Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 7

— Я не то имел в виду. Насколько большое сопротивление нас ожидает?

Макрей снова поскреб подбородок.

— Людям и раньше приходилось бороться за свободу, Джейми. Я не знаю. От нас зависит убедить землян в том, что автономия необходима. Судя по тому, как обстоит на Земле дело с населением и продовольствием, они пойдут на все (когда поймут, с чем мы тут столкнулись), пойдут на все, лишь бы сохранить мир и продолжить эмиграцию. Тормозить Проект им ни к чему.

— Надеюсь, что вы правы.

— В конечном счете все равно окажется, что я прав, раз в нашей команде подают марсиане. Ну, пойду сообщу Джиму новости.

— Они ему не понравятся, — сказал отец.

— Переживет. А там, может, найдет другого попрыгунчика, научит говорить по-английски и снова назовет Виллисом. А потом вырастет и перестанет приручать попрыгунчиков. Все это мелочи. — Доктор задумался и добавил: — А вот что будет с Виллисом, хотел бы я знать?!

Макс любил это время дня и это время года. Теперь, когда урожай собран, он рано заканчивал работу по дому и мог позволить себе полентяйничать. Покормив свиней и кур, Макс шел по тропинке на холм за амбаром и ложился на траву, не обращая внимания на кишевших в ней насекомых. В прошлую субботу он взял в сельской библиотеке книгу Бонфорта «Животные нашей Галактики. Руководство по неземной зоологии» и захватил ее с собой, но не читал, а подложил под голову как подушку.

Голубая сойка покружилась над Максом, что-то сердито крича, но, поскольку он не обратил не нее ни малейшего внимания, замолчала. Прибежала рыжая белка, села на пень и с любопытством уставилась на юношу. Посидела, посмотрела, — и отправилась по своим беличьим делам.

Максу нравилось это место на вершине холма, потому что справа отсюда были видны стальные стойки и направляющие кольца дороги Чикаго-Спрингфи-Космопорт. У самого входа в ущелье виднелось первое направляющее кольцо — массивный стальной обруч в двадцать футов высотой. Пара стальных треногих опор поддерживала еще одно кольцо в сотне футов от входа в ущелье. Третье, и последнее, кольцо, покоящееся на опорах высотой более сотни футов — оно должно было находиться на одном уровне с остальными, — было расположено к западу от холма, там, где горный склон резко опускался в сторону долины. Неподалеку была видна антенна-излучатель электроэнергии, направленная к узкому ущелью.

Слева на дальней стороне горного хребта, тоже находились направляющие кольца, уходящие в глубь темного туннеля. Входное кольцо было больше других, поскольку должно было компенсировать возникающую турбулентность воздуха. Рядом на высоких опорах возвышалась приемная энергетическая антенна. С этой стороны склон был круче, и Макс видел только еще одно направляющее кольцо, прежде чем дорога исчезла в туннеле. Макс читал, что на лунной поверхности входные кольца не отличались по размерам от ходовых, поскольку там не было атмосферы и потому отсутствовала необходимость защиты от возникающей турбулентности, которая могла повлиять на баллистическую траекторию поезда.

Много лет назад, когда Макс был еще ребенком, входное кольцо не было таким большим, и однажды во время сильной грозы поезд слегка отклонился от баллистической траектории, задел кольцо, — и произошла ужасная катастрофа, при которой погибли более четырехсот человек. Сам Макс не видел случившегося, а отец не разрешил ему подойти к месту происшествия: там повсюду были разбросаны обломки металла и истерзанные, окровавленные тела пассажиров. И теперь, когда прошло столько лет, на горном склоне с левой стороны еще был заметен след, поросший более темной травой, чем везде.

Макс не желал ничего плохого пассажирам пролетавших мимо поездов — и все-таки в глубине души ему хотелось стать очевидцем катастрофы.

Юноша не отрываясь смотрел в сторону ущелья: вот-вот должен был появиться «Томагавк». Внезапно из ущелья вылетел серебряный цилиндр с острым как игла носом, промчался через последнее направляющее кольцо и на мгновенье повис в воздухе между двумя хребтами. Макс едва успел повернуть голову вслед за сверкающим поездом, как серебряный цилиндр влетел в кольцо на другой стороне долины и исчез внутри туннеля — и только теперь звуковая волна ударила юношу.

По долине прокатился громовой раскат. Макс затаил дыхание.

— Вот это да! — выдохнул он с восхищением.

Несмотря на то что юноша почти каждый день следил за пролетающими поездами, невероятное зрелище и оглушительный грохот, от которого болели уши, всякий раз приводили его в изумление. Макс слышал, что для пассажиров путешествие было совершенно беззвучным, потому что скорость поезда намного превышала скорость звука. Однако убедиться в этом ему еще не приходилось: он ни разу не летал в сверхзвуковом поезде. Более того, казалось маловероятным, что он когда-нибудь совершит такую поездку: приходилось заботиться о матери и ферме.

Юноша сел и открыл книгу, стараясь не упускать из виду небо. Каждый вечер через семь минут после «Томагавка» можно было наблюдать за взлетом космического корабля Земля-Луна. Несмотря на то что он поднимался в небо гораздо дальше и зрелище было куда менее впечатляющим, чем прыжок поезда на магнитной подушке, Макс приходил сюда именно для того, чтобы увидеть начало этого космического путешествия. Прыжок сверхзвукового поезда приводил Макса в восторг, но по-настоящему он любил только космические корабли.

Едва юноша нашел в книге описание разумных и флегматичных ракообразных обитателей эпсилона Кети IV, как услышал откуда-то снизу крик: «Эй, Макси! Максимиллиан! Мак… си… миллиан!»

Макс замер на месте.

— Макс! Перестань прятаться! Я все равно вижу тебя! Иди домой, и побыстрее! Слышишь?!

Юноша недовольно пробормотал что-то под нос, встал и медленно побрел по тропинке, не сводя взгляда с неба. Мама вернулась, и тут уж ничего не поделаешь, — если он не придет домой и не поможет по хозяйству, ему здорово достанется. Когда она утром уходила из дома, у него создалось впечатление, что мать не придет ночевать — правда, сама она этого не говорила. Просто Макс научился читать по ее лицу. А теперь ему придется выслушивать ее причитания и сплетни, тогда как хотелось лишь одного, — чтобы его оставили в покое и дали почитать книгу. Впрочем, мать, может быть, и не будет разговаривать с ним, а усядется у стереовизора и весь вечер будет смотреть слюнявый сериал, что все равно не даст сосредоточиться. Ему не раз приходило в голову, что было бы неплохо разбить проклятый ящик — лучше всего топором! Ведь он все равно не может смотреть программы, которые его интересуют.