Брайан Олдисс - Лето Гелликонии

Получив благословение от священника, женщины двинулись к выходу из храма. Покрыв голову шалями, они снова ступили под палящий дневной свет. В лицо им пахнул раскаленный ветер.

На этот раз королева направилась к набережной, туда, где норовистая Такисса, разлившись и успокоившись, становилась похожей на небольшое темное море. Прибывшая только сейчас из Олдорандо купеческая барка с трудом причаливала к берегу. И хотя число судов в связи с непрекращающимися ветрами, «дыханием пустыни», было меньшим, чем обычно, в несколько лодок все же грузились товары. Пустые повозки, бочонки, деревянные ящики и доски, вороты и лебедки, все снаряжение, обычное на судоходной реке, виднелось тут и там. Брезент и промасленная парусина звонко щелкали на ветру. Не проронив ни слова, королева уверенно, очевидно, имея какую-то цель, прошла половину порта и остановилась перед просторным деревянным складом с вывеской над широкой дверью: «Лордриардрийская ледоторговая компания».

Склад сей был штаб-квартирой одного известного ледяного капитана, Криллио Мунтраса из Лордриардри.

Внутри по сторонам центрального зала на стенах склада были устроены в несколько этажей ярусы с балюстрадами. На ярусах было расположено много комнат с закрытыми дверями. Осмотревшись, королева МирдемИнггала выбрала одну из дверей на самом нижнем ярусе и решительно направилась к ней. Фрейлина Мэй ТолрамКетинет последовала за своей госпожой.

За дверью внутри комнаты двое работников под надзором какого-то толстяка снимали с телеги пустые бочонки и по булыжному полу откатывали их к стене, выстраивая там в ряд.

— Я ищу Криллио Мунтраса, — сказала королева толстяку.

— Хозяин очень занят, — отозвался тот, поглядев на пришедших с большим подозрением. — Сейчас он не может ни с кем разговаривать.

Перед тем как зайти на склад, королева накинула на лицо вуаль, чтобы не быть узнанной.

— Думаю, что мне он все же согласится уделить минутку внимания, — сказала она.

Сняв со своего пальца кольцо, она протянула его толстяку.

— Покажите ему это и попросите принять меня.

Что-то бормоча, толстяк отправился выполнять просьбу незнакомки. Судя по осанке и выговору, толстяк был уроженцем Димариама, одной из стран в южной части Геспагората. Постукивая от нетерпения мыском туфли по булыжнику, королева приготовилась ждать, но не прошло и минуты, как толстяк вернулся, причем и осанка его, и поведение значительно изменились.

— Нижайше прошу у госпожи позволения проводить ее к капитану Мунтрасу.

Королева МирдемИнггала обернулась к Мэй.

— Дожидайся меня здесь.

— Но, ваше величество…

— И постарайся не мешать этим людям — у них тяжелая работа.

Вслед за толстяком, по видимости, помощником капитана, она прошла в соседнее помещение, где пахло столярным клеем и свежеструганным деревом. Здесь старый плотник и четверка его подмастерьев пилили и строгали доски, сколачивая из них ящики для перевозки льда. Повсюду — на полу, на верстаках и лавках, валялись кудрявые стружки. Не прекращая работы, плотники проводили незнакомку со скрытым под вуалью и шалью лицом любопытными взглядами.

Откинув висящую на стене попону, провожатый королевы распахнул скрытую за ней дверь. Переступив порог и поднявшись по лестнице, они очутились в длинной и приземистой комнате второго этажа, с просторным окном, из которого открывался вид на реку перед набережной. В одном из концов комнаты за столами корпели над бумагами несколько сутулых писарей. В противоположном конце комнаты находился другой стол, гораздо больше писарских, с монументальным, как трон, стулом за ним. Поднявшийся из-за этого стола тучный мужчина, лучезарно улыбаясь двинулся навстречу королеве. Низко поклонившись, он отпустил помощника и предложил королеве проследовать за ним в кабинет.

Несмотря на то что кабинет ледяного капитана выходил окнами на хлев и конский двор, обстановка в нем была отличной, на стенах висели картины хороших мастеров и во всем здесь чувствовалась особая элегантность и изысканность, столь не похожая на строгую деловую обстановку всего остального помещения. В женщине, изображенной на одной из картин, королева МирдемИнггала узнала себя.

— Ваше величество, я счастлив и горд принять вас у себя.

Ледяной капитан просиял новой улыбкой и, резко склонив голову набок, продемонстрировал свой полный восторг и восхищение.

Усадив королеву и предложив ей бокал вина, охлажденного свежайшим лордриардрийским льдом, капитан протянул к ней руку. Раскрыв ладонь, он показал королеве ее кольцо, которое тут же было возвращено ей со всеми возможными церемониями и настойчивой просьбой лично надеть драгоценность обратно на ее не менее драгоценный пальчик.

— Это кольцо — лучшее из всего, что я когда-либо продавал.

— Тогда вы были просто бедным лоточником.

— Много хуже, ваше величество, я был нищим, хотя и с амбициями.

— И вот теперь вы богаты.

— Но к чему теперь мне все мои богатства, ваше величество? За какие деньги мира можно купить счастье? Спасибо хотя бы на том, что богатство позволяет нам страдать душевно в более или менее сносных условиях. И надо признать, что мое положение в этом смысле отличается от положения большинства простых людей.

Смех капитана был открытым и уверенным. Он поднял бокал и предложил тост за здоровье королевы. Королева королев подняла глаза и внимательно взглянула на капитана. Тот опустил глаза, словно желая защититься. На своем веку он перевидал девиц и женщин не меньше, чем глыб льда; но перед красотой королевы он чувствовал себя бессильным.

МирдемИнггала заговорила: она спросила капитана о его семье, осведомилась о здоровье жены и детей. Она помнила, что у капитана есть дочь (умница) и сын (дурак), и знала, что сын капитана, Див, в скором времени должен был принять от отца семейное дело, таким образом дав возможность отцу уйти на покой. Но к сожалению, умственные способности сына откладывали передачу дел из рейса в рейс.

Королева знала также и то, что хотя сын ледяного капитана и был несказанно глуп, отец все равно любил его. В то время как собственный отец Мунтраса был с ним прямо-таки жесток и в юности выгнал его из дома, приказав зарабатывать себе на пропитание нищенством и копеечной торговлей только для того, чтобы заставить своего отпрыска вкусить жизнь в полной мере, а самому убедиться, что торговля льдом попадет в надежные руки. Эту семейную побасенку капитан Мунтрас рассказывал королеве не раз.

— У вас была богатая жизнь, — сказала она капитану.

— Я горд тем, что сумел выбиться в люди и разбогатеть. Так было, и я не стыжусь этого.

— В свое время вы рассказывали мне о том, что начинали свое дело с одним кораблем. Сколько же кораблей у вас сейчас, капитан?