Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10

Джилл прочла «Новый голос», но Бен вычеркнул это место и надписал «Генеральный секретарь Дуглас».

Генеральный секретарь. Он мне не нужен. Вы говорили, что Смит понимает по-английски?

Нельсон. И да и нет, ваше превосходительство. Он знает много слов, но, как говорит Махмуд, у него нет культурного контекста, с которым эти слова согласовывались бы. Могут быть ошибки.

Генеральный. Ничего, уверен, мы справимся сами. Когда я был мальчишкой, я проехал автостопом всю Бразилию, не зная, когда пускался в путь, ни одного португальского слова. Ну а теперь познакомьте нас и оставьте одних.

Нельсон. Сэр! Я должен быть со своим пациентом.

Генеральный. Вот как, доктор? Боюсь, мне придется настаивать на своем. Очень сожалею.

Нельсон. И я боюсь, что должен настаивать на своем. Сожалею, сэр… Врачебная этика…

Генеральный. Как юрист, я немного знаком с медицинским правом, так что не суйте мне эту чушь насчет «врачебной этики». Разве этот пациент вас выбрал сам?

Нельсон. Не совсем, но…

Генеральный. А была ли у него вообще возможность выбирать врача? Сомневаюсь. Его статус сейчас — «опекаемый государством». Я действую в качестве ближайшего родственника де-факто и, как вы узнаете вскоре, и де-юре тоже. Мне надо поговорить с ним наедине.

Нельсон (долгая пауза, говорит оскорбленно). Раз вы так ставите вопрос, ваше превосходительство, я умываю руки и отказываюсь вести этого больного дальше.

Генеральный. Не надо так обострять ситуацию, доктор. Я же не выражаю недоверия вашим методам лечения. Но вы не посмеете запретить матери повидаться наедине с больным сыном, не так ли? Вы что, боитесь, что я причиню ему вред?

Нельсон. Нет, но…

Генеральный. Тогда какие могут быть сомнения? Будьте добры, познакомьте нас и прекратим спор. Наш разговор может лишь повредить больному.

Нельсон. Ваше превосходительство, я представлю вас. А затем можете искать другого врача для вашего… «опекаемого».

Генеральный. Я действительно очень сожалею, доктор. Не хочу считать это вашим последним словом, мы все обсудим позже. Ну а теперь…

Нельсон. Пожалуйте сюда, сэр. Сынок, этот человек хочет с тобой поговорить. Он наш главный Старейший.

Смит. (Непереводимо).

Нельсон. Это почтительное приветствие. Доктор Махмуд переводит его так: «Я всего лишь яйцо». По смыслу довольно близко. Выражение дружелюбия. Сынок, говори по-английски.

Смит. Да.

Нельсон. А вам лучше пользоваться простыми понятиями, если вам угодно принять мой последний совет.

Генеральный. Хорошо.

Нельсон. Всего хорошего, ваше превосходительство. Прощай, сынок.

Генеральный. Спасибо, доктор, мы увидимся позже. (После паузы) — Как вы себя чувствуете?

Смит. Чувствую хорошо.

Генеральный. Если вам что-нибудь нужно, только скажите. Мы хотим, чтобы вы были довольны. А сейчас я хочу, чтобы вы сделали кое-что для меня. Вы умеете писать?

Смит. Писать? Что такое «писать»?

Генеральный. Ничего, хватит и отпечатка большого пальца. Я прочту вам одну бумагу. В ней много юридических терминов, но если говорить просто, то в ней написано, что вы согласны с тем, что, покинув Марс, вы потеряли, я хочу сказать, вы отказались от личных прав, которые имели. Поняли? Вы отказываетесь от них в пользу правительства.

Смит молчит.

Генеральный. Давайте скажем так: Марс не есть ваша собственность.

Смит (пауза еще дольше). Не понимаю.

Генеральный. Ммм… попробуем еще разок… Вы хотите тут остаться?

Смит. Не знаю. Меня послали Старейшие (долгие непроизносимые горловые звуки, похожие на то, как если бы лягушка-бык вступила в бой с диким котом).

Генеральный. Будь они прокляты, не могли научить его языку получше. Слушай, сынок, ты только не волнуйся. Ты давай, поставь сюда отпечаток пальца — вот тут, внизу страницы… Дай-ка мне свою руку… Нет, уж ты, пожалуйста, не дергайся. Прекрати!!! Я ж тебе ничего плохого не делаю… Доктор!!! Доктор Нельсон!

Другой врач. Да, сэр?

Генеральный. Доктора Нельсона сюда!!!

Врач. Доктора Нельсона? Но он уехал, сэр. Сказал, что вы его сняли с работы.

Генеральный. Неужели так и сказал? Черт бы его подрал! Ладно, сделайте хоть что-нибудь! Искусственное дыхание! Укол! Не стойте тут как… Разве вы не видите, что он умирает…

Врач. Не знаю, что тут можно сделать, сэр. Пусть полежит и придет в себя. Именно так поступал всегда доктор Нельсон.

Генеральный. Да будь он проклят, ваш доктор Нельсон!!!

Голос Генерального секретаря больше не возникал, равно как и голос Нельсона. Из обрывков разговоров Джилл сделала вывод, что Смит впал в один из своих каталептических припадков. Были еще две фразы.

Первая: «Можно не говорить шепотом, он вас все равно не слышит».

Вторая: «Забери поднос. Покормим, когда придет в себя».

Джилл во второй раз перечитывала запись, когда снова пришел Бен. В руке у него была новая пачка листов, но их он Джилл не отдал, а вместо этого спросил:

— Есть хочешь?

— Просто помираю.

— Тогда съездим и отстреляем коровку.

Он молчал, пока они поднимались на крышу, пока садились в такси и летели к Александрии, где сменили такси. Бен выбрал там такси с балтиморским номером. Поднявшись в воздух, он набрал шифр Хагерстауна в Мериленде и тогда позволил себе расслабиться.

— Вот теперь можно и поговорить.

— Бен, к чему такая таинственность?

— Очень сожалею, малютка. Я не знаю, есть ли «жучок» в моей квартире, но если я сумел подбросить его им, то почему бы им не сделать того же со мной? Опять же, хоть и маловероятно, чтобы вызванная из моей квартиры машина имела встроенный «жучок», но все же исключить такую вероятность нельзя. Работники Специальной службы действуют весьма эффективно. Эта же машина… — Он похлопал по сиденью. — Не могут же они посадить «жучков» в тысячи такси. Та, что попалась случайно, в принципе должна быть безопасна.

Джилл вздрогнула.

— Бен, ты же не думаешь… — Она оборвала начатую фразу.

— Еще как думаю-то! Ты же прочла заметку. Девять часов назад я отпечатал эту запись. Ты полагаешь, что Администрация позволит мне давать ей пинки в брюхо и не ответит мне тем же?

— Но ты и раньше выступал против Администрации!

— Тогда все было о'кей. Сейчас расклад другой. Я обвинил их в том, что у них есть политический заключенный. Джилл, правительство — это живой организм. И как у всех живых существ, его главным инстинктом является инстинкт самосохранения. Ударь его — и оно ответит ударом на удар. На этот раз я действительно крепко врезал ему… Но я не должен был втягивать тебя в это дело.