Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 7

— А здесь ничего и нет, кроме грязного, густого, желтого тумана, который никогда не рассеивается. Хуже, чем на Венере. Но поступай, как тебе нравится. У меня здесь дела, и, если не хочешь идти со мной, делай как знаешь. Я не собираюсь мешать тебе.

Но Макс все-таки решил идти с Сэмом. Они спускались все ниже и ниже и наконец оказались в широком, хорошо освещенном коридоре, похожем на ту улицу в земном космопорте, где располагался ресторан Перси, — только здесь над головой было не синее небо, а потолок. По сторонам виднелись такие же бары, те же самые кричащие названия, целью которых было убедить посетителей расстаться с деньгами. Им попался магазин, на витрине которого красовалась неизменная надпись: «РАСПРОДАЖА ПО СЛУЧАЮ ЗАКРЫТИЯ», не снимавшаяся, по-видимому, многие годы. Были здесь и другие магазины, и в коридоре было полно людей.

— Теперь найдем спокойное местечко, где можно выпить и поговорить, — оглянулся по сторонам Сэм.

— Как тебе нравится этот бар? — Макс указал на вывеску «Уютный уголок». — Смотри, какой чистый и привлекательный.

Сэм схватил юношу за локоть и быстро потащил вперед, мимо гостеприимно приоткрытой двери.

— Отличный бар, — согласился он на ходу, — но не для нас.

— Почему?

— Ты что, не заметил, кто его посетители? Имперские морские пехотинцы.

— Ну и что? Я ничего не имею против космической гвардии.

— Гм… пожалуй, верно, — заметил Сэм, не замедлив шага, — но эти парни любят ходить в компании, и у них отвратительная привычка: им не нравится, если в бар, который они выбрали для себя, заходит штатский. Хочешь, чтобы тебе поломали ребра?

— За что? С какой стати им затевать драку, если я сижу тихо и мирно?

— Может быть, и так. Но они найдут повод. Предположим, официантка решит, что ты «хорошенький мальчик», — а один из этих парней в начищенных сапогах и парадном мундире, с которым она только что любезничала, почувствует себя оскорбленным? Ты хороший парень, Макс, а хорошие парни не пользуются популярностью. Чтобы не попасть в неприятности, нужно держаться от них подальше.

Они пробились через толпу, и ярдов через сто Сэм заметил:

— Вот мы и пришли, — если только Липпи все еще здесь распоряжается.

Вывеска гласила: «СЧАСТЛИВОЕ ПРИЗЕМЛЕНИЕ», и бар казался побольше, хотя и не выглядел таким ухоженным, как «Уютный уголок».

— Кто этот Липпи?

— Скорее всего, ты с ним не встретишься. — Сэм пошел вперед и выбрал столик.

Макс сел и оглянулся. Зал выглядел как в обычном третьеразрядном баре.

— У них можно заказать содовую с клубничным соком? Я страшно люблю ее — всегда по субботам заказывал стакан, когда бывал в Клайдс Корнерс.

— Попробуй — если у них нет содовой, тебя все равно не выгонят отсюда.

— Ладно. Сэм, ты когда-то говорил мне о своем приятеле в имперской морской пехоте, помнишь? Сержанте Робертсе?

— О ком?

— Или Ричардсе. Я не запомнил имя.

— Первый раз слышу.

— Но ведь ты…

— Никогда не слышал о нем. А вот и официант.

Гуманоид — официант с Сириуса — даже не подозревал о существовании содовой с клубничным соком. У него отсутствовали лицевые мышцы, а кожа на голове подергивалась от смущения, ведь ему впервые заказали напиток, о котором он никогда не слышал. Макс смирился с неудачей и заказал пиво «Старый Гейдельберг», хотя это пиво не приближалось, по всей вероятности, к Германии на расстояние ближе пятидесяти световых лет. На вкус оно напоминало мыльную пену, но, поскольку платил Сэм, юноша сделал вид, что напиток ему нравится, и даже время от времени подносил кружку к губам.

Немного посидев, Сэм вскочил.

— Побудь здесь, малыш, — бросил он через плечо. — Скоро вернусь.

Он поговорил с барменом и скрылся за задней дверью. И тут же к столику Макса подошла молодая женщина.

— Не чувствуешь себя одиноким, астронавт?

— Не так чтобы очень.

— А я вот чувствую себя очень одинокой. Не возражаешь? — Она опустилась в кресло, которое только что освободил Сэм.

— Пожалуйста. Но мой друг скоро вернется.

Женщина не ответила и повернулась к официанту, стоявшему рядом.

— Коричневый коктейль, Гигглз.

— Нет! — громко воскликнул Макс.

— В чем дело, милый?

— Послушайте, — покраснел Макс, — может быть, я выгляжу совсем зеленым — может быть, я действительно зелен. Но покупать подкрашенную воду по этим ценам не собираюсь. У меня мало денег.

Женщина посмотрела на юношу обиженным взглядом.

— Но ты должен заказать мне что-то, иначе я не могу сидеть за твоим столом.

— Ну что ж… — Макс взглянул на меню. — Если уж действительно это необходимо, я справлюсь с бутербродом, на это денег хватит.

— Не надо коричневого коктейля, Гигглз. Принеси сандвич с сыром и побольше горчицы. — Женщина повернулась к Максу. — Как тебя звать, красавчик?

— Макс.

— А меня — Долорес. Ты откуда?

— С холмов Озарка. Это на Земле.

— Какое удивительное совпадение! А я родилась в Виннипеге — да мы прямо соседи!

Макс подумал, что они действительно соседи в некотором роде, если не обращать внимание на расстояние. Однако, слушая болтовню Долорес, Макс понял, что она не имеет представления о том, где находится Озарк или Виннипег, да и вообще вряд ли бывала на Терре.

Она уже доедала бутерброд, когда вернулся Сэм.

— Сколько она вытянула из тебя? — Сэм подозрительно взглянул на женщину.

— Ты не имеешь права так со мной разговаривать! — возмущенно заметила Долорес. — Мистер Липски не допускает…

— Перестань, крошка, — мягко прервал ее Сэм. — Мой приятель — гость Липпи. Понятно? Никаких коктейлей или денег — понятно? Ты напрасно тратишь время. Итак, сколько?

— Все в порядке, Сэм, — поспешно вмешался Макс. — Я всего лишь купил ей бутерброд.

— Ну что ж… ладно. А пока можешь идти, сестренка. Может быть, встретимся попозже.

Она пожала плечами и встала.

— Спасибо, Макс.

— На здоровье, Долорес. Я передам привет твоей семье в Виннипеге.

— Буду тебе очень благодарна.

На этот раз Сэм не стал садиться.

— Мне нужно уйти на некоторое время, малыш.

— Хорошо, — произнес Макс и начал вставать из-за стола, но Сэм жестом велел ему остаться на месте.

— Нет-нет. Этим я должен заняться сам. Подожди здесь, ладно? Тебя никто не будет беспокоить — если что случится, позови Липпи.

— Не думаю, что у меня будут какие-то неприятности.

— Надеюсь. — На лице Сэма появилось обеспокоенное выражение. — Не знаю почему, но в тебе есть что-то, возбуждающее у меня материнские чувства. Может быть, виноваты твои большие голубые глаза.

— Что? Брось говорить глупости, Сэм. К тому же глаза у меня карие.

— Я имел в виду глаза твоей розовой души, покрытой капельками росы. Короче говоря, не разговаривай с незнакомцами во время моего отсутствия.