне на блюдечке… чтоб не было так одиноко, чтоб жратва была, чтоб прислониться к тёплому, мягкому и поплакать о жизни своей пропа-а-а-щей и чтобы не облаяли, а приголубили, по головке погладили, уте-е-ешили…

– Чё, милок, закручинился? – я чуть с лавки не упал от неожиданности: передо мной стояла обтрёпанная бомжиха с явно похмельным выражением междуглазия.