Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 15

— Босс, я готова встать перед вами на колени!

— Помолчи. Сделал я это не для того, чтобы запутать полицию Британской Канады, уверяю тебя. Мой полевой агент в Виннипеге, помимо всего прочего, — опытный психолог. Его профессиональное заключение таково: и капитан Торми, и его жена — люди, способные на убийство только в целях самозащиты. Только в самых экстремальных обстоятельствах каждый из них решился бы убить полисмена. Доктор Перро, по его мнению, еще менее склонен к силовому решению ситуаций.

— Это я убила его.

— Так я и предполагал. Никакое другое объяснение не подходило. Хочешь обсудить этот вопрос? Это имеет какое-нибудь отношение к моим делам?

— А?.. Нет, наверное, нет. Вы сами сделали это своим делом, убрав отпечатки пальцев в кабине. Я убила этого подонка потому, что он угрожал оружием Жанет. Жанет Торми. Я могла бы просто разоружить его. Но я его убила. Решила убить — и убила.

— Ясно. Нет возражений. Я был бы, честно говоря, сильно разочарован в тебе, если бы ты его только ранила. Раненый полицейский опаснее раненого льва. Я реконструировал ситуацию примерно так, как ты ее описала. Правда, мне почему-то показалось, что ты защищала доктора Перро. Я подумал, что ты смотришь на него как на потенциального супруга.

— И это тоже, Босс, вы правы. Но если бы этот ублюдок не угрожал Жанет, все могло бы быть по-другому!

Босс, пока это не случилось, я не знала, что люблю Жанет. Вообще не знала, что могу так сильно полюбить женщину. Босс, вы знаете о моей разработке больше меня — вы вроде бы так говорили когда-то. Может, что-то у меня не в порядке с гормональной сферой?

— О твоей разработке я знаю все, но обсуждать это с тобой не намерен. Незачем тебе это знать. Но с гормональной сферой у тебя все в порядке — как у нормальной здоровой женщины. С одним маленьким исключением — у тебя нет добавочной Y-хромосомы. Фрайди, у всех нормальных людей в половых железах присутствует смешанный хромосомный набор. Человечество делится на две части: одни знают об этом, другие не знают. Так что хватит болтать о ерунде: гению это не пристало.

— Так. Теперь я еще и гений. Не шутите, Босс.

— Я вовсе не шучу. Ты не просто гений, ты — сверхгений, только используешь свой потенциал на малые доли процента. А у гениев всегда формируются собственные убеждения относительно секса, как, впрочем, и относительно всего остального: им претит быть на одном уровне с теми, кто ниже их. Вот и все. Ну а теперь давай-ка вернемся к нашим баранам. Какова вероятность того, что труп может быть обнаружен?

— Практически никакой.

— Не хочешь рассказывать?

— Да, я думаю, что это не нужно.

— Твое дело. Следовательно, я должен заключить, что Торми могут спокойно вернуться домой, как только полиция уяснит, что не способна предъявить им серьезное обвинение. Правда, для того чтобы обвинить кого-то в убийстве, не всегда нужен труп, но в его отсутствие это всегда сложнее. Даже если их арестуют, хороший адвокат добьется их освобождения за пять минут — а у них будет очень хороший адвокат, уверяю тебя. Думаю, тебя обрадует сообщение, что именно ты помогла им покинуть страну.

— Я?

— Ты и доктор Перро. Вы покинули Британскую Канаду под именами мистера и миссис Торми, пользовались их кредитными карточками и так далее. Вы вдвоем оставили след, который «доказывал», что Торми удрали из страны сразу же после исчезновения лейтенанта Дики. Это сработало настолько потрясающе, что полиция потратила не один день, пытаясь отловить подозреваемых на территории Калифорнийской Конфедерации, и сильно обвиняла за нерасторопность своих коллег из Калифорнии. Но что меня искренне удивляет — так это то, что Торми не были арестованы в своем собственном доме: ведь мой агент связался с ними без всяких проблем.

(Вот уж ничего удивительного! Показался полицейский, а они — шмыг в норку, и все дела! А если это был не полицейский и у Яна не было причин не доверять — тогда все в порядке.)

— Босс, скажите, ваш виннипегский агент упомянул мое имя? Я имею в виду «Марджори Болдуин»?

— Да. Не назови он это имя, не покажи он твою фотографию, миссис Торми его бы и на порог не пустила. А без помощи Торми нам ни за что не удалось бы понять твой донельзя запутанный маршрут. В общем, мы помогли друг другу. Они помогли скрыться тебе, а мы — им, после того как мой агент сообщил им, что их упорно разыскивают. Приятное окончание, не правда ли?

— И куда же вы их отправили? И как?

— Фрайди, тебе это действительно интересно?

— Ну… не знаю. Нет, Босс.

(Когда я узнаю об этом? Если бы Босс хотел, он бы сам рассказал. Значит, так тому и быть.)

Босс отодвинулся от стола… и поразил меня! Обычно он крайне мало передвигается, и чайный столик со всеми принадлежностями, как обычно, был подмонтирован к письменному столу. Но он выехал из-за письменного стола… на инвалидном кресле! Подкатив кресло к чайному столику, он занялся приготовлением чая.

Я встала и подошла к столику.

— Можно я разолью чай, Босс?

— Спасибо, Фрайди. Конечно.

Он отъехал и вернулся за письменный стол. Стоя спиной к нему, я стала разливать чай — именно это мне и было нужно сейчас.

Казалось бы — что тут такого: хромой решил сменить костыли на инвалидное кресло — это же удобнее. Да, ничего такого. Но это был Босс! Если бы древние жители Гизы проснулись однажды утром, протерли глаза и увидели, что их любимые пирамиды сошли со своих мест, а у сфинкса за ночь отрос новый нос, они были бы, клянусь, потрясены не меньше меня! Есть вещи и люди, про которые думаешь, что им не положено меняться.

Налив Боссу чай так, как он любит — с теплым молоком и двумя кусочками сахара, я налила чашку себе, села и постаралась придать своей физиономии обычное выражение.

В работе Босс пользуется последними достижениями техники, но привычки у него крайне старомодные. Насколько я знаю, у него никогда не водилось женщины-прислуги, но, если рядом есть женщина, которая предлагает разлить чай, он всегда такое предложение принимает милостиво, и все превращается в маленькую церемонию.

За первой чашкой он говорил о разном. Потом я налила ему еще, и он снова вернулся к деловому разговору.

— Фрайди, — сказал он, — ты меняла имена и кредитные карточки так часто, что мы все время на шаг отставали от тебя. Мы бы запросто могли не погнаться за тобой в Виксберг, если бы твои планы не были видны так отчетливо из самого твоего маршрута. Знаешь, это не в моих правилах — останавливать агента на пути следования. Честно признаюсь, было большое искушение сделать это в Виксберге. Я знал, что экспедиция вверх по реке обречена.

— Босс, а что это была за экспедиция? Явно не пикник на побережье.

— Государственный переворот. Дурацкий до мозга костей, кстати говоря. В Империи за две недели сменилось три премьера. Последний, между прочим, ничем не лучше предыдущих, и шансов выжить у него никак не больше, чем у предшественников. Фрайди, для моей работы гораздо больше любой формы свободного правления подходит хорошо организованная тирания. Но, увы, хорошо организованная тирания встречается так же редко, как эффективная демократия. Итак, вкратце: в Виксберге ты действовала настолько быстро и решительно, что успела отплыть на водевильном пароходике раньше, чем мой агент напал на твой след и узнал, что ты записалась добровольцем. Он меня огорчил. Настолько огорчил, что я даже не придумал до сих пор, как его наказать.